Выбери меня - Герритсен Тесс

– Я бы сказала – лет пятьдесят, пятьдесят пять.

– Пальцем в небо. Мне тридцать семь.

– Тридцать семь? – У официантки от изумления брови взлетели на лоб.

– По Цельсию. Доживешь до моих лет, перейдешь на метрическую систему.

Чарли подмигнул официантке, и та, хихикая, удалилась.

Лицо Чарли почти всегда было непроницаемым. Глядя на него, трудно было считать, какие эмоции он в данный момент испытывает. Это было идеальное лицо для ведения допросов. Уже семь лет, как Чарли был на пенсии, а до этого служил в полиции Кембриджа. Джек часто представлял, как преступники ежились под взглядом полицейского с холодными голубыми глазами и с лицом столь же выразительным, как у истуканов с острова Пасхи. На допросе у такого даже святой в убийстве признается.

Но сегодня, пока они с дочкой подшучивали друг над другом, Чарли постоянно улыбался и щурился с довольным видом. Джек, наблюдая за ними, тосковал по временам, когда они с Мэгги так же с любовью отпускали шуточки в адрес друг друга. В те времена она еще не приходила из клиники вымотанной настолько, что даже сил на простые разговоры не оставалось. Казалось бы, еще совсем недавно Джек и Мэгги ужинали около половины седьмого, причем готовил тот, кто приходил домой первым, или еще лучше – вместе. Или отправлялись в любимый ресторанчик, или, если вечер был теплый, ехали в «Келли» на Ревир-Бич и заказывали роллы с лобстером. Теперь, за исключением особых вечеров вроде сегодняшнего, их ужин был «ужином навынос», либо они ели каждый сам по себе: Мэгги в клинике, а Джек – в «Сабвее» возле дома.

Снова зажужжал телефон Мэгги. Она посмотрела на экран и нахмурилась, а потом переслала звонок на голосовую почту.

– Может, выключишь, пока мы тут едим? – предложил Джек, очень постаравшись не выдать своего раздражения.

Мэгги, вздохнув, убрала телефон в сумочку.

– С днем рождения! – пожелала вновь появившаяся официантка и плавно расставила тарелки на столе.

– Да, денек выдался что надо. – Чарли счастливо обозрел темные и блестящие от абрикосового соуса ребрышки на решетке и миску с горой картошки фри, залитой расплавленным сыром и утыканной беконом.

Мэгги оценила взглядом свой устрашающего вида, источающий сыр бургер.

– Да, пап, такого монстра я не едала с твоего прошлого дня рождения.

Чарли улыбнулся и заткнул салфетку за воротник.

– Я в курсе, что это для меня вредно. Так что, может, тебе следует вызвать «скорую», пусть постоят снаружи с включенным двигателем. Если случится сердечный приступ, желаю, чтобы эта миленькая официантка сделала мне дыхание рот в рот.

Сказав это, он взял нож для стейка и вдруг замер и поморщился.

– Ты как, пап? – спросила Мэгги. – Все в порядке?

– Все норм, просто опять ледяной иголкой в спину кольнуло.

– То есть?

– То есть такое чувство, будто кто-то вонзил нож между лопаток. Ненавижу такое.

– И давно это у тебя? – Мэгги поставила бокал на стол.

– Пару-тройку недель. – Чарли небрежно махнул рукой. – Чепуха, кольнет и пройдет.

– Может, мышцу в зале потянул? – предположил Джек.

Чарли регулярно ходил в «Голдс» на Арлингтон-Хайтс и всегда был в отличной физической форме. Если позволяла погода, проезжал на велосипеде шестьдесят миль, а то и больше, и в семьдесят лет бицепсы у него были как у атлета.

– Ты советовался по этому поводу со своим доктором? – спросила Мэгги.

– Он сказал, что это просто мышечное напряжение.

– Прописал тебе что-нибудь?

– Ага, тайленол. Может, мне следует наведаться к костоправу?

– Господи, нет. Ты знаешь, что я о них думаю. В твоем возрасте это, скорее всего, остеохондроз. Последнее, что тебе нужно, это чтобы кто-то манипулировал с твоим позвоночником. Тебе надо сделать МРТ.

– И что оно покажет?

– Возможно, защемление нерва.

– Хм. А я-то думал, это просто возрастное.

– Дам тебе телефон хорошего доктора. Посмотрим, может, он хоть на рентген тебя отправит.

