Вставай! Почему стул убивает вас, и что вы можете с этим поделать - Джеймс Левин

При любом виде деятельности количество потраченных калорий зависит прежде всего от времени в течении которого вы этим видом деятельности занимаетесь: количество сожжённых калорий суммируется в процессе деятельности. 30-минутное занятие физкультурой поможет сжечь 200 калорий, но весь вечер уборки листьев (с 5 вечера до 11) поможет потратить уже 1000 калорий. Секс может быть вполне трудозатратным делом, но если он длится всего лишь три минуты — это не способствует большому сжиганию калорий!

Таким образом, мой выбор вечерних занятий имеет большое значение в моей NEAT активности.

Подводя итог, термогенез при неспортивной деятельности — NEAT, сжигание калорий при вашей повседневной жизни, варьируется на целых 2000 калорий в день. Это потому, что некоторые рабочие места гораздо более энергозатратны в плане энергии, чем другие, а также потому, что свободное время люди тоже проводят по-разному: некоторые в этом время полностью расслабляются, а некоторые придумывают себе достаточно напряжённые занятия. Низкий уровень NEAT активности связан с увеличением веса, диабетом, сердечными расстройствами, раком и другими болезнями. Но вот, что более важно, если у вас низкий NEAT — это уже «сидячая болезнь», которая означает, что вы лентяй. Привязанность к сидению — это существование с низким уровнем NEAT активности.

Я давно интересуюсь проблемами лишнего веса — возможно это с того времени, когда мне было 12. Тогда я пострадал от рук парня по имени Камень. Он часто издевался надо мной из-за моего веса. Я был склонен к тучности и меня называли достаточно привлекательно: «Паффер». Возможно это было следствием перекармливания моей матерью — еврейкой, возможно — генетическим отклонением. После нескольких удачных попыток поиздеваться надо мной, я решил, что больше не хочу быть полным.

Ожирение это эпидемия с катастрофическими последствиями.[29] Излишний вес влияет не только на каждый орган, но и на самоуважение человека.[30] Мои пациенты постоянно думают о своём лишнем весе и дискриминации, которую они чувствуют в среднем по пять раз в час.[31] Тучность также бьёт и по кошельку. Лишний вес уже сам по себе поднимает стоимость медицинского обслуживания в США больше чем на $3000 в год, и если этот пациент страдает также и от диабета, то сумма чека возрастает уже до $10000.[32]

Когда я впервые пришёл в клинику Мейо в качестве студента из медицинского университета, я начал поиск экспертов по ожирению. Один из способов избавиться от проклятия, это сломать его, и я хотел найти причину своей полноты. Там я встретил Майкла Дженсена, худощавого исследователя с коричневыми волосами и слабым чувством юмора. У него было одно свойство, о котором мечтает каждый учёный — способность обрабатывать тонны информации и систематизировать их в завершённые концепции. Его коллега, Норм Эбергард, был высоким, бородатым гением, чей либерализм вернул его назад к обучению в Калифорнии. Он намеревался стать пианистом — теперь вместо этого обогащает науку своими инсайтами.

Трое из нас обдумывали желаемый эксперимент который помог бы нам выяснить причины ожирения. Это общепризнанно, что некоторые люди более склонны к полноте, чем другие, несмотря на одинаковую окружающую среду, бытовые и другие условия. Так что же делает тучными некоторых людей? Что за секрет есть у худощавых людей, который позволяет им такими и оставаться. Современные комфортные условия жизни способствуют появлению ожирения, но некоторые ведь спасаются от этого.

Мы выяснили, что мы можем перекормить ту же группу людей, тем же количеством лишних калорий, и при этом часть людей была предрасположена к набору жировых отложений, а у части организм начинал сопротивляться набору веса. Осознав, что в этом исследовании для получения более объективных результатов, все наши добровольцы должны будут продолжить работать на их обычных местах. Подобный эксперимент никогда ранее не проводился. Мы перекармливали людей живущих обычной жизнью и замеряли набор веса. Если бы мы измерили все их аспекты деятельности, которые сжигали калории, мы бы выяснили как одни люди могут оставаться худыми, а другие начинают полнеть. С этим экспериментом мы были на пути к открытию корня проблемы ожирения.

Не так много людей хотят быть перекормленными. Нам требовалось найти 16 человек для статистики; после 18 месяцев работы у нас осталось 15. Мой начальник задавал щекотливые вопросы — я торчал уже два года в лаборатории, но при это не опубликовал ни одного слова. Не смотря на рекламные объявления по радио и телевидению, я не смог найти шестнадцатого человека для участия в эксперименте и сам стал последним добровольцем на «откармливание».

