Ты моя одержимость (СИ) - Дегтярева Ригина

глава 11

Макс. Год назад.

Год прошёл незаметно, учитывая тот факт, что Макс находился в заключении. Максим часто вспоминал о том, как на него повесили то, чего он не совершал и дали восемь лет строго режима. Запомнил лицо своей матери и сестры. Их было так жалко, что у него не хватило сил сдержать слёзы. Он всегда был сильным, и его такого, плачущего, никто никогда не видел.

В тот день он не смог остаться сильным. Мать плакала в голос и просила судью не делать этого, не губить жизнь его сына. Сестра тоже плакала от того, что мать чуть ли не на колени падала, умоляя этого урода, хозяина магазина, пощадить его, её сына

Но этот упырь даже бровью не повел. Что ему слёзы женщины, матери? Бессердечный козел, только отмахнулся от неё и вышел из зала заседания, где проходил суд.

Максим долго пытался оправдать Милану, её поступок. Он любил её и хотел верить, что она сама появится и скажет всю правду. Скажет, что он никогда даже не пытался надругаться над ней. И как так вышло, что у её отчима появилось справка, подтверждающая этот факт? На Макса надавили, заставили признаться в целой серии разбойных нападений. Иначе бы его судили за статью, с которой в колонии ему, молодому парню, не жить. Подлог, что ещё? Как так вышло?

Такой сложный вопрос и такой простой на него ответ. Деньги. В этом мире всё решают только деньги и власть, чем сам Макс не владел. А он настолько был очарован Миланой, что просто это позабыл. Переступил через свои принципы и впустил её в своё сердце.

Только теперь там ничего нет к этой избалованной девочке, ничего, кроме ненависти за слёзы его матери, за предательство и за его вырванное сердце. Максим злился на неё, ненавидел и просто хотел придушить при первой же возможности, и как только появится такая возможность, он это сделает. Он был уверен, что сделает это.

Максим уже смирился с тем, что будет сидеть тут восемь лет, и надежды на то, что его отпустят за хорошее поведение, сводились к нулю. Хотя бы потому что хорошо себя вести не получалось. Сокамерники постоянно пытались его поддеть и провоцировали на драку, а он парень вспыльчивый и никогда не мог просто промолчать. После каждой драки его отправляли в карцер на сутки. Там он ещё сильнее начинал ненавидеть всё, что связано с Милой, всё, что он в ней любил. Замкнутое пространство только сильнее давило на него, только сильнее злило его.

Прошла очередная неделя его пребывания в этом месте. И этот день был самым обычным, если бы только не...

-Самойлов, к тебе пришли! -басистый голос охранника заставил Максима подняться с койки и пройти в комнату для встреч. Да и не в обычную, а для пар.

Это было удивительно, ведь с матерью и сестрой он встречался в обычных, так кому же надо было видеть его без свидетелей?

“Ну не Милана же пришла ко мне!” -подумал Макс про себя и хмыкнул.

Нет, она не стала бы приходить сюда, даже если бы узнала о его смерти, так кому понадобилась эта встреча?

Все вопросы отпали, как только дверь в комнату открылась, и его взор упал на темноволосую девушку. Вот её-то он точно никогда не ожидал увидеть тут, да ещё и с улыбкой на лице.

“Как же интересно всё складывается!” -подумал Максим, смотря в голубые глаза девушки...

глава 12

В конце дня я уже валилась с ног. Я сегодня устала не только эмоционально, но и физически, словно мешки с цементом таскала. Боже, как же люди справляются со всем этим? А сегодня только первый день, что же со мной будет дальше? Я же так раньше времени могу коньки откинуть... Теперь понимаю, почему мама сама не стала этим заниматься и всё спихнула на Глеба. Но я также сделать не могу, от Глеба нужно избавиться, а его угрозы только сильнее меня заставляют действовать, быть сильнее и не отступать.

-Гуля, это ты? -спросила я, когда услышала звук открывающейся двери.

-Да, госпожа, -ответила мне девушка.

