Черный интернационал - Владимир Колычев

– Так это ж, интересно было знать, кто мои часики сдернул. Ну, в смысле, те, которые я подарил… Степаныч, ты на меня волком не смотри, не надо. Я тебе слово пацана даю, что я не при делах…

– Ну, если слово пацана, – хмыкнул Степан. – Тогда ладно. Тогда живи… Но учти: если выяснится, что ты все-таки при делах, я тебе все твои грешки припомню! Все, бывай!

Раньше он уходил от Сафрона не прощаясь. Сейчас же он все-таки подал ему руку, которую тот крепко пожал. Стареют они оба, цивилизуются.

– Нет, это не Сафрон, – усаживаясь в машину, сказал Степан.

– Да мне тоже так кажется, – кивнул Эдик. – Вроде бы все сходится – часы подаренные, разбитая машина. И все-таки не он. Хотя кто его знает…

– А если все-таки Сафрон, то все равно хрен что докажешь. Гунявый – вор, он корешей своих ментам не сдает. А Сафрон только через него мог хату выставить…

– Был бы Гунявый замазан, я бы знал, – покачал головой Эдик. – Была бы хоть какая-то информация, а тут глухой лес. Хорошо хоть на Сафрона чуть-чуть слили…

– Ладно, будем ждать, когда краденое всплывет. Там и разберемся…

– А если эта Ника телегу накатает? Типа менты совсем обнаглели, ничего делать не хотят…

– Как это мы ничего не делаем? Вот, Сафрона шуганули. Вообще-то его надо было слегка провентилировать, чисто для профилактики. Но по-любому – пропажу мы искали или нет?

– Да искать-то искали… Но я бы дело не сворачивал. Вдруг эта Ника в самом деле шум поднимет, все-таки журналистка…

– Ну и пусть поднимает. Мы тоже поднимем. Вон Кузькин из «Мегаполиса» с удовольствием за эту тему схватится. Распишет, сколько у Дробышевой любовников, кто они такие. Кстати, заметь: она эту информацию от тебя скрывала, значит, ей по барабану – найдут пропажу или нет… Нет, шум она поднимать не станет. Ну и мы тогда тоже… Короче, не парься. Сколько у тебя таких краж? То-то же!..

– Ну, не скажи, тут особый случай, – усмехнулся Эдик. – Три претендента на один талисман удачи…

– Кстати, где сейчас этот талисман? Давай-ка вызови ее ко мне, я с ней поговорю для очистки совести…

У Савельева был номер ее сотового телефона, он тут же позвонил Нике. И сумел договориться о встрече. Ехать в ОВД она наотрез отказалась, но пригласила Степана к себе домой.

– Это что, деловое свидание? – недовольно спросил он.

Ему эта затея не нравилась. Все-таки девушка красивая, к тому же не самых честных правил, опять же отдельная квартира с роскошной спальней. А у него семья, обязанности перед женой.

– А если не деловое, а романтическое? – подначивая, улыбнулся Эдик. – Я когда с ней говорил, она с таким восторгом отзывалась о тебе: настоящий, говорит, полковник…

– Не юродствуй, майор… Учти, если вдруг что, перед Жанной сам будешь оправдываться.

В принципе, если девушка сама пригласила его к себе, почему он должен отказываться. К тому же ни он, ни Ника не собираются доводить дело до «если вдруг что». Во-первых, не тот случай. А во-вторых, Степан – примерный семьянин. Нельзя изменять жене, если не хочешь, чтобы она изменяла тебе…

Ровно в семнадцать ноль-ноль Степан нажал на клавишу звонка. Дверь открыла Ника. Свежая, румяная, волосы чистые, шелковистые, как в рекламе.

– Вы, товарищ подполковник, точны как часы, – мило улыбнулась она.

– Ну так…

– Вы меня, конечно, извините, что я не захотела идти к вам, в милиции так тоскливо… Зато у меня тепло и уютно…

Она провела его в глубь квартиры, показала на кожаное кресло в гостиной.

– Чай, кофе? Или чего покрепче?

– Кофе, если можно. Покрепче нельзя – я за рулем…

– Да я тоже за рулем. Но мне сегодня никуда не надо ехать. Сегодня я весь день дома…

Что это, намек на свободный вечер или просто констатация факта? Степан внимательно посмотрел на Нику. Не похоже на то, чтобы она заигрывала с ним. И наряд на ней отнюдь не сексуальный. Дорогой спортивный костюм, домашние тапочки, стилизованные под кроссовки. Для флирта она бы надела что-нибудь шокирующее. Платье, например, не обязательно короткое, но в обтяжку – при ее фигуре это выглядело бы очень сексуально. Можно было бы надеть домашний халатик с глубоким откровенным вырезом. Но ничего этого нет.

Степан заметил, что в комнате появился телевизор. И не простой, а жидкокристаллический. Ника проследила за его взглядом, слегка смущенно улыбнулась.

– Вот, вчера купила, без телевизора как без рук, или, лучше сказать, без глаз… Да, я понимаю, вас интересует, откуда я взяла деньги? Может, у меня еще один тайник был…

– Если был, почему сразу не сказали?

