Принцип без принципа - Konstantin Kerby

Когда я подошел к машине, у меня возникла шальная мысль пообщаться прямо сейчас с подругой Машей, которая так неожиданно догадлива. Я «поплавал» в Интернете и нашел ее телефон на «вк», видимо, ее не пугали звонки незнакомцев или у нее было несколько телефонов. Мобильный был включен, и, услышав только что уже знакомый голос, я начал шпионский диалог:

– Маша, привет, Женя рядом?

– Да, а кто это?

– Пожалуйста, послушай, это очень важно, не говори ей, что я звоню, мне надо с тобой поговорить, это друг Кристины, с которым ты только что познакомилась.

– Привет, – (голос заинтересованно-удивленный), – хорошо, не буду.

– Нам надо встретиться как можно скорее, это очень важно для Кристины, тебя и меня.

– А? – (удивление и уже интерес). – Что-то случилось?

– Пока еще нет, но я не хочу, чтобы случилось.

– Ну хорошо, давай, где?

– Я уже освободился, кинь мне смс, когда будешь одна, я перезвоню, очень жду.

– Хорошо.

– Целую, пока.

– Целую, – (досадно-удивленная машинальность), – пока.

– Оч жду.

Моя идея проста и стара как мир: я хочу, чтобы Маша вступила в игру и сделала это сейчас. Мне нужен противник в окружении Кристины, мне нужна цитируемость, и пусть она будет любой.

Смс-ка пришла через 10 минут, я перезвонил, и еще через 5 минут мы встретились на Итальянской улице, в «Шатре».

Маша смотрела на меня с интересом и ожиданием. Я взял ее руку и провел по внешней стороне своей рукой, глядя ей в глаза. Этот прием, вызывающий доверие и одновременно срывающий незримые границы допустимой близости, всегда одинаково эффективен, если необходимо создать ощущение жертвы. Я посмотрел в ее фисташковые глаза и сказал:

– Маша, скажи мне честно, у Кристины есть кто-то другой? (Не то чтобы мне было на самом деле это интересно, сказать по правде, мне было наплевать, но я играл в игру, жестокую, беспроигрышную игру – жалость.)

Маша удивилась и даже чуточку смутилась, учитывая события часовой давности, она явно не ожидала такого вопроса:

Да нет, с чего ты взял, мне кажется, что ты единственный у нее… сейчас.

Приятная женская солидарность вместе с откровенным желанием случайно сдать подругу просто веселила меня, но я, продолжая держать ее руку и сохраняя серьезно-обеспокоенное выражение лица, продолжил:

– Ты как-то не слишком уверена, скажи мне честно. Это очень важно для меня… м-м-м… для нас… м-м-м… с тобой.

На этой концовке я перевернул руку ладошкой вверх и нежно пощекотал пальчиками запястье. Эффект от таких прикосновений всегда одинаков, он заставляет девушку, которая до этого момента не воспринимала тебя как сексуальный объект, задуматься об этой стороне взаимоотношений. Маша не была исключением, хотя реакция была двойственной, глаза распахнулись и посмотрели на меня откровенно и очень удивленно, а рука попыталась вырваться, но была почти зафиксирована моей второй рукой. Почти потому что показав эту возможность, я отпустил ее и откинулся назад на диван, одновременно с этим я отпустил глазной контакт и позвал проходящего официанта. Заказывая кофе и спрашивая Машу, что она хочет, я умышленно затягивал паузу, давая ей возможность дофантазировать происходящее, делая так, чтобы ее мозг начал давать ответы нелепые и бесполезные на только что услышанное и прочувствованное.

Прелюдия брэйнфакинга состоялась, пора было переходить к экшену. Отпустив официанта, я опять состроил очень встревоженную рожу и посмотрел на Машу с «предельным вниманием», она сказала:

– Что значит «для нас с тобой»? – и вопросительно приподняла брови.

– Прежде ответь мне на мой вопрос, обоснованны ли мои ощущения, поверь, мне не так легко, как кажется, спрашивать об этом.

Я грустно потупил глаза, а потом с «надеждой и вниманием» посмотрел на нее вновь.

– Я не могу сказать ничего точно, Кристина не слишком откровенничает о своих отношениях…

Это была почти наглая ложь, поскольку я точно знал из общения с Кристиной о том, что именно с Машей они очень извращенно-откровенно обсуждают все аспекты отношений с мужчинами.

– Может быть, ты наблюдала какие-то необычные странности в поведении Кристины в последнее время? – бросил я незатейливую подсказку.

– Нет наверно… хотя… сегодня вот, после твоего ухода, она получила какую-то смс-ку и вдруг сорвалась на какую-то типа важную встречу, хотя до этого мы планировали провести весь день втроем.

– Я широко раскрыл глаза, стараясь выразить удивление, внимательность и скрытое страдание.

– Но ты знаешь, после того, что между вами было за столом, я не думаю, что она побежала на встречу с другим. Скорее всего она на самом деле забыла о какой-то встрече, – улыбнулась заговорщицки Маша.

