Люди мы резкие (повести) - Евгений Монах

Весь путь до пивбара "Вспомни былое" я сосредоточенно молчал, отдавшись мрачным размышлениям о странной записи в книге учета клиентов. Впрочем, когда "мерс", шипя шипованными шинами, свернул к автостоянке, я почти успокоился. Нет, весьма все же маловероятно, что Цыпа способен на какую-то мутную интригу у меня за спиной. Неоднократно я лично и жестко проверял его преданность - это во-первых, а во-вторых, не так у соратника мозговые извилины устроены. Закручиваются лишь в одну, предсказуемую то бишь, сторону. За что и люблю братишку.

Все же в кабинетике Тома я решил, чисто для понта, разыграть карту до конца. Выложив на стол перед Цыпленком давеча вырванный из "амбарной" книги лист, спросил, старательно нахмурив брови:

- Как это понимать прикажешь? Давай колись, короче!

Наивный телохранитель-соратник, уловив в моем голосе неприкрытую угрозу, обиженно насупился и поднял листок, вцепившись в него глазами, как бульдог в горло врага.

Пока Цыпа, забавно шевеля губами, вчитывался в явно незнакомые ему фамилии посетителей частного сыскного агентства, я развернул желтый листочек телефонного счета и тут же схлопотал себе новый "кастетный" удар, неожиданно наткнувшись скучающим взглядом на хорошо знакомый мне номер. Как наглядно явствовало из счета, покойный сыщик два раза в прошлом месяце звонил из своего офиса в Тюмень вору в законе Караганову по кличке Нахрап. С этим неприятным типом мы были знакомы уже давненько. В Тюмени он занимался примерно тем же, чем я в Екатеринбурге, но бизнес его с каждым годом все больше и больше хирел из-за постоянно ухудшающегося финансово-экономического положения региона. Клиентов становилось все меньше и меньше то бишь. Поэтому вполне понятно и логично, что Нахрап год назад восхотел перебраться в сравнительно сытый Екатеринбург вместе со всей своей уголовной кодлой. Но я был категорически против появления под боком крупного конкурента, и наши дипломатические переговоры чуть было не переросли в натуральную войну местного значения. Острые разногласия кровью, к счастью, не разродились благодаря урало-сибирской сходке воров в законе. "Сходняк" нас формально помирил, постановив: более никому не зариться на чужие территории. На том конфликт и закончился, не успев толком разгореться. Кому из нас при таком раскладе тогда крупнее повезло, бабушка надвое сказала, так как я уже всерьез собирался отправлять в Тюмень Тома с "деликатным" поручением. Он даже на звук по движущейся цели стреляет почти так же грамотно, как и Цыпа. Этого у него никак не отнять - разве только вместе с жизнью.

- Я тут не при делах, гарантия! - заявил Цыпленок и, положив листок на стол, прихлопнул по нему для убедительности своей чугунной дланью. - Никогда посетителем "Орбиты" не был. Это чья-то гнилая мутка, Евген! И почерк не мой!

- Почерк везде один. Думаю, принадлежит хозяину кабинета Романову, усмехнулся я. - Ладушки, тут все предельно ясно. Меня сейчас другое беспокоит неужто это тюменский Нахрап на прошлой неделе кладбищенскую заварушку организовал?

- С чего ты так подумал? - удивился Цыпа. - На сходке ведь разрулили ситуацию, от и до.

Когда я популярно "жеванул" телохранителю происхождение своих подозрений, тот весь нахохлился и безапелляционно заявил:

- Вот ведь козел! Ну, я ему рога-то отверну вместе с его тупорылой башкой!

- Это вряд ли. Если понадобится - Том поедет. Ты мне здесь нужен, браток.

Цыпа благодарно засиял своим розовым детским личиком, как пацаненок, которого ласково погладил по голове строгий папаша.

- Кстати, Том! Я тебе поручал выяснить, кто из наших не смог по какой-либо причине на пикник поехать. Перечисли-ка ребятишек.

- А нечего перечислять. Не поехал один лишь я. - Сидевший до этого момента с сонно-отсутствующим видом, наверное сочиняя в уме очередной стих, Том очнулся наконец от творческой "спячки" и напряженно уставил на меня свои серо-стальные глаза, словно дула двуствольной лупары. - Таким образом, первый подозреваемый я. Не так ли, Евген?

- Не в цвет, браток, - усмехнулся я невероятной близорукости соратника. Если бы я тебя подозревал, то ты уже давно оказался бы в лапах Цыпы и корчился, на дыбе подвешенный. Неужто неясно? Нет, Том, ты вне всяких подозрений. Я в курсе, что у тебя в тот раз неожиданно поднялось кровяное давление в черепушке и поломало планы на лесной отдых. Дома отлеживался, верно?

