Тридцать первый этаж - Роман Коор

— Да, — ответил её муж и правой рукой стал нащупывать упаковку жвачки, лежащую на полочке у ручки переключения передач.

— Давай помогу! — предложила Лиза.

— Не надо, я уже справился, — Алекс наконец выудил упаковку и засунул её надорванным концом себе в рот. Зубами он выдавил пару драже и кинул пачку обратно на полочку.

Лиза заметила промелькнувший справа знак, разрешающий поворот.

— Ты пропустил поворот, — сообщила она.

Алекс не ответил.

— Ты хочешь поехать другой дорогой?

Молчание.

— Да что с тобой такое? Язык проглотил? — Лиза почувствовала неладное.

— Почему ты сменила пароль в ноутбуке? — наконец выпалил Алекс.

— Я?

— Нет, я! Втихаря сменил твой пароль и теперь об этом спрашиваю!

— Но я… ― Лиза попыталась сочинить оправдание. «А, чёрт с ним, скажу правду!» ― подумала она. ― Я сменила его потому что, у каждого человека должна быть своя личная территория. Если хочешь, запароль свой компьютер. Но у меня нет от тебя секретов!

— Личная территория? Нашла себе какого-нибудь интернет-ёбаря и стесняешься меня с ним познакомить? — спросил он едко.

— Алекс!

— Что, «Алекс»? Я прав?

— Да иди ты! Всё понятно — ты мне не доверяешь!

Лиза часто пользовалась тактикой «лучшая защита — это нападение». И в отношениях с мужем это почти всегда срабатывало.

— Я тебе доверяю. Поэтому я ничего от тебя не прячу.

— Я тоже ничего не прячу. Если хочешь, попроси меня, и я покажу тебе все свои файлы и письма. Но тебе ведь это не нужно, так?

— Нет, не нужно, — ответил Алекс уже мягче.

Он не мог долго злиться, его это утомляло. Он часто вскипал, но энергии на много не хватало. Лиза, естественно, знала эту особенность характера своего мужа и с успехом её использовала. Большинство их семейных разборок сходило на нет именно по этой причине. Иногда, впрочем, Алекс делал выводы и заносил выясненное в ходе ссоры в некий воображаемый блокнот. Как раз сейчас он сделал пометку на полях: «личная территория».

— Послушай, ерунда это всё. У всех на компьютерах стоят пароли, это нормально. Если хочешь, я тебе скажу свой, — предложила Лиза, зная, что он откажется.

— Да не нужен мне твой пароль. В конце концов, может ты и права. Всё-таки должно быть личное пространство. Ладно, тема закрыта! Кстати, мы проехали поворот.

На следующем перекрёстке Алекс энергично развернул машину. Часы на приборной панели показывали двадцать минут третьего.

***

На парковке возле церкви среди легковых машин стоял автобус с нарисованными на бортах чёрными венками. Алекс остановил свой «Опель» рядом с ним.

— Видимо, сейчас идёт отпевание, — сказала Лиза, указывая на скорбный транспорт.

— Думаешь, прямо в автобусе?

Лиза улыбнулась. Они вышли из машины и проследовали к церкви. У ворот сидела среднеазиатская семья: мать и трое детей в возрасте примерно от трёх до девяти лет. У женщины на коленях лежала картонная коробка с мелочью. Алекс запустил руку в карман пальто, выудил оттуда несколько монет и кинул в коробку. Лиза молча прошла мимо.

Супруги остановились недалеко от входа. Алекс взглянул на часы и предложил позвонить Лене. Тут из церкви вышли несколько человек, мужчины и женщины. На головах женщин были чёрные платки. Одна из них открыла двери настежь, на крыльце появились четверо мужчин, осторожно несущих гроб. Процессия двинулась в сторону парковки. Лиза обратила внимание на то, что никто из них не плакал.

— Минус один, — пробубнил Алекс, глядя на то, как гроб исчез в чреве автобуса.

Лиза пропустила его слова мимо ушей. Она знала, что страх смерти проявлялся у Алекса весьма болезненно, и при любом напоминании о неизбежном конце им овладевало уныние.

С газона шумно вспорхнула стайка голубей.

— Я, пожалуй, осмотрюсь тут и проверю камеру, — сказала она, проследив траекторию птичьего полёта и обнаружив, что конечной её точкой являлась колокольня. — А ты позвони Лене.

***

Обойдя храм, она увидела на внешней стене алтаря изображение Иисуса Христа, выполненное на стеклянной панели. С внутренней стороны панель была подсвечена электрическими лампами. Спаситель изображался выходящим из каменной пещеры с хоругвью в руках. Глаза Его, возведённые к небу, были полны любви и торжества. Подпись под картиной гласила: «Смертью смерть поправ». От созерцания этого образа у Лизы появилось чувство, что её хотят обмануть. Она не была религиозной, более того, она относилась к религии крайне негативно. Ей казалось обидным тратить скоротечную жизнь на поклонение придуманному доброму волшебнику.

