Ожидание праздника - Марина Леонидовна Сушилова

А в снах! В снах я могла быть щедрой, радушной, заботливой. Испания, Греция, Флоренция – все то, что когда-то хотелось увидеть наяву, теперь было со мной из ночи в ночь. Мною уже изучен каждый кустик на побережье, каждый камешек перед Акрополем; душа уже начала пресыщаться карнавалами, нарядами, общением с великими; тело уже испило все жизненные наслаждения. А какой, наконец-то любимой была я в этих снах! Какие слова говорили мне! Как клялись мне в любви, и как свято соблюдались эти клятвы! Цветы, признания, безграничная преданность. Да, такое могло быть только во сне!

Единственное, что не удавалось мне – это приблизиться к звездам. Каждый раз, когда я пыталась там побывать, вставал плотный туман, наполняя мое сновидение, и я просыпалась. Но теперь мне хотелось увидеть именно этот сон. Остальные перестали удовлетворять меня точно так же, как и моя дневная жизнь. Я мучилась, пытаясь проникнуть в желанное сновидение. Целыми днями меня преследовали мысли, как это сделать; ночами я пыталась заснуть правильно, но все тот же плотный туман окутывал сознание, когда мне удавалось устремится к звездам. Вернее, к одной единственной звезде. Я не знаю в каком созвездии, и как называется моя таинственная звезда, но даже в реальной жизни она манила меня своим голубым магнетическим взглядом, а в снах я мучилась недосягаемостью. Теперь уже не только дневная жизнь, но и сны не приносили мне удовлетворения. Однажды, сквозь очередной плотный туман пробился смутный человеческий силуэт. С насмешкой в голосе он сообщил, что все мои усилия тщетны: «С такой бережливостью Звезды не достичь. Она не дается скупым. Только все ради нее».

Снова сгустился туман. Лиза проснулась. Значит, все кончено: Звезда недосягаема. Лиза почувствовала, что сейчас ее подхватит волна бессильной ярости. Чтобы преодолеть себя, она поплелась под холодный душ. Проходя мимо детской, она свернула в комнату, чтобы взглянуть на спящих детей. Детей не было. «Ах да, их же отправили в детский лагерь. Уже каникулы». Комната имела неопрятный вид: разбросанные вещи, учебники, игрушки. Лиза посидела на диванчике сына и медленно двинулась на кухню. Боже мой, какая грязь и запустение: сваленная в мойку посуда, покрытый каплями старого засохшего жира кафель, свисающий уголок отклеившихся обоев, стол в крошках на котором спокойно кормились непуганые тараканы. Запахнувшись в старенький халат, преодолевая тяжесть в ногах, женщина побрела в спальню. Муж, Слава Богу, не месте. Но постель, на которой он спал, имела несвежий вид. Лиза достала его костюм – жирные пятнана пиджаке, посеревшая от неумелых мужских рук рубашка, неглаженные брюки. Держа в руках эти несчастные брюки, она подошла к зерне калу. Из рамы на нее глядела поблекшими глазами женщина, которая была старше Лизы лет на двадцать.

Лиза села на постель и бессильно заплакала. Все загублено. Ничего не вернешь в этом мире, а Звезда, по-прежнему, недосягаема. Трясущимися руками Лиза открыла шкатулку, вытряхнула на ладонь порошок, заключавший в себе сны, но не стала вдыхать его, как обычно, а слизала с ладони весь до последнего кристалла. Откинулась на подушку.

Где-то там, внизу оставалась ее неустроенная серая жизнь. Теперь она уже не была расчетливой и скупой. Все ради… Она пробилась сквозь плотный туман и устремилась к зовущей мерцающей тайне…

В оформлении обложки использована фотография с сайта www.pxhere.