В пасти Джарлака - Борис Харькин

– А предсмертное проклятие – одно из сильнейших, ты сам говорил.

– Куда ты клонишь, иномирец? Вздумал меня шантажировать?!

– Почему сразу шантажировать? Это – простое, взаимовыгодное предложение. Ты нас отпускаешь, мы по-тихому уходим. А не будет казни – не будет и предсмертного проклятия.

– Если я вас отпущу, меня самого в жертву принесут. У нас с этим строго. Лучше быть трижды проклятым, чем оказаться в пасти Джарлака!

– Не прокатило, – разочарованно бросил Василий, а эльф воскликнул:

– Смотрите, вон уже идут!

Я проследил, куда указывает Чебурашка. Со стороны города к нам двигалась пышная процессия. С полсотни эльфов, некоторые на лошадях. Ещё среди них было несколько связанных орков.

Впереди на вороном коне величаво восседала женщина, по сравнению с которой даже красавица Ариэль покажется невзрачной. Мы все трое застыли не в силах оторвать взгляд.

– Это моя мечта! – прошептал Васян.

– Склонитесь, иномирцы, пред королевой Элирой, – провозгласил Чебурашка.

Королева! Выглядела она действительно по-королевски. Белоснежный водопад волос и бездонная синева глаз, коралл губ и жемчуг зубов – так бы, наверное, выразился поэт. А я просто скажу, что такой красоты я ещё не видел.

Наши глаза встретились. В королевском взоре было столько гордости, что я почувствовал себя ничтожным тараканом.

Тут один из конвоиров отвесил мне крепкий подзатыльник.

– Я же сказал склониться! – прошипел Чебурашка.

Оказывается, и Васян, и Жорик уже давно смотрят в землю, а я всё пялюсь на королеву, как идиот. Пришлось последовать примеру друзей.

Послышался глубокий женский голос:

– Вот они какие… Можете поднять головы, иномирцы.

Вблизи она оказалась ещё прекрасней. Улыбалась обворожительно, в глазах блестели задорные искорки.

– Если бы не пророчество… – протянула королева.

– Нас бы отпустили? – с надеждой спросил Василий.

– Если бы не пророчество, вас бы казнили прямо сейчас. Я так не люблю ритуальные казни, с ними столько мороки.

Васян сглотнул. Синие глаза эльфийки стали похожи на льдинки. Иногда бывает, что красота отталкивает. Какой бы ослепительной не была королева, но теперь я понял – перед нами жестокая холодная тварь с сердцем змеи.

Она с улыбкой поинтересовалась:

– Вам ещё не показали нашего друга Джарлака?

– Да где он, черт побери! – не выдержал я.

– Как где? Вот же он! – Королева указала в центр поляны. – Какие вы невнимательные.

Действительно! И как мы его сразу не заметили? Просто не ожидали, что он выглядит так.

Джарлаком оказалась глубокая яма, разверзшаяся прямо в земле.

Зрелище произвело сильное впечатление!

Нас подвели к самому краю. Яма была больше метра в диаметре, а в глубину метров пять. Ко дну она сужалась. Но самое главное – это зубы! При виде них у меня по спине пробежал неприятный холодок. Зубы, напоминающие здоровенные гвозди, росли прямо из стен, в несколько рядов. Первый ряд был примерно на глубине метра в три, чуть ниже – ещё один, а на дне зубов было столько, что Джарлаку бы позавидовала любая акула!

– Ненасытный Джарлак питается пленными орками… – тоном заправского экскурсовода начал Чебурашка.

– Сейчас они сами всё увидят, – перебила королева.

Одного из орков подвели к краю ямы. Оттуда послышались чавкающие звуки.

– Предвкушает, – радостно пояснил Чебурашка.

Орк с ненавистью смотрел на эльфов, потом крикнул: 'Мать вашу!' и сам прыгнул в яму. Снизу донеслись дикие крики, бульканье и звук перемалываемых костей. И вдруг вверх брызнул фонтан крови.

Эльфы разразились восторженными криками. Мне стало дурно.

***

Когда шли обратно, ноги меня не слушались. На лицах нашей троицы было отчаянье.

В голове метались разные мысли. Сбить с ног конвоиров и броситься бежать. Упасть на колени и умолять о пощаде. Я прекрасно понимал – и то, и то – бесполезно. В первом случае если не изрубят мечами, то расстреляют из луков. Второй вариант – тоже тухлый. Достаточно было посмотреть на лица эльфов в тот момент, когда они заставили орка прыгнуть в зубастую утробу Джарлака, чтобы понять – молить о пощаде без толку.

Я и Жорик хмуро молчали. Только Васян всю дорогу ворчал о садистских забавах эльфов, и о том, что он не желает в них участвовать. Потом причитал, что не хочет помирать девственником, затем переключился на Ариэль:

– Никогда я этих баб не пойму! 'Василий – красивое имя, звучит очень романтично'! – пропищал он, неумело подражая голосу Ариэль. – 'Ты такой галантный'! Их даже старикан Фрейд так и не понял, а куда уж мне! А я, между прочим, всю жизнь мечтал переспать с эльфийкой!