– Ой-ей! – Чарли хлопнул себя по груди. – Стариканам приготовиться! Где же эта официанточка? Мне срочно требуется дыхание рот в рот.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Хорошая попытка, пап, – вздохнула Мэгги.

Ее телефон был в сумочке, но они все равно услышали, как он зазвонил. Мэгги не смогла удержаться, достала телефон, посмотрела на входящий номер и тут же встала из-за стола.

– Извините, но я должна ответить.

Она прижала телефон к уху и пошла из зала.

– Ее пациентам повезло, – сказал Чарли. – Мой доктор, думаю, даже имени моего не знает. Я для него просто очередной семидесятилетний старикан.

Джек хмыкнул.

Чарли обмакнул палочку моцареллы в соус и откусил кусочек.

– Что я сейчас услышал, Джек? У тебя какие-то проблемы?

– Я ничего не сказал.

– Но ты подумал, и я это услышал. У вас с Мэгги все в порядке?

– О чем ты сейчас?

Чарли, как сейсмограф, улавливал малейшие тектонические толчки, а его взгляд был таким пристальным, что Джек чуть ли не физически почувствовал, как он взглядом просверливает его мозг.

– Все дело в ее работе, а так больше ничего.

– А что с ее работой?

– Она все пожирает.

– Мэгги предана своим пациентам. У нее охренеть какая практика. Естественно, это отбирает свободное время.

– Я знаю, и я горжусь своей женой, но в последнее время мы живем как два корабля ночью на встречном курсе.

– Да, такова дьявольская природа вещей, – заметил Чарли. – Когда ты в браке с профи, приходится с этим мириться. Все настоящие доктора такие, Мэгги – не исключение.

И что на это сказать? На свадьбе друзья Джека поздравляли его с тем, что он взял в жены не только красотку, но еще и такую красотку, которая будет приносить в дом реальные деньги. А теперь они даже телевизор вместе редко когда смотрели.

– Может, ей стоит немного сократить свои часы, – предложил Чарли.

– Да, хотелось бы. Но когда твои пациенты действительно нуждаются в тебе…

Джек замолчал. Он хотел сказать, что в таком случае муж отступает на второй план, но не стал.

И еще он увидел по лицу Чарли, что тот ему сочувствует. С чего бы это? Мэгги была его идеальной, прямо-таки блестящей дочерью. А Джек – парень, который увел ее, парень, который тратит свое время на чтение семинара «Несчастные влюбленные».

Мэгги вернулась и села за стол.

– Простите, что пришлось прервать наш ужин.

– Все хорошо? – спросил Чарли.

– У меня пациентка, она очень серьезно больна. Ей всего сорок три, и у нее трое маленьких детей. И она умирает.

– Господи, – выдохнул Чарли.

– Рак яичников в последней стадии. – Мэгги сделала глубокий вдох и провела ладонью по лицу. – День выдался долгим. Прости, что порчу веселье в твой день рождения.

– Мэгги, родная, ты никогда не испортишь мой день. Хочешь об этом поговорить?

– Вообще-то, нет. Я бы предпочла поговорить о чем-то более приятном.

– Ты прям как твоя мать. Знаешь об этом? Если дела плохи – ни слова не услышишь, всегда все в порядке. И так до самой смерти. Ты с каждым днем все больше на нее похожа.

Джек наблюдал. Отец и дочь взялись за руки. Эта связь возникла между ними задолго до того, как он познакомился с Мэгги. Джек ничего не имел против их близости, он просто-напросто им завидовал. И он уже не в первый раз подумал о том, как было бы хорошо иметь такую близкую связь со своим ребенком.

Если бы у них был ребенок.

Позже, когда они вышли из ресторана, посыпал легкий снег. Джек сначала подвез Чарли, а к тому времени, когда приехал домой, начался снег с дождем.

Мэгги сидела в кухне, вид у нее был измученный, и вообще она выглядела гораздо старше своих тридцати восьми лет.

– Сожалею о твоей пациентке.

Джек обнял жену, он хотел ее утешить, не более, но почувствовал, как она напряглась в ответ.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Пожалуйста, Джек, – отстранившись, тихо сказала Мэгги. – Не сейчас.

– Я просто тебя обнял. Это не просьба заняться любовью.

– Извини, но я даже говорить сейчас не могу.