Истинная одержимость дракона - Алиса Князева

Хоть бы выбрал другую… Наверняка среди его цветков найдутся девушки поинтереснее. Сильно сомневаюсь, что окажусь тут самой красивой. Самой незаинтересованной — точно.

Пока стою, поставив лицо под похожие на ливень потоки, мысли снова возвращаются к черноглазому. Никак не получается забыть ощущение его ладони на затылке. Я даже свою кладу на то же место и злюсь, потому что его лапа чуть ли не вдвое больше. Он мне полголовы обхватить сможет…

Нет, хватит о нём думать. Меня, возможно, скоро выгонят с позором, если кто-то обнаружит в моей комнате кото-мужика, а уж узнают, что я ещё и думаю о своём конвоире, точно головы не носить. И ведь не докажешь, что ничего хорошего я о нём не думаю!

— Слушай, ты! — слышу сквозь дверь голос девушки. — Я ухожу ночевать к подруге! Чтоб завтра же пошла к мадам Гюбо и попросила выселить тебя! В одной комнате мы жить не будем!

Раньше, чем я успеваю отреагировать, слышится хлопок двери и становится тихо. Выключив воду, я беру свободное полотенце, кутаюсь и заглядываю в комнату.

Соседки нет, но её вещи в лёгком беспорядке остались на местах. Ни парня, ни кота не видно, только колышется от ветерка штора. Видимо, так он сюда и попал, через окно, которое я сразу запираю.

Убедившись, что я действительно одна, одеваюсь и вздохнув, раскладываю немногочисленные вещи по полкам на своей половине комнаты. Не я парня вожу. Ей надо, пусть сама и выселяется.

Закончив, вздыхаю, отмечая, что успела проголодаться, но с собой у меня ничего нет, ужина тоже нет. А шариться в вещах соседки неправильно. К тому же вряд ли я нашла бы. Еду в комнату нельзя носить.

Не придумываю ничего умнее, кроме как выключить свет и лечь спать. Сон приходит быстро, но прежде, чем провалиться в забытье, перед глазами снова появляется лицо лорда, мать его, Тенгера. Снов, к счастью, не снится никаких.

Просыпаюсь рано, ещё по привычке, выработавшейся дома. Не знаю кто и когда входил в комнату, но на тумбочке у кровати обнаруживается лист бумаги с красивой золотистой окантовкой и расписанием занятий, работы столовой, библиотеки и других кабинетов, которые могут мне пригодиться.

На ручке шкафа висит вешалка с формой, в которую я одеваюсь сразу после умывания. Вот это точно магия, потому что садится одежда так, будто её шили специально на меня. Ничего особенного. Серая юбка и укороченный пиджак с золотистой вышивкой. Прямо как у…

Так, стоп! С этой минуты я запрещаю себе думать о нём!

Спрятав расписание во внутренний карман, выхожу из комнаты и иду искать, где здесь кормят. Побродив по коридорам, пристраиваюсь в хвост каким-то девушкам в такой же форме. Явно ведь идут завтракать?

Кормят здесь тоже красиво, на выходящей в цветущий сад террасе, защищённой от дождя и солнца навесом. Еду все набирают самостоятельно, бродя среди множества многоярусных столов.

На меня сразу обращают внимание. Теперь понимаю, почему бабушка так настаивала на том снадобье. Неуютно. Не глядя набираю себе еды и спешу к самому дальнему из столиков, но даже тут не избежать заинтересованных взглядов.

Пересаживаюсь лицом к саду и медленно выдыхаю. Нужно просто привыкнуть ко всему этому. Но вообще, если не видеть, как на меня пялятся, то и нервничать не приходится.

— Мяу.

Я вздрагиваю и, повернув голову, нахожу взглядом уже знакомого кота. Поджимаю губы и с противным скрипом отодвигаю стул:

— Нет! Брысь!

— Мау, — повторяет оборотень и смотрит на меня с укором.

— Я сказала брысь! Второй раз я на это не куплюсь!

Кот продолжает притворяться, подходит, идеально имитируя поведение обычного зверя, но я не стану рисковать. Схватив чашку чая, никакой другой жидкости у меня нет, показываю её коту:

— Или сам уйдёшь, или пойдёшь сушиться!

— Ладно-ладно, чего ты такая злюка? — миг и передо мной появляется знакомый незнакомец.

Роста в нём никак не меньше, чем в том, о ком я запретила себе думать. Волосы коротко стриженные, на висках почти выбритые. Фигура атлетичная, отлично смотрится в мужском варианте формы академии.

— Садись, пока ещё не все заметили, — хмыкает он, опускаясь на стул передо мной. — Не кусаюсь.

Я оглядываюсь и, цыкнув языком, тоже сажусь за стол. Нечего представление устраивать.

— Чего тебе надо?! — раздражённо шиплю сквозь зубы.

— Познакомиться пришёл. Мы ж друг другу не чужие, — скалится он и я замечаю развитый сильнее обычного клык. — Как тебя зовут?

— Не твоё собачье дело!

— Кошачье, вообще-то.

— Да плевать! Под трибунал хочешь?! Если кто узнает, нам обоим не поздоровится.

— Не волнуйся. Альмира болтать не станет. Ей тоже достанется, если кто узнает.

— Тебя это вообще не заботит? Ничего не было, ясно?!

— А что было? — улыбается он шире. — Как зовут-то тебя, кроха?

— Инга, — нехотя отзываюсь я.

— Я Саймон, будем знакомы. Слушай, Инга, дружеский совет. Тебе, как одной из цветника, положено есть в другом месте. Не то чтобы я, или кто-то ещё был против, просто так безопаснее. В первую очередь для тебя.

Меня будто в ледяную реку окунают. Отдельное место? Ну и как я должна была об этом узнать?! От той дамочки, что скороговоркой бубнила что-то под нос?!

— Можешь показать, куда идти? — сглатываю я, уже представляя самые страшные и неприятные последствия этой оплошности.

— Без проблем. Давай за мной.

Он снова оборачивается в кота и ныряет в заросли кустарника. Я вскакиваю, нахожу взглядом лестницу, по которой можно спуститься за ним, как вдруг слышу резкий оклик:

— Новенькая! Ты что здесь делаешь?!

Медленно оборачиваюсь и вижу ту женщину. Её взглядом легко можно поджечь траву в знойный летний день.

— Прошу прощения, — растягиваю губы в улыбке. — Я… немного заблудилась и всё перепутала.

— Девушкам из цветника не положено обедать с другими учениками! А ну марш к ректору! Пусть он тебя накажет за бессовестное нарушение дисциплины и распутное поведение!

Мда. Ну и порядки у них тут. Наказание за то, что пришла поесть не туда. Может ещё отругают, что ем не так?

Взгляды вокруг меняются на сочувствующие. Так это они просто удивлялись, что я, дурочка, пришла не туда? И только Саймону хватило мозгов указать мне на «ошибку»?

— Живо! — взвизгивает женщина. Альмира называла её имя, но я не запомнила.

Вздрогнув, подхожу к ней, а после, снова под конвоем, покидаю террасу.

Ну что ж, теперь и на ректора посмотрим. Судя по тому, что я могу нарушить правила, просто оказавшись не в том месте, не в то время, ходить к нему я