Формула Джина - Камиль Нурахметов

– Добрый день, каторжане! – как можно дружелюбней сказал Победитов.

– Сифон! – раздался громкий приказ из сумрака камеры вместо ответа, – Пакет этого пассажира сюда неси! – Слева появился давно не бритый крепкий парень с длинной шеей, очень похожей на сифон без газировки. Он подошел к Победитову и, не глядя ему в глаза, бесцеремонно протянул руку к пакету. Мгновение, и он получил сильнейший удар в горло, от которого опустился на колени, схватившись за шею рукам, хрипя и выбрасывая остатки воздуха. Задыхаясь от тройного перелома трахеи, он повалился на пол и быстро затих, выпуская пузыри рваного воздуха и тонкую струйку крови изо рта.

– Ну вот, снова убили человека моими руками, вурдалаки, б…ть! Закон жизни номер 2: «Кто-то скоро умрет!» Закон работает, как видите, его никто и никогда не отменял. Это тебе привет от моих китайских учителей Дим Мак, глупый парень без нейронов! – громко и весело произнес Победитов. Еще раз повторяю для всех! Добрый день, каторжане, добрый и никакой больше, я сказал! – более радостно произнес Победитов и, пошелестев пакетом, поставил его у стены, разминая кости правого кулака и похрустывая шеей вправо и влево. Затем он быстро присел на корточки и поднялся снова, всем своим видом демонстрируя хорошую физическую форму, готовую к кровавой работе одного против большинства.

– Шахтер! Метнись, проверь Сифона! – крикнул тот же голос, снова не ответивший на приветствие. Высокий и худой парень медленно подошел к Сифону, с опаской поглядывая на новичка, и, потрогав его за шею, пнул ногой, повернулся к окну и сказал:

– Готовченко! Новый индеец его завалил!

– Сограждане! Я не понял! Какой-то новый инфект заехал в хату и уже завалил Сифона, а мы тут зырим на его наглый хавальник и не роем, что за тифозную крысу нам сюда запустили? Это же Пушкин, «Пир во время чумы». Не пора ли…

– Засохни, Лопата, не взлетай! – в камере сразу же повисла тягучая тишина. – Пассажир! Рубаху сними, мы почитаем, что у тебя там нарисовано, что-то мне знакомое мелькает в голове!

– Рубаху я сниму, только роман для умеющих читать у меня не под ней! – сказал Победитов и быстро снял рубаху, под которой не было ни одной татуировки.

Дверь за спиной Победитова неожиданно щелкнула несколько раз уже знакомым звуком, и снова медленно отворилась.

– Граждане заключенные! Открываю огонь без предупреждения на любое движение внутри камеры! – повторил стандартную фразу новый конвойный, предусмотрительно отойдя на три шага от двери. – Арлекин! Козлодоевская твоя рожа! Начальник передает тебе, что летных дней не будет неделю, а это тебе на обед! Псина! Пшел! – скомандовал он, и в камеру влетел перепуганный карлик с большой головой, толстыми ушами и с разбитым, запекшимся лбом. Дверь снова хрустнула и медленно закрылась, мягко вонзив толстые скобы в бетонную стену.

– Ну, так что там у тебя за роман? – с любопытством произнес кто-то из глубины камеры, игнорировав появление нового человека.

Конец ознакомительного фрагмента.