– Вы же не спрашивали…

– Зато я спрашивал у вас про ваших друзей. Вы сослались на какие-то тайны…

– Это не какие-то, а мои личные тайны…

– Вероника, вы должны понимать, что я интересуюсь вашей жизнью не из праздного любопытства. Вот вы не сказали мне, что у вас были отношения с господином Сафроновым. А ведь он запросто мог навести воров на вашу квартиру…

– Кто, Сафронов?! Воров?! Вы шутите?.. Зачем ему это? У него и без того денег куры не клюют… А откуда вы про него знаете? Ах да, вы, наверное, наводили справки…

– Ну вы же хотите, чтобы мы нашли пропажу. И мы этого хотим. А наводить справки – это наша работа… Кстати, Сафронов подарил вам часики «Шопард», вспоминаете? Думал, на удачу. А вышло, на беду. Машину он разбил… Выходит, что вы, Вероника, не его талисман…

– Может быть, я не знаю…

– Зато вы приносите удачу другим людям. Например, господам Будякину и Брайнину…

– Вы и это знаете, – смиренно вздохнула Ника.

– А вы не думайте, что милиционеры глупее журналистов…

– Да я и не думаю.

– Да, задали нам работы, Вероника Сергеевна. Могли бы сразу рассказать про своих друзей. А то какие-то тайны… Любят они вас, Вероника. Вижу, что любят. Кто из них телевизор купил?

– Борис, а что? – с вызовом спросила Ника.

– Ну вот, вы уже злиться начинаете. А чего злиться, не знаю. Друзьями гордиться надо, а вы их стесняетесь…

– Кто вам такое сказал, что я их стесняюсь. Да, у меня есть друзья. И я ими в самом деле горжусь!

– Вот и замечательно… Жаль, что я не могу обойтись без неудобных вопросов. Работа такая… Насколько мне известно, вы дружите сразу и с Будякиным и с Брайниным одновременно. В смысле, встречаетесь то с одним, то с другим…

– Вы хотите знать, как я к этому отношусь?

– Нет, я хочу знать, как к этому относятся они. Они знают друг про друга?

– Ну, вообще-то знают…

– Не думаю, что они в восторге друг от друга.

– Я тоже так не думаю, – совсем невесело улыбнулась она. – Но что есть, то есть…

– Между вашими друзьями не было стычек?

– Ну что вы, они же люди цивилизованные. К тому же у Сергея режим работы очень удобный. Ну, для меня во всяком случае. Две недели в Новороссийске проводит, там у него дом, терминалы, танкеры. И семья тоже там. Потом он сюда приезжает. Когда на неделю, когда на две. А пока его нет, я с Борисом встречаюсь. И то не каждый день. У него еще одна любовница есть. Дифференциальная.

– Это как?

– Да очень просто – сегодня одна, завтра другая. Только я у него постоянная. Потому что я ему удачу приношу. И вообще ему хорошо со мной…

– Извините за нескромный вопрос: вы у кого гостили в ту ночь, когда вас обворовали? У Сергея или у Бориса?

– Когда Сергей приезжает, я у него обычно ночую. А Борис ко мне сюда ездит. Как бы на правах хозяина. Он же мне эту квартиру подарил. Я раньше с родителями жила, здесь, в Битове. А тут такой подарок. Борис хотел в Москве мне квартиру купить, но я отказалась, мне и здесь хорошо…

– Это хорошо, что вы любите наш город. Но на вопрос вы так не ответили. Где вы были ночью, когда вскрыли вашу квартиру.

– А-а, это… – замялась Ника. – Да у подруги была…

– А чего так неуверенно?

– Да сама не знаю, зачем я к ней поехала. Встретились, разговорились. Ну, она меня к себе пригласила, на чашечку кофе. А потом вдруг мартини появилось. А я мартини обожаю, могу хоть… В общем, это неважно…

– А что важно?

– Да то, что я только утром от нее уехала, то и важно…

– А что за подруга? Если можно, расскажите о ней поподробней.

Подруга запросто могла оказаться наводчицей. К тому же и прямой соучастницей. Пока она держала Нику дома у себя, ее сообщники вскрыли ее квартиру.

– Да что рассказывать. Аида ее зовут. Вообще-то ее зовут Аделаида, но нам это имя не нравилось, да и ей, кстати, тоже. Вот она его и сократила. Была Аделаидой, а стала Аидой, так вроде ничего…

– И давно вы знакомы с этой Аидой?

– Еще с института. Мы с ней в одной группе учились. Сама она откуда-то из-под Твери. Хорошая девчонка, только колхоза в ней было много. Мы с Тонькой шефство решили над ней взять – ну, чтобы она городской побыстрей стала. И знаете, мы ее быстро обтесали. Она все наши столичные примочки-заморочки на лету схватывала. Вообще, хорошая девчонка. Умница, красавица, спортсменка… чуть «комсомолка» не сказала… Комсомола-то уже давно нет, а то, что красавица и спортсменка, – это было. Только счастья ей это не принесло…