Я скроил игриво-недоуменное лицо, я уже активно трахал ее мозг, и она даже начала получать удовольствие.

– Почему? О чем ты? Я не понимаю…

– Ты наглец, я догадываюсь, что ты делал с Кристинкой под столом, – с улыбкой и почти с завистью сказала Маша.

– Я честно не понимаю, о чем ты, скажи прямо, – почти откровенно ухмыляясь, с «невинным видом» сказал я и опять почти машинально взял ее руку.

– Прекрати прикидываться, – она уже игриво вырвала руку и стукнула меня легонечко по пальцам, – твоя рука под столом явно была чем-то Кристининым занята, – продолжила Маша, и ее глаза чуть заблестели, выдавая смакование от воспоминания.

Я не стал отпираться и резанул неожиданно прямо:

– Ты очень наблюдательная, да, действительно, я не смог себя сдержать и не приласкать Кристину, правда я не ожидал, что она ТАК разыграется, это было неожиданно.

– Ты бесстыдник, думал, что никто не заметит этого, не надо считать других такими безучастными, – она вдруг откинулась и, стряхнув рукой свои волосы, слегка засмеялась.

– Ты не знаешь причины такой моей смелости и вряд ли сможешь догадаться, – сказал я, внезапно погрустнев-посерьезнев.

Маша внимательно посмотрела на меня, явно не понимая, шучу ли я или говорю серьезно, потом, видимо, поверив в мою серьезность, она посерьезнела и спросила:

– И в чем же причина?

– Ответь все же прежде на мой вопрос – про других мужчин Кристины, куда она убежала, как ты говоришь?

– Я не знаю, но мне кажется, после такого не думают о других мужчинах, – она явно пыталась перевести разговор на ту интригу, которую я обозначил.

– Не знаю, я не уверен, может, ей не понравилось… или… она захотела продолжения с тем, кто ей реально интересен, вот и убежала. Она ведь переписывалась смс-ками, как ты говоришь?

– Да, переписывалась, но недолго, и я думала, что с тобой… пока она не ушла, – уже с сомнением и в задумчивости сказала Маша.

Я продолжил создавать новую реальность ее взгляда на лучшую подругу. Мое следующее предложение было объединяющей провокацией, которая должна была сблизить нас с Машей:

– Может, ты поможешь мне? – она удивленно-вопросительно вскинула брови.

– Напиши Кристине смс-ку и спроси, куда она исчезла, – попросил я.

– Это глупо, она же сказала, что на встречу, потом расскажет сама, если захочет, – моя собеседница явно включилась в игру «узнай, где была твоя подруга», но всячески показывала преданность иллюзорной девичьей дружбе.

– А ты ее спроси прямо и по-другому, как-то, например, так: типа «Ты сбежала к парню, я знаю», улыбочки и потом «Как это было?» – подобно искусителю, я невинно нашептывал ей слова измены. – Ну пожалуйста, мне очень-очень нужно знать, – я сменил тон на умоляющий.

– Ну ладно, напишу, только чтобы ты успокоился, – как сердобольная кумушка, сказала она и начала строчить смс-ку.

– Только покажи мне, прежде чем отправлять, нам нужно ее не напугать и не насторожить, а ответ получить, – заинтересованно-серьезно сказал я.

– Тогда диктуй, как ты хочешь, – почти раздраженно сказала она, но я видел, что в ней играет нетерпение.

Я продиктовал смс-ку, которую Маша настрочила своим великолепным пальчиком с френчем. Прежде чем отправить, она посмотрела на меня и сказала:

– Обещай мне, что вне зависимости от ответа Кристины ты объяснишь мне причины этого своего загадочного поведения.

– Конечно, я сделаю это, – напустив торжественности и нетерпения, сказал я.

Смс-ка отправилась в свой путь, и Маша, почти облегченно вздохнув, съязвила:

– Ты все же очень наглый парень, даже не понимаю, как Кристина тебя терпит, при ее то характере.

– Сам не знаю, – отшутился я и, наклонившись ближе к Маше, сказал: – Может, это связано с тем, что я просто кое-что делаю очень даже ничего.

Она хотела ответить, но в это мгновенье пришла смс-ка. Кристина ответила на удивление быстро, но именно так, как я и предполагал, судя по вытянувшемуся лицу ее подруги. Она, не скрывая удивления, чуть пряча глаза, молча протянула мне телефон, где я прочитал ответ: «Ты догадлива)))) великолепно)))». Мое лицо выразило боль миллионов, я загрустил и замер в немой скорби, судорожно зажав телефон в руке, смотря на него невидящим взглядом. Мне показалось, что я даже побледнел для верности. Эффект был точно достигнут, потому что даже официантка, проходя мимо, посмотрела на меня с немым участием и заботой. Маша медленно вытащила из моей руки телефон и заботливо положила свою руку поверх моей опустевшей, я безмолвствовал, тупо глядя в стол. На самом деле я просто ждал, а еще рассчитывал, сколько у меня есть времени на то, что я задумал далее.