Шишли-мышли - Юлия Владимировна Монакова

— А почему это я должна доставлять вам удовольствие? — возмутилась Лиза. — Не хочу быть никому обязанной…

— Вас это ни к чему и не обязывает, — он обезоруживающе развёл руками. — А тем временем, пока вы сердитесь и ворчите, ваша вкуснейшая колбаска может остыть… Вон там, кажется, был свободный столик!

И, не успела Лиза опомниться, как он уже легко взял её под локоток и подвёл к круглому пластиковому столу.

— Приятного аппетита! — пожелал он.

— Спасибо… — буркнула Лиза и, пересилив себя, послала ему слабую ответную улыбку. Она, конечно, не просила ни о чём, но ведь надо было элементарно поблагодарить человека за проявленную любезность.

О, что это была за колбаска! Нежная, поджаристая, душистая, брызжущая обжигающим соком и отдающая дымком! После первого же кусочка Лиза подобрела и оттаяла.

— Восхитительно, — промычала она с полным ртом, обращаясь к незнакомцу, который ещё не ушёл. — Спасибо вам, очень вкусно! Хотите, я угощу вас глювайном?

— Только если безалкогольным, — улыбнулся тот. — Видите ли, я не пью.

— Договорились!

Покончив с едой, Лиза вытерла руки и рот бумажной салфеткой, а затем кивнула молодому человеку:

— Ну что, пойдёмте?

Ей сделалось весело — так же, как в детстве, когда она торопила приближение Нового года и предвкушала множество подарков под ёлочкой. Ей даже на секунду показалось, что вот-вот произойдёт какое-нибудь чудо… Настоящее рождественское чудо. О том, что её ждёт Борис, Лиза старалась вовсе не думать. Подождёт, никуда не денется.

Через несколько минут они уже стояли с кружками безалкогольного детского глювайна и доверчиво улыбались друг другу.

— Вы здесь живёте? — грея руки о горячую кружку, поинтересовалась она.

— Нет, просто бываю время от времени… А вы? Это ваш первый визит в Германию, Лизонька?

Она округлила глаза.

— Откуда вы знаете моё имя?

— Вы же сами говорили.

— Нет, не говорила! — возразила она.

— Говорили-говорили. Наверное, у вас это просто из головы вылетело.

— Ммм… ну ладно. А вас как зовут?

— Ну, можете звать меня Ангел.

Она прыснула от неожиданности прямо в свою кружку.

— Это что, шутка такая?

— Нет. Я правда Ангел, — невозмутимо отозвался он.

Лизе вспомнилось выражение из какой-то прочитанной книги: глаза у него были честные, как у лжесвидетеля. Но незнакомец и впрямь смотрел на неё прямо, без тени усмешки, и взгляд его был полон самой трогательной искренности.

— Вот только не надо мне сейчас изображать Артура Смольянинова в фильме «Мой парень — ангел», — фыркнула Лиза. — На меня эти штучки не действуют.

— А какие действуют? — серьёзно спросил он. — Подскажите.

Лиза растерялась.

— Да что вы хотите от меня? Только честно…

— Если честно, то хочу немного: чтобы молодая, умная и красивая девушка перестала жить чужой жизнью.

— Что вы имеете в виду? — опешила она, глядя на него во все глаза. Его губы дрогнули в едва уловимой усмешке:

— Вы знаете, что.

— Хорошо, — Лиза в сильнейшем волнении накручивала на палец свой длинный локон, — что вам известно обо мне? Вы экстрасенс?

— Если вам так удобнее, можете звать меня экстрасенсом. Что я вижу, глядя на вас? Могу рассказать, только, пожалуйста, не пугайтесь и не вздумайте вопить от шока.

Лиза послушно затихла.

— Итак, вы приехали в Штутгарт с женихом. Он — успешный бизнесмен, лет на десять старше вас, слегка лысоват, полноват, добр и весьма положителен — одним словом, вас от него трясёт.

— Вы, наверное, просто видели нас вместе?.. — неуверенно пробормотала она. — Боря, он… сын бывшей маминой одноклассницы. Это нас мамы сосватали. Они спят и видят, что мы поженимся. Мать Бори обеспокоена тем, что у сыночка в его возрасте ещё ни разу не было серьёзного романа. А она мечтает о внуках… Про мою маму и говорить нечего, она грезит о таком зяте — ещё бы, один из самых завидных холостяков Москвы…

— Вы его не любите, — подытожил Ангел решительно.

— Не люблю, — Лиза пожала плечами. — Но мама ужасно расстроится, если я в этом признаюсь. Да и с Борисом я не могу так поступить. Он всегда был очень добр ко мне, и вообще…

— И вообще, — перебил он, — вам привычна эта модель поведения, поскольку вы с самого детства идёте на поводу чужих желаний, подавляя свои собственные.

— Да… — она задумалась на мгновение, а потом решительно тряхнула головой. — Пожалуй, вы правы. Мама хотела, чтобы я занималась музыкой и определила меня в музыкалку на фортепиано, хотя я мечтала о художественной школе. Я собиралась поступать в институт культуры — мама уговорила идти в более престижный экономический вуз. На первом курсе я начала было встречаться с отличным парнем, но маме он не нравился — простой студент, к тому же ещё и не москвич… И она быстренько организовала мне перспективного Бориса.

— Который, как и ваша мама, продолжил решать всё за вас, — подхватил Ангел. — Признайтесь, вы же мечтали о встрече нового года в Гоа? А Борис предпочёл Германию. Вы хотели персидского котёнка, а жених купил вам лысого сфинкса, да ещё и отругал вас за мещанское пристрастие к пушистым котам. Он диктует вам каждый дальнейший шаг, планирует за вас все жизненные цели, подспудно внушая уверенность, что без него до заветного финиша вы просто не доберётесь.

— Вы правы, — горько подтвердила Лиза. — Чёрт возьми, как же вы правы!!! Ой, — смутилась она, — простите, что я чертыхаюсь.

Её собеседник громко, от души расхохотался:

— Да ничего, как-нибудь переживу.

Однако Лизе было не до смеха.

— Понимаете, доходит до того, что он диктует мне, что надеть, — призналась она в сильнейшем смущении. — Впрочем, зачем я вам это рассказываю… Судя по всему, вы и сами всё знаете. Ума не приложу, откуда вы свалились на мою голову.

Ангел осторожно накрыл её ладонь своей горячей рукой.

— Лизонька, послушайте. Важно не то, что и откуда я про вас знаю, а то, что вы и сами про себя всё это знаете. Не думайте о мелочах, сосредоточьтесь на главном. Нужно всё менять. Сделайте первый шаг и поймёте, как это легко!

— Первый шаг? То есть, — колеблясь, уточнила Лиза, — я должна бросить Бориса?

— Вот именно. Не лишайте ни его, ни себя шанса встретить свою реальную половинку. И чем раньше вы это сделаете, тем лучше. Можно даже просто сбежать — поверьте, чем экстравагантнее и неожиданнее будет ваш поступок, тем скорее пойдёт процесс излечения.

Лиза с силой сжала виски пальцами, словно решая сверхсложную задачу.

— Не тревожьтесь о Борисе. Не заботьтесь о том, что скажет мама. Хоть раз в жизни подумайте, прежде всего, о себе, — мягко, но настойчиво внушал ей этот