Любовь в мегаполисе. 3. Мы не подходим друг другу (СИ) - Князева Марина

Настя сощуривает глаза, складывает руки на груди, и усмехнувшись, выдает.

- Да ты тоже, не мечта, рыжий.

Вопросительно выгибаю бровь, но не жду ответа. Мне не интересно. Просто ошеломлен.

- Скучный, предсказуемый, и рот у тебя такой большой, как у девчонок. Ну, которые, рождены для этого, - Настя сжимает ладонь в кулак и подносит ее к своему рту, делая им поступательные движения от своих губ и обратно, при этом толкаясь языком в свою щеку.

Пока я охреневаю от скромности и воспитанности этой пошлячки, она отталкивает меня и с видом королевы проходит мимо. Я пялюсь на ее ноги в коротком черном платье и понимаю, что она меня сделала.

Да, я ее обидел, но она как слон с толстой кожей, не растерялась и просто размазала меня в ответ. И я злюсь. Только не знаю на что. На то, что меня сделала девчонка, или на то, что мне понравилось, как она это сделала.

Я иду следом, и когда возвращаюсь в гостиную, Авдеева уже с милой улыбкой сидит за столом.

- Все в порядке? – спрашивает мой отец.

- Да. Спасибо, - потупив глаза отвечает эта тихушница.

Я сел на отведенное мне место и наплевав на приличия, принялся разглядывать девушку. Сегодня она без макияжа, и алые губы ярким пятном выделяются на бледном лице. Как-будто она их кусала. И сразу чертыхаюсь, потому что представил, как она это делала и в какой ситуации. Волосы крупными кольцами лежат на плечах, только локоны по бокам собраны назад, и лишь несколько вьющихся прядей падают на висок. С вишневыми губами смотрится довольно сексуально. Дались мне эти губы.

Настя меня игнорирует, но я рад, потому что не готов к ее взглядам, когда начинается цирк с обсуждением нашей свадьбы.

Я отвлекаюсь от созерцания и смотрю на этих успешных дяденек, не догоняя, зачем им кровь из носа надо нас поженить. Тем более, когда жених и невеста против. И я очень надеюсь, что Авдеева против, потому что если не так, то мне конец. Мы друг друга со света сживем, конечно, если я соглашусь на брак.

Я готов кричать, слушая их сладкие речи, а она молчит и скромно улыбается. Так и хочется встряхнуть ее и надавать лещей. Неужели ее все устраивает? И зачем ей это, если я скромный и предсказуемый, остальное пропущу. Неужели, как и меня загнали в ловушку?

Аппетита нет, и я даже не притрагиваюсь к еде.

Но когда, внезапно родители радуют нас новостью о том, что свадьба с ноября переносится на февраль, я готов сожрать все, что есть на этом столе. Это лучшая новость за последние три месяца. Я даже улыбаюсь, и вижу, как мне улыбается мама. Она на моей стороне, уверен на все сто, но против отца не пойдет.

Настя тоже выдыхает с облегчением и на ее бледном лице появляется легкий румянец.

И к еде она едва притрагивается. Наверное, не все так радужно, как ей хотелось бы.

А дальше веселье на всю катушку. Родители пытаются втянуть нас в общий разговор. И темой для него стал мой день рождения. Моего отца интересует, понравился ли Насте праздник. И смотрит на девчонку так выжидающе, словно знает, что я накосячил и ждет, когда Настя подтвердит его догадки. И я жду.

Но Настя не тушуется, и неожиданно поднимает глаза и смотрит прямо на меня:

- Все было здорово! Мы потрясающе провели время. Даня такой милый.

Мои губы растягиваются в довольной улыбке. Ну, а что? Стараюсь быть милым.

- Что тебе подарила Настя? Похвались! – теперь отец смотрит на меня. Такое ощущение, что мы дети малые и самостоятельно бы не познакомились. А хрен вам. Познакомились, и так по-взрослому, что будем долго помнить это эпичное знакомство.

Я поднимаю руку и демонстрирую гаджет на ней. Да, да, я словно одним местом чуял этот вопрос, поэтому надел его.

- Отличная вещь, я прям в восторге, - не отвожу глаз от Насти.

И вижу, что она удивлена. Если честно, сам не думал, что когда-нибудь воспользуюсь им.

- Как хорошо, что вы подружились, - лопочет мама ведьмы.

А я опять начинаю злиться. Какой на хрен подружиться?

