Королевская канарейка (СИ) - Анна Кокарева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Святые отцы, они, конечно, за правосудие, но есть и другие заинтересованные лица, которых просто так не обойти. Как-то: наследник Лихолесья (не хвост собачий!), и градоначальник, которому с эльфами ссориться ну никак не с руки. Удивляло, как это Воронёнок меня перестал бояться: когда отправлял в подвал, было видно, что боится и ненавидит, а сейчас только ненавидит. Наверное, уверовал, что присутствие церковника его защищает.
Перепалка, было утихшая, снова начала усиливаться, и в какой-то момент Воронёнок с отвратительной развязностью устремился ко мне, похоже, желая схватить и увести. Я с трудом уловила в воздухе стремительный серебристый росчерк, совершенно не заметив момент броска. Воронёнок отшатнулся от метательного ножа, со злым дрожанием воткнувшегося в стену рядом с ним, и наконец испугался снова. Принц холодно и зло что-то сказал, и даже я поняла, что следующий нож воткнётся уже не в стенку. Это резко изменило диспозицию.
Смотри-ка, вот вроде и в доме эльф, не в злом лесу, но, сняв лук и мечи, ножи не снял… и прав был. Как говорил один персонаж: «Кинжал хорош, когда он есть!».
О времена, о нравы! И я прямо с животной благодарностью посмотрела на эльфа — за то, что избавил от прикосновения урода. Кажется, Воронёнок сам себя убедил, что проклят, и добро его и вправду не работает. А что, считалось в Средние Века в Европе очень распространённым это проклятие.
Я читала «Молот ведьм». Знаменитый трактат по демонологии и о надлежащих методах преследования ведьм. Пятнадцатый век. Состряпали церковники Шпренглер и Инститорис.
У меня в том, другом мире, было дивное издание: полиграфический шедевр, либрофилический оргазм) Книга, изданная не ради денег, а ради искусства, ради неё самой. Читать было тяжело — чтение не художественное, слог архаичный, и вообще это техническое пособие для специалистов.
Справедливости ради упомяну, что первый же архиепископ, прочитавший «Молот ведьм», тут же задавил перспективу использования на практике этого пособия — очень мракобесное, сказал) И испортил авторам жизнь, как смог. Интересно, он был женолюбив или в чём-то ещё дело. Но какой там жемчуг попадается! В частности, достойные борцы с ведьмами предупреждали женщин (которые ещё не совсем ведьмы:)), что чрезмерный уход за волосами — грех тщеславия, и может спровоцировать интерес инкуба — демона, в образе прекрасного юноши, дарящего неземные удовольствия. Пугали ежа голой задницей. Дама, врезавшаяся в инкуба, умирала, но от счастья и этих самых удовольствий. Всё равно ведь умрёшь когда-нибудь, а тут такой случай. Это ж практически недобросовестная реклама — ухаживаешь-ухаживаешь, и где?)
Также считалось, что изобиженная ведьма по злобе может лишить мужчину самого дорогого.
И вот один кекс с утра просыпается — а добра-то нет! Метнулся к ведьме, уговорами и угрозами заставил поспособствовать излечению. Ведьма привела его в страшный потусторонний лес, в чаще которого стояло огромное дерево с гнездом на верхушке, и сказала: «Лезь на дерево, в гнезде х…и, забирай свой, а я приставлю обратно». Мужик залез: смотрит, а гнездо полным-полно х…ями, украденными у добрых людей. Не удержался — стал копаться, получше выбирать. А ведьма снизу кричала, чтобы не выбирал, а скромно взял свой!
Приставила в итоге, и замечательный этот человек с чувством выполненного долга сдал её в инквизицию. История подаётся как реальная, прилагаются отчёты о допросах потерпевшего (и с показаниями свидетелей — вот-де, видели, что не было у человека члена, а потом появился!) и ведьмы — она, понятно, после допроса третьей степени во всём созналась.
Нда, удивительным образом довелось мне воспользоваться прочитанным. Мужик действительно верит и желает моей смерти, но сам умереть не хочет, отмороженного эльфа боится. И священник с Воронёнком тут же ушли, а градоначальник остался и довольно долго беседовал с Леголасом в другой комнате. Я сочла, что обувь достаточно намокла, и вынула ноги из тазика. Произошедшее угнетало и заставляло нервничать, и я напряжённо бегала по комнате, оставляя мокрые следы. В окно, выходящее во внутренний двор, ничего интересного видно не было, никакие сомнительные звуки тоже не раздавались, слышно было только увещевающий голос градоначальника и высокомерные ответы принца. Вздыхающий, но вроде бы слегка успокоенный градоначальник спустя минут двадцать от эльфа вышел и, бросив на меня заинтригованный и опасливый взгляд, исчез.
Следствием этого разговора было то, что я побывала в городе и увидела гномий банк.
Как я поняла, Леголас в городе был один и не хотел оставлять меня без присмотра, поэтому взял с собой. Прогулка была недолгой — через квартал от дома градоправителя стояло основательнейшее здание этого самого банка. Уважительные гномы после недолгих переговоров отдали принцу мешок размером с жирного гусака, и эльф отправился обратно, помахивая им. Градоправитель встречал на входе, и Леголас тут же протянул мешок ему. Радостное изумление лишило градоправителя осторожности. Он этот мешок принял и тут же был утянут на пол его тяжестью, только бухнуло. Эльф спросил что-то, спокойно и насмешливо. Градоправитель, и на полу не растерявший хорошего расположения духа, ответил обнадёживающе, после чего мы вернулись в те две комнаты, из которых вышли, а он в это время сзывал слуг, чтобы, подозреваю, отнести мешок обратно в банк.
Итак, как я поняла, за меня заплатили золотом — причём по живому весу практически. Интересно, что от меня нужно эльфам?
5. Самый лучший день
какой хороший день сегодня
спокойствие и тишина
я б этот день засунул в банку
и в дни плохие доставал ©
Я чувствовала, что сегодняшний день для меня последний в этом городе, отчего и без того свежее и прекрасное утро становилось лучше. Стояла рядом с Леголасом, витиевато прощавшимся с хозяином, и смотрела на толпу народа во дворе — все высыпали поглазеть на проводы. За нами приехал один эльф, зато лошадок было пять. Видно, о заводных позаботились. Когда мы спустились во двор, Леголас указал на него и произнёс: «Ганконер». Меня же ему представлять и вовсе не стал. Стараясь не смущать и не быть смущённой, я аккуратно рассматривала Ганконера: не думала, что на свете может существовать
