Скрытый талант - Роберт Силверберг

Дэвидсон усмехнулся:

– Все это ценишь, похоже, только здесь, в таких вот условиях.

– Это наиболее легкий выход, – ответил Фланаган. – Можно головой биться о стену все время. Я пытался жить в деревнях, как и ты, и знаешь, сломался буквально за месяц, даже меньше. Ты не сможешь снизойти до их уровня и выжить. Надо быть НИЖЕ их уровня, там, где они не ожидают увидеть волшебства. Лишь тогда тебя оставят в покое.

Дэвидсон в согласии кивал.

– Да, это, пожалуй, так и есть.

– А сейчас я пойду, – сказал Фланаган. Он расслабил мышцы, лицо его вновь приняло идиотское выражение, и, даже не попрощавшись, он заковылял в глубь леса. Некоторое время Дэвидсон стоял, глядя ему вслед, затем повернулся и пошел обратно тем путем, которым шел сюда.

Наконец ему известен ответ, думал он.

Но ко времени, когда он вышел из леса под жаркие солнечные лучи, такой уверенности уже не было. Однажды Кечни сказал ему: «ТЫ ТОЛЬКО НЕ УБЕГАЙ».

Он тогда не пояснил смысл своих слов, но Дэвидсону было теперь понятие, что имелось в виду.

Немой Джо Фланаган протянет свои пять лет с минимальными трудностями и по возвращении на Землю, конечно же, получит лицензию и станет членом Фонда. Но полностью ли он завершит свою миссию? Не совсем, сказал себе Дэвидсон. Невозможно всегда притворяться нищим бродягой; когда-нибудь и где-нибудь ему понадобится быть равноправным членом общества, и тогда пять лет притворства сослужат плохую службу Джо Фланагану.

Должен быть еще какой-то путь, мучительно думал Дэвидсон. Другой способ прожить пять лет, не зарывая голову в песок, подобно страусу. Другой выход, который позволит ему вернуться невредимым в общество или же жить в обычном мире и сохранять полный контроль над собой.

Он шел через поле. Невдалеке семейство Райнхартов заканчивало очередной ряд. Был полдень, значит, скоро они прервут работу, чтобы пообедать. Вот Дирк Райнхарт, как всегда, первым закончил борозду, высыпал бобы в кузов прицепа, и, прежде чем Дэвидсон вошел в зону слышимости, остальные сделали то же самое и начали устраиваться на отдых после тяжелой утренней работы.

– Смотрите-ка, кто вернулся! – крикнула Джани, когда Дэвидсон уже приблизился к ним. – Как утренняя прогулка?

– Я много думал, Джани, – мягко проговорил Дэвидсон. – Свое я отработаю в воскресенье.

Подошел Райнхарт-старший. Улыбаясь, он спросил:

– Ну как, все уладили, молодой человек? Надеюсь, что так, – работа ждет нас.

– Да, да, я буду с вами после обеда. – Он сомкнул губы, не слушая, что они говорили ему, а только по-прежнему мучительно думая над тем, где же он пролегает, этот путь.

– Эй, смотрите на меня! – донесся до них откуда-то сзади тонкий голосок.

– Брось сейчас же, – грозно приказал Дирк Райнхарт, – и слезай оттуда побыстрее, пока не сломал себе шею.

Дэвидсон обернулся и увидел Бастера, стоящего на борту прицепа и энергично жонглирующего зелеными стручками бобов в воздухе.

– Смотрите на меня! – вновь крикнул тот, вне себя от гордости за свою сноровку.

Минутой позже он потерял контроль над стручками. Они упали и рассыпались по земле. Еще через минуту мальчик возопил от боли, когда сердитая рука отца опустилась ему на шею.

Дэвидсон усмехнулся. Затем громко рассмеялся, когда до него дошел смысл только что происшедшего.

Наконец он узнал ответ…

Дэвидсон дал объявление лишь в конце недели, отработав ее остаток в поле. Ему было малость неловко оттого, что он покидает Райнхартов в самый разгар сезона, к тому же он успел полюбить это простое семейство. Но ему было необходимо сняться с места и двигаться дальше.

Он сказал Дирку Райнхарту, что уезжает на следующей неделе. Тот явно не обрадовался этому известию, но промолчал. Когда истекла неделя, Дэвидсон собрал свой чемодан и пешком отправился в путь.

Он нанял сына соседа-фермера, чтобы тот отвез его в другой город, и расплатился одной из немногих оставшихся монет. В кармане его брюк лежала скомканная пачка купюр – жалованье за время пребывания в доме Райнхартов.

Он не хотел прикасаться к этим деньгам.

Парень доставил его в другой городишко, такой же провинциальный и пыльный, как и первый, с той лишь разницей, что этот был немного побольше.

На центральной площади красовался такой же столб для ведьм, какой он уже видел раньше.

– Спасибо, – поблагодарил Дэвидсон и отправился в центр города. Ему нужно было где-то пристроиться хотя бы на первое время.

Шесть месяцев спустя по всей округе можно было увидеть такие объявления:

Они были броскими, цветными и всегда помещались на самых видных местах.

Это возымело эффект. Когда Дэвидсон въехал в первый город на своей разукрашенной повозке – захолустный городишко у границ владений Лорда Габриэльсона – вокруг него сразу же образовалась толпа, которая с криками приветствия сопровождала его вдоль главной улицы города. Не каждый день заезжие волшебники удостаивали своим посещением город!

Процессия торжественно прошествовала по центральной улице и остановилась почти у самого железного столба на площади. Он поставил повозку на ручные тормоза, опустил маленькую платформу, на которой ему предстояло давать представление, и вступил на нее, облаченный в красный плащ, усыпанный золотистыми звездами. Тотчас же по толпе пробежал ропот восхищения.

Высокий фермер в первом ряду выкрикнул:

– Вы и есть тот самый… как его… жон… жонглер?

– Я – Мариус Жонглер, – загробным голосом ответил Дэвидсон. Он уже предвкушал удовольствие.

– Так покажи нам, что ты умеешь? – не унимался все тот же крестьянин.

Дэвидсон ухмыльнулся. Здесь ему даже не потребуется зазывала в толпе.

– Молодой человек, мои номера поражают воображение, заставляют не верить собственным глазам и делают невозможное реальностью.

Он широким жестом взмахнул руками.

– Я могу вызывать духов из тьмы веков! – гремел он. – Я владею секретами жизни и смерти!

– Все вы так говорите, – протянул кто-то из толпы скучным голосом. – Давай-ка, прежде чем мы заплатим, покажи, на что способен!

– Ну хорошо, неверящий! – Дэвидсон извлек на свет пару тонких восковых свечей, чиркнул спичкой и поджег их. – Смотрите внимательно за мной огонь нисколько не причинит мне вреда.

Он подкинул свечи в воздух и принялся жонглировать ими телекинетически таким образом, что в руки ему неизменно попадали незажженные концы свечек.

Сначала он играл двумя свечами, затем добавил третью. Толпа приутихла, наблюдая за Дэвидсоном. Когда свечи догорели до половины, он отбросил их в сторону. Тотчас толпа ответила звоном монет.