Интервью: Беседы с К. Родли - Дэвид Линч

Пресс-конференция после каннской премьеры «Огонь, иди за мной», кажется, не очень задалась.

Да уж не то слово. Я постарался, наверное, забыть ее. Но основная новость состояла в том, что этим фильмом я окончательно и бесповоротно похоронил «Твин-Пикс». Там была такая враждебная обстановка. Когда перед тобой сидят злые и недовольные люди, им даже и говорить ничего не надо: все и так чувствуется. Я это почувствовал, как только самолет приземлился! (Смеется.) Я к тому же заболел, в гостинице посреди ночи пришлось вызывать врача, а на следующее утро была эта пресс-конференция. Когда я туда вошел, я чувствовал себя грудой битых стекол. Никакого удовольствия, абсолютно.

То есть хорошего вообще не было?

Ну да, даже то, что было задумано для развлечения, обернулось черт знает чем. Господин Буиг, основатель CiBy-2000, закатил огромную вечеринку, но он многим не нравится. Кроме того, он был серьезно болен, поэтому его решили посадить отдельно и отгородить веревочкой, чтобы его не толкали. То есть эту веревочную выгородку мы сделали, просто чтобы господин Буиг мог посидеть спокойно. Но в итоге люди, оказавшиеся вне огороженной территории, стали выражать недовольство, что он там, а они тут. Вместо веселья получился чуть ли не политический митинг, и все пошло насмарку. Правда, Майкл Андерсон и Джули Круз выступили отлично. Если бы еще фильм имел успех, было бы вообще замечательно.

Как вы защищаетесь, когда громят ваши фильмы?

Главное знать, что тебе самому нравится то, что ты сделал. Это сильно защищает. Вот когда и самому не нравится, и всем остальным тоже не нравится, тогда это двойной удар. Это очень скверно. Бывает еще, что люди просто не видят того, что ты на самом деле сделал: как будто в воздухе разлита какая-то ерунда и не дает им увидеть. Может, за этим никакой реальности и не стоит, но зрители все равно реагируют на эту ерунду, а не на твою работу. Потом проходит какое-то время, они снова посмотрят на ту же вещь и, возможно, найдут ее более стоящей. Так иногда бывает.

Я расстроился, что «Огонь, иди за мной» не принес прибыли и что многим он совсем не понравился. А мне он на самом деле нравится. Но на нем висит определенный груз. Это свободный экспериментальный фильм в той мере, в какой это позволяли сделать принятые при его создании правила игры.

Этот опыт заставил вас переоценить что-нибудь в собственном кинотворчестве?

Я просто надеюсь, что смогу по-прежнему делать фильмы в атмосфере свободы, дающей право на ошибку и шанс на обнаружение каких-то магических вещей. Тогда больше ничего меня не волнует. Я хотел бы, чтобы люди, вкладывающие деньги в картины, имели возможность немного заработать и с радостью продолжали этим заниматься.

8. «Дикие сердцем» и безбашенные

Этот дивный, огромный, прекрасный мир

1990 год оказался annus mirabilis[23] для Дэвида Линча, годом исполнения желаний: «Дикие сердцем» принесли ему «Пальмовую ветвь» Каннского фестиваля, а сериал «Твин-Пикс» пользовался успехом у телезрителей всего мира. Мюзикл (или перфор-манс) «Индустриальная симфония № 1», который Линч поставил вместе с Анджело Бадаламенти в Бруклинской музыкальной академии, вдохновил Линча на запись альбома «Floating into the Night», прославившего певицу Джули Круз. Пять персональных выставок в период с 1989-го по 1991 год напомнили публике о том, что Линч начинал как художник, а множество рекламных роликов (включая видео для концертного тура Майкла Джексона в поддержку альбома «Dangerous») показали, до какой степени он востребован. Линча сравнивали с титанами Возрождения, а его отношения с Изабеллой Росселлини были увековечены в моднейших фотоизвращениях Энни Лейбовиц.

Никто не мог предвидеть, что имя режиссера, снявшего «Голову-ластик», станет влиятельным и модным брендом. Журнал «Parkett», авторитетное издание по искусству, в 1991 году провел опрос на тему «(Почему) Дэвид Линч - это важно?» Получившийся десятистраничный материал содержал рассуждения тридцати двух художников, писателей, критиков и теоретиков искусства, например таких, как Джефф Куне, Кэти Акер и Эндрю Росс, о том, является ли на самом деле Линч значимой фигурой.

Ирония судьбы в том, что концепция «модности» всегда смущала Линча. Когда «Беспечный ездок» был награжден в Каннах как лучший дебют года и американскую киноиндустрию потрясло то огромное влияние, которое этот фильм оказал как на зрителей, так и на саму эту индустрию, Линч находился в бункере под названием «Голова-ластик», абсолютно равнодушный к тому перевороту, который Деннис Хоппер произвел в мышлении голливудских советов директоров.

Пегги Риви вспоминает годы их совместного обучения в Пенсильванской академии:

- В шестидесятых мы были, наверное, единственными студентами, которые не принимали кислоту! Дэвид любил фразы типа «ей-богу!» и народные поговорки. И ненавидел быть стильным. Он не разгуливал в черной водолазке, а носил мешковатые штаны и сорочку с накрахмаленным воротничком, застегнутую под горло. У него не было джинсов, потому что тогда иметь их было почти обязательно. Дэвид ненавидел «тренды», а сейчас сам их определяет.

«Дикие сердцем», адаптация романа Барри Гиффорда, стартовал стремительно. Успех «Диких сердцем» в Каннах пришелся на время, когда американское кино, как и в конце шестидесятых - начале семидесятых, претендовало на большую часть наград. И подобно многим другим американским фильмам, получившим в Каннах «Пальмовую ветвь», «Дикие сердцем» изображают общество на грани самоуничтожения. Но линчевская «свободная» адаптация, превратившая гиффордовский роман в череду гротескных и жестоких эпизодов, оказалась слишком радикальной для зрителей на предварительных показах. Даже когда Линч несколько сбавил обороты, некоторые все равно находили в фильме только самопародию: сюрреализм из супермаркета, сошедшую с конвейера дикость.

У Гиффорда, который не участвовал ни в создании сценария, ни в работе над фильмом, другое мнение.

- Каждый журналист пытался указать мне на какие-то противоречия, заставить меня произнести что-нибудь вроде «К книге это не имеет никакого отношения» или «Он испортил мой роман». Я думаю, все эти люди, что из журнала «Time», что из «What's on in London», были разочарованы, когда я говорил им: «Это чудесно. Это великолепно. Это как грандиозная, мрачная музыкальная комедия».

Строго говоря, «Диких сердцем» - безупречную работу с постановочной точки зрения - можно рассматривать и как триумф, и как поражение. Упражнения в странности, вроде мистера Рейндира, несколько смущают рядом с эпизодами пугающей эмоциональной силы, такими как сцена аварии с Ше-рилин Фенн или та, в которой Бобби Перу заставляет Лулу сказать: «Трахни меня». Эти два момента показывают, на что способен Линч как режиссер, причем второй из них - квинтэссенция линчевского подхода к изображению изнасилования, которое происходит исключительно на уровне вербального взаимодействия. И все же в этом фильме не достигнута гармония между тьмой кромешной и ослепительным светом, ужасом и смехом. Благодаря исключительно интуитивному линчевскому подходу к работе над фильмом, мы наблюдаем и великолепные эпизоды, и нечто совершенно несуразное. Изображение в «Диких сердцем» замусорено и пестро, это нехарактерно для Линча, как и «здоровая» сексуальность, которую проявляют главные герои фильма.