-Милана. Пожалуйста, зови меня просто Милана, -попросила я её. — Гуля, принесёшь мне полотенец, я забыла захватить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Жду Гулю, пока сама лежу в ванной. Через минуту дверь в ванную открывается, и заходит Гуля. Как и в прошлый раз, глаза в пол, в руках полотенце, а у самой немного покрасневшие скулы. Ну милашка, ей Богу.

-Гуля, тебе сколько лет? -решаюсь спросить. Я так поняла, она приставлена ко мне, как моя личная... надеюсь подруга. Не хочу называть её прислугой или как-то по-другому.

-Мне девятнадцать, гос... -она останавливается и лишь через секунду заканчивает. -Милана.

Произносит моё имя очень тихо. Я улыбаюсь, Гуля пока единственная, что сделала так, как я попросила.

-Мы с тобой ровесницы, это хорошо! -довольно промурлыкала я, поднимаясь на ноги.

Если девушка смотрела в пол, то сейчас, по-моему, она просто готова была провалиться под него. Я не думала, что смущаю её своим обнажённым видом. Она быстро подала мне полотенце, после сразу вышла из ванной.

Я пожала плечами и просто намотала на себя полученное полотенце и вышла за ней. Гуля стояла возле столика с зеркалом и держала в руке расчёску. И зачем это?

-Что ты делаешь? -спросила её, подходя ближе к столику.

-Волосы вам хочу расчесать, -отвечает, чем ошарашивает меня. Я что, стала какой-то принцессой, или немощной, чтобы мне в этом помогали?

-Даже не думай, -говорю строго. Сажусь на стульчик и через зеркало наблюдаю, как девушка начинает ещё больше грустнеть. Говорю ей:

-Гуля, я сама это могу сделать. И тебе не обязательно так себя вести со мной!

-Но господин будет злиться! -отвечает мне она, чем сильнее заставляет ненавидеть Глеба, хотя, думается, куда ещё сильнее то?

-Я не Глеб, и тебе не стоит за это переживать. Он что, вас тут насильно заставляет это делать? -спрашиваю, нахмурившись.

Если это так, то ему точно не поздоровится! Не позволю в доме моего отца устраивать рабские правила. Мы живём в двадцать первом веке, какой господин?!

-Сядь! -прошу её, указывая на кровать. Девушка мнётся, но всё же усаживается, хоть всё так же не смотрит на меня. Так.

-Гуля, посмотри на меня, и я обещаю, что в камень ты не превратишься! -говорю шутливо, но при этом не забываю добавлять строгости.

Разве можно говорить с человеком и при этом не смотреть ему в глаза? Нет!

Гуля снова делает большую паузу, но всё же поднимает на меня свои карие глаза. Я говорила, что она милашка? Так теперь я в этом точно уверена.

-Так-то лучше, -я довольно улыбнулась, а она ответила тем же. -А теперь расскажи мне, что ещё за правила в моем доме ввели у вас?

Гуля молчит, потом решительно поднимается с места и говорит очень серьёзно.

-Я не могу вам рассказать, госпожа, — говорит уверенно, чем очень сильно удивляет меня. В её глазах горит решимость, но и я не собираюсь отступать.

-Расскажешь, Гуля, -говорю ей дружелюбно. — Я смогу тебе помочь, если понадобится. Так что, сядь обратно и давай поговорим.

-Господин будет в ярости... -боевой тон отступает, и вот она снова мямлит.

-Не будет. Мы ему не расскажем, -обещаю ей, после чего Гуля снова садится и начинает говорить...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

глава 13

Готова ли я была услышать такие подробности о жизни Глеба? Нет. Но теперь вся картина, о которой мне тут рассказала Гуля, перед глазами надолго останется. Я-то думала, чего это все так его слушают и боятся даже слово против сказать, а оказывается, тут у нас работают только беженцы, кто не смог получить документы по закону, и кто не смог вернуться. Гуля и её старшая сестра стали одними из тех, кто задолжал Глебу. А про то, что её сестра стала одной из его секс-игрушек, я даже говорить не хочу. Бедные девочки, что же вас так угораздило-то...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Как же тошно осознавать, что в доме, где раньше жила только радость, теперь только грусть и печаль. Отец, наверное, уже сто раз перевернулся в гробу, видя, что тут творится! Что этот подонок сделал с его домом...