Курьерская служба - Андрей Валерьевич Скоробогатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Была у такой дружбы и обратная сторона. Сколько близких людей я похоронил в тех мирах, которым было суждено погибнуть! Сколько судеб оборвалось, сколько линий жизней пересеклось с моими и разминулось навсегда.
Я прогнал эти мысли. Сейчас я находился в начале нового долгого пути. Уничтожение мира — сложный процесс, и приспешники всегда полезны. К тому же, многие знакомства от мира к миру имеют свойство повторяться. Лицо Сида показалось мне знакомым, как и фамилия — разве что имя в иных мирах наверняка было другим.
— Хорошо! — Сид приободрился. — Как-никак, сколько уж служу… пятый год. С семнадцати лет. Тебе же четырнадцать было, когда я пришел к вам по распределению от дворянского дома. В шестнадцать подарили.
Дворянский дом, откликнулась память тела. Что-то вроде регионального профсоюза дворян или небольшой корпорации. Крепостные здесь были и земельные, и губернские. Распределяемые всем родам, исходя из статуса и бюджета. А еще были крепостные кремлевские, купечество, служивые люди и еще с десяток более редких сословий.
Начинали вспоминаться и другие факты — взаимоотношения между генерал-губернаторствами. Московское и Уральское друг друга весьма недолюбливали, и ведущими отраслями промышленности владели разные дворянские рода. "Ты изгой", — зазвучала в голове фраза. — "Как и твой род". Ничего, исправим.
Я ехал и чувствовал, как душа молодеет. Опасность, военное время и отсидки в бункерах позади. Взгляд вместо признаков возможной угрозы все чаще выхватывал из толпы на перекрестках красивые женские фигуры, бëдра в мини-юбках и коротких шортах, цеплялся за декольте.
Поглядывал и на архитектуру главного проспекта. Здания стояли невысокие, в основном в стиле классицизма и псевдо-русском — эдакие терема, покрашенные в яркие, хоть и изрядно выцветшие цвета. Попадались и новомодные стекляшки, слегка выбивавшиеся из общего стиля, а также суровые кирпичные дома без особых изысков. Проезжали трамваи и автобусы обтекаемых форм, современные и тоже бесшумные. Реклама была неброской, вывески стильные, а названия на них — незнакомые.
Мы проехали мимо большой стелы “Екатерининский Районъ”, стилизованной под заводскую башню и большого терема с вывеской "Горноуральская цивилизация — опора империи".
— Никогда не понимал эту горноуральскую эстетику, — прокомментировал Сид. — Сепаратизмом попахивает. Социалисты эти еще. Хотя музыка здесь отменная, много хороших электроджазовых групп. Эх, завтра концерт банды "Продам Волосы". Помнишь, водил как-то в клубешник?
— Нет, — признался я
— Ладно, потом вспомнишь. Кстати, сейчас включу, нашёл тут хорошую волну, как раз заценишь.
Он поковырялся в магнитоле, настроился на волну. Переключения шли плавно, как в интернет-радио, хотя эпоха еще на такое не располагала. Или, все же, располагала? Пока я не до конца понял уровень развития этого мира. Пропустив пару сладкоголосых певиц, исполняющих на французском и испанском языке, Сид включил достаточно весёлую группу с духовыми и странными текстами.
— "Кобыла и безумные кашевары", — усмехнулся Сид. — Не совсем мой стиль, но…
Договорить он не успел. Под мигающий синий (только тогда я заметил, что здесь он был вместо зеленого) сигнал светофора нам в бок влетел джип.
Мне везло. За все двести с лишним жизней мне доводилось попадать в аварии всего десять раз. И всего один раз я был травмирован достаточно тяжело. В этот раз тоже ремни сработали хорошо. Дёрнуло вперёд и немного вбок, машину развернуло, мы залетели на бордюр. Скрипнули рёбра, стёкла пошли мелкой сеткой, а в задней двери образовалась мощная вмятина. Подушки безопасности не сработали. То ли их не было в этой модели машины, то ли удар был недостаточно сильным для срабатывания. Сид выругался.
— Ты в порядке, барин? Всё нормаль?
— В порядке.
— Первый раз у меня такое… выходите.
Я освободился от ремней и вылез из машины, Сид последовал за мной. Джип, блестящий, лакированный, остался стоять с разбитой фарой на перекрёстке, и из него уже вылез бугай в красной куртке с непонятной надписью. Бородатый, смуглый, с резкими чертами лица и совершенно непонятной национальности. Он прошагал до самого нашего капота, кулаки были сжаты, незнакомец пёр на Сида с явным намерением начистить ему морду.
— Ты вёл?! Ты чего медленно ехал? Ты кто, твою мать?! Холоп! На кого попёр?
В зажатом кулаке я заметил золочёную квадратную печатку на два пальца, что-то вроде небольшого кастета. Сид, наверняка тоже это заметивший, стоял смирно. Он был почти на голову выше и крепче, но стоял покорно, спокойно — видно было, что это не в первый раз. И причину тому, как я догадался, было местное сословное деление. Соучастник ДТП наконец-то заметил меня и приподнял кулак.
— Дай я ему врежу, а? Чтобы знал!
— Дима, брось, поехали уже, — послышался женский голос из джипа. — Опаздываем! Оформи упрощёнку и поехали, Дима-а!
Но бугай уже замахнулся на Сида и его кулак встретился с выставленным локтём.
— Ты на кого руку поднял, шваль! — заорал Дима. — Я тебя на каторгах сгною! Ты у меня!..
Меня он словно не замечал. По весу и силе я был явно слабее, но решил взять ловкостью. Рука снова замахнулась, но я был уже рядом. Перехватил запястье и принялся заламывать руку назад. Затем мой ботинок ударил по его лодыжке. Рука дёрнулась вверх, и морда незнакомца припечаталась к капоту нашей машины.
У меня возникло большое желание сломать ему руку, но разум возобладал — вряд ли у меня на это хватило силы. Поэтому я применил болевой приём, заломив мизинец и придавив коленом к капоту. Удивительно, но навыков хватило — даже при большой разнице в весе удержать удалось.
— Ах ты гнида! Отпусти! Ты кто такой? Ты охренел на меня лезть?! Я второй гильдии! Я тлинкит! Аляска — сила!
Тлинкит? Никогда раньше не слышал такой народности.
— А я дворянин. Московский. Циммер моя фамилия.
После непродолжительной паузы он снова заголосил, правда, чуть потише.
— Грёбаные москвичи! Ты чего тут забыл? Пусти! Плати за ремонт давай! Или что, страховщиков будем вызывать? Давай на месте разберёмся.
Из машины выскочила девица — яркой восточной