Они вообще понимают во что они нас втягивают? И что там между ними за сговор, что за великие проблемы, если они готовы своих детей толкнуть на поступок, после которого они могут сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Не заигрались ли они?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Меня никто не услышит. И я не могу никого слушать. И видеть никого не хочу. Но просто так уйти не получится. Поэтому иду ва-банк.

- У вас потрясающая дочь, - смотрю на Ольгу Сергеевну, - поэтому осмелюсь и украду ее на сегодняшний вечер.

Встаю с места и протягиваю руку потрясенной девушке, улыбаясь ей во все тридцать два. Она глазами ищет не то ли поддержку, не то ли спрашивает разрешения, но все замерли и ждут ее ответа. Настя натянуто улыбается, медленно встает и вкладывает свою теплую ладонь в мою руку.

Мы сбегаем. Вернее, я сбегаю. И тащу за собой хвост. Хотелось бы без нее, но получилось, как получилось.

Я сижу в машине и нервно стучу пальцами по рулю в ожидании пока моя невеста оденется. На улице конец сентября и на улице уже довольно прохладно по вечерам.

Настя выходит в черной короткой куртке-косухе и мне кажется в слишком коротком платье для скромницы. Высокие каблуки ботильонов подчеркивают красоту ее стройных ног, и я снова залипаю на ее худенькой фигурке, пока она двигается к машине. Надо отметить, что несмотря на высокий каблук, девушка идет ровно и красиво, словно годами оттачивала походку на каблуках. Нет у нее сутулости и перекидывания с трудом ног, которая присуща многим девушкам, рискнувшим стать чуть выше за счет обуви.

Настя молчит и не смотрит на меня, а мне пофиг. Я выезжаю со двора, и еду в сторону города.

- Куда ты едешь? – прерывает тишину девушку.

- Мы пока не женаты, чтобы я отчитывался перед тобой.

- Можно подумать, ты будешь отчитываться потом, - фырчит Авдеева.

Я молчу. Потому что не хочу даже думать об этом потом.

- Зачем ты это делаешь? Зачем согласилась?

- А ты?

- Я пока не согласился. А вот ты смотрю сдалась. Или тебя подкупили?

Настя поворачивается и хмурит брови, но ничего не говорит.

- Ну, вот скажи, чего тебе не хватает? На что ты повелась? Ты же понимаешь, что мы абсолютно не подходим друг другу. Вообще нигде и никак.

- Не твое дело, рыжий.

- Ты хоть понимаешь в каком мы дерьме? Тебе реально я нужен? Я буду бухать, изменять тебе и ни во что тебя не ставить.

И вот здесь по моему сценарию Авдеева должна была сломаться и открыть свои тайны, но, она кремень, потому что спокойным голосом отвечает:

- Я тоже. Я тоже буду тебе изменять и ни во что тебя ни ставить.

И это для меня звучит так оглушительно, что я резко торможу прям на трассе. Настя не пристегнута, и чтобы удержать равновесие, ей приходится упереться руками в панель. В ее глазах я вижу испуг, который она умело скрывает за маской равнодушия. Ну и отлично, раз все в порядке, значит можно продолжить нашу занимательную беседу.

- Свободные отношения? Ты уверена?

Авдеева снова молчит. А раз молчит, значит согласна со мной. Но также, как и я, связана своим отцом.

- Давай оба откажемся и будем настаивать. Ну не потащат же они нас силком, - миролюбиво предлагаю я девушке, повернувшись к ней.

- Я не могу, - твердо говорит она, и я понимаю, что команды из нас не получится.

- Бляяя, как же с тобой сложно-то.

- С тобой тоже, - признается девушка.

- А дальше еще хуже будет. Я не ручной и меня устраивает моя свобода.

- Да плевать я хотела на тебя и твою свободу. Ты думаешь ты мне нравишься, и я в восторге? Нет! Это не так! – Настя повышает голос и ее глаза мечут молнии, - ну мы хотя бы можем договориться и прожить эти два года без твоих закидонов. Неужели это так сложно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Каких закидонов, Насть? То, что я не хочу на тебе жениться – это не закидон. Эта правда жизни. Моей, - какой-то бестолковый разговор получается.

Я вижу в глазах девушки грусть прежде чем она открывает дверцу и выходит в темноту сентябрьской ночи. Я вижу ее фигурку, освещенную фарами. Теперь она немного сутулится, обхватив себя руками. Не хватало, чтобы она еще разревелась.