– Слушай, может хватит уже! – не выдержал я. – Кажется, у нас сейчас есть проблемы посерьёзней!

– Да! – добавил Жорик – Я, например, уже кушать хочу…

***

В зиндане поджидал сюрприз. Сюрпризом был широкоплечий коротышка, с густой, рыжей бородой.

Одет в кожаные штаны и зелёную рубаху, распахнутую на широкой волосатой груди. Он сидел на моём рюкзаке и сосредоточенно разглядывал извлечённый оттуда плеер.

– Интересная вещица, – задумчиво пробасил наш новый сокамерник.

– Кто такой?! – не предвещающим ничего хорошего тоном спросил Васян.

– Хм… тонкая работа… хитро устроена, – не обращая внимания на Стольника, гнул своё коротышка.

– А ну отдай плеер, козёл!

Отказ Ариэль и предстоящее рандеву с Джарлаком настолько разозлили Василия, что он кинулся вперёд с явным намереньем подраться. Коротышка вскочил на ноги, и оказался не таким уж коротышкой. Мощные руки толкнули Стольника, и тот стёк по дальней стене. Мы испугано уставились на друга – не вышибло ли из него дух от такого удара. Слава Богу, Васян был жив, о чём свидетельствовала вздымающаяся грудь, но прибывал в глубоком ауте.

– Ладно, можешь оставить эту 'вещицу' себе, – осторожно сказал я, сделав кое-какие выводы.

– Вот это другое дело, – заулыбался бородатый. – А-то сразу обзываться!

Мы с Жориком настороженно смотрели на нового соседа – от такого типа всего можно ожидать.

– Гном Дитер, сын Балина, – торжественно представился он.

– Георгий, сын Геннадия, – сказал Жорик, протягивая руку. Гном пожал её так, что у пухлого покраснело лицо, и выпучились глаза.

– Пётр, – сказал я. – Только я руки после столовой забыл помыть.

– Это – ничего, – ответил гном, и я испытал то, что пережил Жора. Надеюсь, через неделю-другую рука отойдёт…

– А чё это ваш хлюпик – злой такой? – спросил Дитер, указывая толстым, похожим на сосиску, пальцем в сторону Васяна. Тот валялся там, где упал, и приходить в себя пока не собирался.

– Его эльфийка отшила, – пояснил Жорик.

– А… ну, это понятно, – ухмыльнулся гном. – Эльфийку соблазнить – это вам не в бочку пердануть! Они любят настоящих мужчин – бородатых, потных и кривоногих! В общем, таких, как Я! – Дитер выпятил мощную грудь.

– А здесь какими судьбами? – поинтересовался я у альфа-самца.

– Обвинили в покушении на командора Элеондила.

– И как, удалось?

– Что удалось?

– Покушение.

– Какое покушение?

О нет! Только гнома с быстропрогрессирующей амнезией нам не хватало!

– Ты же сам секунду назад сказал, что ты здесь за покушение на командора!

– Да на хрен он мне сдался! – закричал гном. – Это он и придумал, выкормыш пёсий! Я просто на свидание пришёл…

– К командору?!

– К эльфийке, дурья твоя башка! Я эльфиек страсть как люблю!

– И что, поймали? – сочувственно спросил Жорик.

– Поймали, – вздохнул гном. – Замаскировался я под эльфийского воина. Спалили.

– Как?!! Ты же вылитый эльф! – съязвил я.

Лицо неудавшегося эльфа погрустнело.

– Бороду плохо спрятал!

Мы с Георгием схватились за животы. Даже в такой безрадостной ситуации как наша, мы не смогли удержаться от смеха. Дитер тоже улыбнулся. Он начинал мне нравиться, несмотря на то, что вломил Стольнику (в конце концов, тот сам виноват). Гномья свойская простота и харизматичность подкупали.

– Вот теперь приговорён к смертной казни через Джарлака, – проскрежетал зубами Дитер, в сердцах рубанув широкой ладонью воздух.

– Да не переживай, все там будем, – многозначительно изрёк Жорик.

Ответить гном не успел. Сверху послышалось:

– Дитер, сын Балина – на выход!

Спустили лестницу.

– Ну, не поминайте лихом! – попрощался плечистый коротышка. На его лице не появилось и тени испуга, лишь в глазах промелькнула грустинка. – Пламенная Борода ждёт меня, чтобы заключить в объятия! Вот только не думал, что путь к нему будет лежать через эту мразь.

У меня всё внутри словно кулаком сжало. Было трудно поверить в то, что сейчас этого гнома – такого открытого и жизнерадостного, бросят в чрево мерзкой твари. Что он исчезнет там навсегда.