Сфотографировав икону с разных ракурсов, она повернулась к церковной ограде. Из хозяйственного здания, расположенного в самом углу двора, вышла старуха и зашаркала в сторону церкви. Лиза направила на неё камеру и сделала серию снимков. Та покачала головой и поспешила скрыться за дверью служебного входа. Запиликал мобильник. Пришло сообщение от Алекса:

ЛЮДИ ГОТОВЫ К КАМЛАНИЯМ

Лиза вернулась к главному крыльцу, над которым возвышался массивный резной козырёк. Её муж разговаривал с молодой женщиной в цветастом платке. Женщина держала за руку маленькую девочку, одетую в розовое стёганое пальто с капюшоном. Чуть поодаль стоял невысокий коротко стриженый мужчина в кожаной куртке и озирался по сторонам.

— Привет, дорогие мои. Что так долго? — поздоровалась Лиза, поцеловав свою подругу в щёку и пожав руку её мужу. — Привет, Зайчонок, как у тебя дела? — теперь она обращалась к ребёнку.

— Хорошо! — ответила девочка и повисла на руке матери. Её звали Анна, неделю назад ей исполнилось четыре года. Сегодня ей предстояло пройти таинство крещения.

— Привет, дорогая! — ответила Лена. — Извини, мы долго собирались, я так разволновалась!

— Да, Лена полчаса искала платок, а он оказался в грязном белье, — вставил Сергей, её муж.

— Но нельзя же было без платка!

— А на поиски запасного ушло ещё минут двадцать, — угрюмо добавил Сергей.

— Конечно, как можно идти в грязном платке?! Ты как будто не понимаешь всей значимости сегодняшнего события. У нашей доченьки появится Ангел-Хранитель, это один из главных дней в её жизни!

— По-моему, это просто дурацкий ритуал.

Алекс с Лизой переглянулись. Лиза постаралась сдержать усмешку.

— Серёжа, не говори так, это же богохульство! Да ещё и на святой земле!

— Боженька может обидеться на тебя, папа! — вмешалась в разговор Аня.

— Знаете, уже без четверти четыре, нам пора, — сказал Алекс, посмотрев на часы.

— Да, действительно, — ответила Лена. — Аня, ты готова?

***

В церкви было тепло и пахло ладаном. У некоторых икон горели свечи, и венчики их огоньков отражались в стёклах киотов. Электрические лампы работали только в левом приделе. Там, напротив иконы Преображения стояла тумба, покрытая бархатом, а перед ней — алюминиевая купель, высотой приблизительно с метр. Под самым потолком находились небольшие форточки, остеклённые витражами. Центральная сферическая часть потолка сияла небесной голубизной и была украшена восьмиконечными белыми звёздами. Храм был полностью деревянный и хранил в себе некую таинственность и камерность.

В свечной лавке правила бал та самая старуха, которую Лиза сфотографировала во дворе. На её голове был повязан тёмно-синий платок, а на переносице сидели очки в прозрачной пластиковой оправе. Лена, завидев старуху, тотчас оживилась, взяла дочь за руку, и они вместе направились к ней. Алекс с Лизой поплелись следом.

— Здравствуйте, баба Шура! Мы пришли! — обратилась Лена к свечнице.

— Ага, вижу. Вы подготовились, как я сказала? — спросила та.

— Да, конечно! Мы очень старались. Правда, Аня?

— Да, баба Шура! Я выучила «Отче наш»! — весело доложила девочка.

— Вот молодец, моя хорошая! Сейчас придёт батюшка, а вы пока раздевайтесь. Вещички тут положите.

Баба Шура приоткрыла дверь лавки. Подошли Алекс и Лиза.

— Родственники? — спросила свечница у Лены и, бросив на Лизу презрительный взгляд из-под очков, добавила: — Пусть девочка оденет платок. И зачем было малеваться? Здесь Храм Божий, а не публичный дом!

Услышав это, Лиза пришла в бешенство. «Ах ты, старая крыса, ещё будешь мне тут мозги трахать!» — со злостью подумала она и испепеляюще взглянула на старуху, от чего та съёжилась и, причитая, отвернулась, сделав вид, что ей срочно нужно что-то отыскать в карманах своего застиранного халата.

— Баба Шура, это наши друзья, Лиза и Александр, её муж. Лиза будет фотографировать, — мягко сказала Лена, пытаясь не допустить развития конфликта.

Старуха ничего не ответила и, переключив своё внимание с карманов на свечи, разложенные на прилавке по деревянным ящичкам, начала их перебирать.