- Да, точно. - Том заметно расслабился и облегченно откинулся на спинку кресла. - Остальные ребята все поехали, кроме тех, кто не мог работу оставить. Вышибал и метрдотелей имею в виду. Обслуживающий персонал.

- Вот среди них и надо суку искать, - встрял в разговор Цыпа, очень довольный неожиданно народившейся у него идеей.

- Мысль дельная, - похвалил я и, вдоволь налюбовавшись на засветившуюся самодовольством мордаху соратника, жестко добавил: - Но бесперспективная! Каким хитромудрым манером среди пары дюжин рыл наводчика вычислять прикажешь? Нет, братва! Для успешного розыска предателя информации у нас пока явно недостаточно. Будем ждать!

- А может, на фатеру к частному сыскарю наведаться? Авось что-нибудь да срастется! - предложил Цыпа, не любивший сидеть без дела.

- Чревато, брат, - отрицательно помахал я горевшей сигаретой. - Менты в первую очередь по домашнему адресу потерпевшего рванули. Сейчас красноперых там - как грязи! Давай-ка лучше в нардишки разомнемся. Давненько я тебе "кокс" не ставил. Том, достань из холодильника свеженького чешского для куражу.

Следующий весенний день народился весьма позитивно-приятным. Оказался насыщенным и результативным то бишь.

Проснувшись ближе к полудню, я, памятуя добрый совет из телепередачи "Здоровье", вылезать из-под верблюжьего покрывала не спешил. Сперва спокойно полежал-понежился, осваиваясь с окружающим миром и своим местом в нем. Как утверждают некоторые эскулапы, это необходимо для оптимистического восприятия действительности и энергетической психоподзарядки.

Потом принял ставший привычным контрастный душ и тщательно побрился. Словно чувствовал, что денек нынче ответственный до супера и надо выглядеть соответственно.

Опер Инин не заставил себя ждать. Проявив редкую для него пунктуальность, нарисовался ровно в двенадцать часов. Правда, вполне возможно, что ночью просто вырубался свет и настенные электрочасы нагло врали в пользу мента, зачем-то поднимая в моих глазах его имидж в паре с рейтингом.

- Привет, майор! Что-то не вижу за плечами рюкзака с оперативной информацией! - слегка подковырнул я, открывая дверцу камин-бара.

- Как умный человек, информацию я предпочитаю хранить в голове, благодушно отозвался Инин, с удовольствием разглядывая батарею разнокалиберных бутылок и даже, казалось, лаская их взглядом беззаветно искреннего поклонника зеленого Змия.

Весьма неравнодушен опер к алкоголю, и поэтому, как человек гуманный, я не стал томить его вечно жаждущее нутро и тут же набулькал в две стопки марочной сорокатрехградусной амброзии импортного производства и качества.

- Прими бальзамчика для просветления мозгов и рассказывай о результатах экспертиз.

Инин, видать, нынче был с похмелья, так как не стал привычно смаковать напиток, а сразу махнул все сто граммов и многозначительно поглядел на пузатую бутылку счастливо-слезящимися глазами.

Я моментально просек, что к чему, и плеснул в опорожненную хрустальную емкость новую дозу. С "приговором" второго стопарика опер не спешил, любовно грея его в своих лопатообразных ладонях, - это обнадеживало. Конечно, я не возражаю против того, чтобы он надрался до поросячьего визга, но лучше пусть это произойдет не у меня на фатере. Ведь в дупель пьяные менты так же опасны и непредсказуемы, как и нажравшиеся уголовники. Такой вот банально-странный парадокс.

- Ладушки, майор! - сказал я, закусывая сочной мякотью мандарина. - Дело превыше всего. Рассказывай!

- Начну по порядку, - пророкотал Инин, удовлетворенно облизывая свои змеевидные губешки. - Где-то с недельку назад ты давал мне номера с моторов четырех легковушек. Я пробил на их счет - все эти машины числятся в угоне.

- Я так и думал! - отмахнулся я. - Давай, короче, результаты вскрытия Романова.

Майор недовольно поморщился на мои подстегивания, но благоразумно подчинился:

- Ну, так вот. Убит господин Романов примерно в шесть утра выстрелом в упор через боковое окошко его авто. Стреляли из немецкого "парабеллума". Ствол люгера, по-видимому, не изношенный - пуля не только башку потерпевшему навылет пробила, но и дверцу "жигуленка".

- Кстати, майор, ты в курсе, как переводятся слова "пара беллум"? - не удержался я от приятной возможности блеснуть глубокими познаниями. - Это латынь. В переводе: "готовься к войне". Очень символично, не находишь? Ладно. Что еще?

- Немного, Евгений. Судя по положению трупа в машине, частный сыщик в момент выстрела разговаривал со своим убийцей. Полагаю, что хотя бы шапочно был с ним знаком. Это тебе что-нибудь дает?