Начало было положено в 1996. Все 16 из нас полностью съедали предложенную пищу 10 недель подряд, у нас в отделении изучения метаболизма клиники Мейо. Каждый компонент нашей пиши был выверен до грамма. Иногда я получал небольшой кусок хлеба, две трети яйца или половину помидора. Метаболическая кухня знала всё, что я ел. В течение первых 2 недель я питался точным количеством пищи, необходимым для поддержания моего веса. Дальше было веселее. За следующие 8 недель, я переедал на 1000 калорий выше нормы. Это не так много — примерно один Биг Мак в день или молочный коктейль, растянутый на весь день.

Все остальные участники эксперимента были перекормлены на те же 1000 калорий больше того, что они обычно ели. Для всех нас это продолжалось ежедневно в течение 8 недель. Таким образом за это время мы переели на 56000 калорий сверх нормы. Три раза в день мы приходили в клинику, ели и возвращались обратно к обычному ритму нашей жизни. Так как мы старались исследовать жизнь обычных людей, то походы в спортзал не разрешались. (Только 15 процентов Американцев регулярно посещают спортивные залы и поэтому они не являются обычными!). Пока волонтёры следовали всему этому протоколу, я понял, что загадкой всего проекта была Марта.

Марта была нашим поваром. Полтора метра ростом, с достаточно широкими бёдрами. У неё была улыбка размером с Атлантический океан. Марта была профессиональным шеф-поваром и, судя по искоркам в её глазах, ещё и успешным. Со своей улыбкой он могла соблазнить вас съесть гораздо больше ваших возможностей. Однажды вечером я был в исследовательском блоке и услышал голоса, доносящиеся из столовой. Войдя в столовую, я увидел Марту, стоящую перед высоким добровольцем из группы нашего исследования. «Выпей это» — говорила она. Они заставляла его выпить тот сальный сок, который капал с гамбургера, что он ел. «Нет», — отвечал он. «Пей я сказала!» — исчезла улыбка с её лица. «Нет я не буду», — сказал уже повышенным тоном человек. «Нет, ты будешь пить!», — приказывала Марта. В конце концов наш высокий доброволец не выдержал, поднял дрожащими руками тарелку и выпил весь этот сок. Марта увидела меня и улыбка обратно вернулась на её лицо. «Доктор Левин сказал, что вы должны получать каждую калорию», — напомнила она волонтёру.

Все 16 участников были перекормлены точно на 56000 калорий — абсолютно!

До и после угощений Марты, мы проводили подробные измерения сжигания калорий наших участников. Каждая из 1000 калорий Марты была учтена. Дополнительная калория могла быть утилизирована или сожжена. Чтобы оценить энергетические запасы моего тела, я сделал компьютерную томографию, биопсию жировых клеток и способность к поглощению Х-лучей до и после поглощения лишних 56000 калорий. Я собирал ёмкости с мочой и стулом. Также для того чтобы оценить уровень сжигания калорий до и после начала переедания, я проводил дыхательные замеры при отдыхе, после еды и прогулки.

Куда бы ни делись эти 1000 калорий в день, мы бы нашли их! Некоторые наши добровольцы сопровождались в туалете, чтобы убедиться, что их не вырвало. К завершению эксперимента мы собрали бочки мочи и ванночки полные экскрементов. Мы брали кровь на анализ с большим интересом чем вампир в новелле Бреда Стигера. У нас были морозильники набитые образцами жировой ткани. Одна из наших участниц показала мне журнал, который она написала. Я бы описал это как нечто среднее между Атиллой Гуном, Дракулой и Гордоном Рэмси.

Большой эксперимент поедания занял всего три года, в течение которого времени я ругался со своим начальником — всё это время мне нечего было ему показать. Мы ничего не знали до тех пор пока мы не исследовали последние образцы мочи в Кембриджском университете — у них было специальное измерительное оборудование(спектрометры), которое отсутствовало в нашей клинике. Я помню себя сидящим перед постоянно зависающим компьютером в Кембридже. Всевышний дразнил меня, компьютер зависал всё снова — объем данных, который мы собрали, было огромным. Я попробовал еще раз. И затем передо мной высветился ответ о причине ожирения — почему некоторые люди более склонные к тучности, в то время как другие остаются худыми.