Тайны Истинного мира - Марина Ефиминюк

Ответы на вопросы лежали на самой поверхности, просто приглядеться надо.

Я вытащила из сумки простенький мобильный телефончик, старенький и поцарапанный, и пластиковую карту клуба «Истинный мир», где на другой стороне был пропечатан телефонный номер. Если пропуск принадлежал мне, то меня должны знать в этом месте. Боясь струсить в последний момент, я быстро набрала цифры. Заткнув одно ухо, через грохот метрополитена я напряженно вслушивалась в эфирную тишину. «Номер, который вы набираете, не существует!» – отрезал компьютерный голос и, словно издеваясь, повторил еще раз: «Номер, который вы набираете, не существует!»

Я сидела в растерянности и нервно кусала губы, гениальные идеи иссякли прежде, чем появились. Потом нехотя выудила из потайного кармашка другой аппарат, блестящий, дорогой, найденный в тайнике, и включила его. Экран снова приветливо моргнул, попросив код для входа, потом впустил в систему.

Перенабрав номер, я прислонила трубку одним плечом и приготовилась записывать адрес в ежедневник, принадлежавший мне в напрочь забытые времена. В динамике раздались длинные заунывные гудки, и я непроизвольно вздрогнула, когда прозвучал щелчок и далекий женский голос ответил:

– Клуб «Истинный мир». Добрый вечер.

– Здравствуйте, – я тщательно подбирала слова и перекрикивала клокочущий шум поездов, – мы хотим узнать адрес. Как к вам добраться?

– Вход только по клубным картам, – насмешливым тоном отозвалась собеседница.

– А у меня как раз есть такая карта, на ней написано ВИП. – Я машинально покрутила перед носом черным пластиковым прямоугольником.

Через долгую мучительную паузу, вероятно, приняв непростое решение, девушка ответила:

– Скажите свой номер.

– Это обязательно? – вопрос мне очень не понравился.

– Нет, но мы забронируем столик и предупредим охрану.

– Не надо столика, – перебила ее я, – просто объясните, как проехать.

– Вы хотите записать адрес?

Таксист курил в приоткрытое окошко, и на меня тянуло крепким сигаретным дымом и холодом. В полумгле то и дело вспыхивал уголек сигаретки. На лице водителя застыло несчастное усталое выражение.

Мне всегда было чудно: отчего под Новый год обязательно случаются страшные неприятности, и наваливаются проблемы? Как будто старый год злился на свой уход и хотел напакостить всласть, потрепать, обобрать, а напоследок наполнить огромной наивной надеждой на счастливый исход событий.

Мы мчались по заледенелому Садовому кольцу. Мимо пролетали огромные здания и заснеженные автомобили, напоминающие замерзших железных истуканов. Витрины магазинов сверкали рождественскими огнями и блестящей мишурой. На грязных перетяжках столица поздравляла своих жителей с праздником. В городе только-только просыпалась скрытая ночная жизнь, состоявшая из ярких призывных огней, больших денег, девушек, что походили характером на молодых людей, и молодых людей с внешностью девушек. Где все перемешалось в приторный коктейль, которым потчевали юные умы глянцевые журналы и молодежные телеканалы.

Желтая «Волга» резко завернула, водитель ругнулся себе под нос, едва не зацепив бампером ярко-красную почти игрушечную машинку, и остановился у огромного здания. Фасад, украшенный сотнями разноцветных крошечных лампочек, ослеплял. Не сказать, что перед парадным входом толпился народ. Скорее мерзли, как бездомные дворняги, компашка молодцев с чудесным синим цветом волос (или это были девушки?) да чуть озверевшая пара охранников в камуфляжных тулупах.

– Здесь! – водитель шмыгнул заложенным носом, глянув на здоровяков. – Ну, просто охраняемый военный объект, а не ночной бордель, – усмехнулся он, изучая в зеркальце мою разбитую губу и заметный синяк на подбородке.

Я поспешно протянула ему пару помятых сотенный купюр, выуженных из кармана, и выбралась из автомобиля. Расфуфыренная молодежь то входила, то выходила из здания. Раздавался веселый смех, до меня доносились обрывки разговоров. Только отчего-то заледенелые парни не пожелали заметить моего появления и гостеприимно пропустить внутрь. Они лишь удивленно переглянулись, когда я протянула карту клуба с витиеватой надписью.

– У кого стянул… х-м-м… ла? – поинтересовался один, крутя карточку.

– Почему же стянула? – Пожала я плечами, не узнавая собственного голоса.

Тут парни одновременно подняли головы и долго натужно моргали белесыми ресницами, разглядывая меня, как марсианина, радостно помахивающего лазерным пистолетом из иллюминатора летающей тарелки.

– Это что, такая мода мигать как светофор? – спросил один у другого, возвращая мне карточку.

– Да, нажрутся своих таблеток… – буркнул его напарник, освобождая мне дорогу.

Я быстро, пока они не передумали, прошла. Следом попытались прорваться и «разноцветные». До меня донесся короткий и емкий разговор:

– Слушай, рыцарь, ну, пусти погреться в обитель зла.

– Вали отсюда, чудовище, – буркнул охранник.

По темному, едва освещенному гирляндами коридору я попала в «Истинный мир». Тяжелая музыка становилась все громче, пахнуло теплом и сигаретным дымом.

Что-то шло совсем не так, нежели предполагалось. Все встреченные посетители, откровенно таращились на меня и поворачивали головы вслед. Непроизвольно я прибавила ходу и в огромный круглый зал, заполненный людьми и разноцветными лучами прожекторов, практически вбежала, подгоняемая волнением.

Музыка почти оглушала, по вибрирующему полу клубился белый дым. Посреди зала, на сцене, ломаясь, неразборчиво орал в микрофон солист с необыкновенными, торчащими в разные стороны, словно шипы, волосами. На какое-то мгновение его взгляд скользнул по моей фигуре, и остановился на ней, уже не отпуская. Я надеялась, что смогу затеряться в толпе, но не тут-то было. За стойкой, подсвеченной голубыми неоновыми огнями, что-то кричал бармен, тыча в меня пальцем. Из полумглы появились плечистые молодцы в черных футболках, очередная порция охраны, и решительно направлялись в мою сторону с очевидным желанием отправить обратно на мороз. То ли меня тут хорошо знали, то ли сильно не любили чужаков. Но так быстро возвращаться домой, я не собиралась. Да, и возвращаться было некуда.

Я быстро огляделась и между танцующими парами уверенно, словно действительно приходила сюда ни раз, направилась к синей занавеси, разделявшей залы. Посетители шарахались от меня, как от прокаженной. Голова шла кругом, перед глазами все плыло. На невидимой ступеньке подвернулась нога, хрустнул сломанный каблук. Охнув от боли, я едва удержала равновесие.

– Стой!!! – прорычали в спину, и я увернулась от попытавшейся сграбастать меня за капюшон лапищи. Очки слетели с носа, мир спрятался в тумане.