Счастливчик Лукас - Максим Сергеевич Евсеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ах, прекрасная герцогиня! Она все еще была хороша собой: тонкая, высокая, с ясными чертами бледного лица, светло-рыжими волосами и невероятно прямая, и легкая, будто бы не тянуло ее к земле, как всех остальных. В её присутствии даже к герцогу, будто бы возвращались те качества, которые положены каждому человеку. Плохо его знавшему наблюдателю, могло бы даже показаться, что когда герцог с герцогиней вместе выходят к гостям или принимают иноземных послов, то их светлость как будто даже становится нерешительным или склонным к мечтательности, но мы с тобой, мой читатель, уже неплохо знаем герцога Альбрехта и не станем заблуждаться на его счет. Да, герцогиня всё еще была хороша собой, а когда-то она считалась первой красавицей империи. О причинах, заставивших её когда-то из всех претендентов, выбрать именно их светлость, который уже и тогда считался человеком немолодым и не то, чтобы могущественным или богатым, говорили много и строили разные домыслы, но ничего конкретного даже самые осведомленные умы Европы предложить к обсуждению не смогли. Разве что иногда, проскальзывала в разговорах история отца будущей герцогини, который будто бы находился какое-то время в турецком плену. Но на свадьбе ее батюшка уже присутствовал, а потом и вовсе помер измученный старыми боевыми ранами.
– Альбрехт! – герцогиня уже вошла в зал, где заседали их светлость и его слуга и теперь, неотвратимая как сама судьба, возвышалась над сгорбившемся в кресле супругом. – Вели ему, – она протянула руку в сторону Корбла. – немедленно оставить в покое мою служанку!
Глаза самого Корбла, в этот момент еще раз вспыхнули ненавистью, но вспышку эту мог бы заметить только очень проницательный человек. Их светлость эту вспышку заметил. Заметил, но не подал виду.
– Герцогиня, есть ли мне теперь дело до вашей служанки, когда решается судьба государства. – устало выдохнул герцог.
– А мне нет дела до вашего государство, ваша светлость. – резко ответила герцогиня. – Но пусть этот человек, – она еще раз показала на слугу пальцем.– Оставит в покое Франкиску. В этом склепе, который вы почему-то называете замком, что мне странно, и родовым своим гнездом, во что я охотно верю, ибо даже летучим мышам дадены природой места укрытия, есть места, которые по нашей с вами договоренности, принадлежат лично мне и люди, находящиеся там, находятся под моей защитой. Не так ли, ваша светлость?
Герцог, кажется даже улыбнулся от такого напора своей супруги и с какой-то даже насмешкой взглянул на своего слугу.
– Все будет так, как прикажет герцогиня. – немедленно ответил Корбл. – Но хочу лишь отметить, что служанка, о которой говорит их светлость, была схвачена замковой стражей на южной стене. И в тот час, когда всей челяди не велено покидать своих покоев…
– Это касается только челяди герцога. Мои же слуги не обязаны подчиняться вашим глупым приказам. Я сама ее послала по личной моей надобности…
В этот момент герцог усмехался уже не так задорно, скорее какая-то печаль проникла в его душу и отбрасывала теперь свою тень на лицо их светлости
– Какая же надобность была у вас, Альбертина, посылать свою служанку к покоям моего гостя? К покоям духовного лица, давшего, как мне известно обет безбрачия и еще кучу других дурацких обетов. Причем послать в тот момент, когда наш гость, инквизитор, должен был бы разговаривать с Господом нашим, стеная и охаживая себя плеткой. Ведь насколько мне известно, ничего другого на южной стене она найти не могла, кроме разве что Лютой башни. Но если она все же шла туда, то мой слуга Корбл, лишь только помог ей попасть туда чуточку быстрее. Она ведь там теперь, Корбл. Эта служанка… Франкиска, теперь в лютой башне?
Корбл молча поклонился в знак согласия и не сказав ни слова уставился глазами в плиты на полу у своих ног.
– Чем же вы тогда недовольны, герцогиня? Вам не хватает прислуги? Я немедленно велю удвоить штат вашей челяди…
– Немедленно верните мне Франкиску, Альбрехт и больше нам не о чем разговаривать. Разве что ему, – герцогиня в этот раз только лишь указала подбородком на Корбла, – Я хочу сказать, что если он и дальше будет ошиваться неподалеку от моих покоев или подстерегать моих служанок, то я проткну его сердце арбалетным болтом. И кольчуга, которую он таскает под одеждой не спасет его.
После этих слов герцогиня так же стремительно покинула рыцарский зал.
Какое-то время шелест ее платья еще был слышен, но и после того, как он растворился вдали, герцог и его слуга продолжали молчать.
– Выпусти эту девчонку, Корбл, – сказал наконец герцог. – Иначе Альбертина и впрямь продырявит тебя, а ты мне теперь очень нужен.
Глава пятая
Мы оставили маленького Лукаса, на берегу реки, вместе с красавицей Эльзой и рыжим Каспаром но теперь его уже там нет, конечно же нет. Ведь ребенок может впасть в задумчивость и долго оставаться на одном месте, только если рядом нет друзей, а если он вместе с друзьями, то поди его поймай. Ума не приложу, где теперь может быть эта непоседливая троица. Хотя… Мне кажется, я догадываюсь – они непременно у старого Абеларда, там мы их наверняка отыщем! Старый, добрый Абелард… Как, вы не знакомы?! Тогда я буквально в двух словах расскажу о нем. Итак, на окраине города стоит его дом! По правде говоря, это и домом-то странно назвать, но старому Абеларду он конечно же подходит. Дело в том, что старик Абелард, живет полуразрушенной сторожевой башне. Эта башня, а вместе с ней еще одиннадцать таких же каменных башен и стены между ними, когда-то опоясывали и защищали город. И за этими стенами, когда-то прятались от врагов те, кому не хватило места в замке. Эти стены были не такими толстыми и не очень-то высокими, но те, кто стояли на них с копьями и самострелами искупали недостатки стен своим мужеством. Да и выбирать горожанам не приходилось: либо храбро защищай свой город, либо сдавайся на милость победителя и смотри как враг тащит твое добро, сжигает
