Земля ужаса - Эдгар Берроуз

— Где лежит долина джукан? — спросил я.

— Там, — ответил он, указывая в направлении заснеженных гор, с одной стороны ограничивавших нашу долину.

— Я думаю, что мне следует двигаться в этом направлении, чтобы попасть в Сари, — сказал я.

— Ты думаешь? — спросил он. — Разве ты не знаешь?

Я покачал головой:

— У меня нет инстинкта жителей Пеллюсидара, который безошибочно ведет их к дому.

— Странно, — сказал он. — Не могу представить себе никого, кто не может идти прямо к дому, где бы он ни находился.

— Видишь ли, я не из Пеллюсидара, — объяснил я, — и поэтому у меня нет этого инстинкта.

— Не из Пеллюсидара? — переспросил он. — Но в мире нет никого, кто был бы не из Пеллюсидара.

— Кроме Пеллюсидара существуют другие миры, Зор, даже если ты про них ничего и не слышал; и я — из одного из таких миров. Он находится прямо у тебя под ногами, на расстоянии около двадцати снов.

Он покачал головой.

— Ты случайно не джуканин, а? — спросил он. — У них тоже много всяких таких идей.

Я рассмеялся.

— Нет, я не джуканин, — успокоил я его, и попытался объяснить ему про другой мир на внешней стороне земной коры, но, конечно, это было далеко за пределами его понимания.

— А я думал, что ты из Сари… — сказал он.

— Сейчас я из Сари. Это моя приемная родина.

— Среди джукан была девушка из Сари, — сказал он. — Она была пленницей не в той деревне, где жил я, а в соседней, неподалеку. Я слышал, как они говорили о ней. Кто-то сказал, что они собираются убить ее для умиротворения Огара. Они все время делают что-то для умиротворения этого Огара, которого ужасно боятся; а после я слышал, что они собирались сделать ее королевой. Они все время меняют свои решения.

— Как звали эту девушку? — спросил я.

— Я не знаю ее имени, — ответил он, — но говорили, что она очень красива. Бедняжка, сейчас она, должно быть, уже мертва; но с этими джуканами ничего нельзя знать заранее. Они могли сделать ее королевой, могли убить или позволить ей убежать.

— Между прочим, — сказал я, — в каком направлении находится Сари? Знаешь, я могу только догадываться об этом.

— Если тебе удастся убежать — а тебе этого никогда не удастся, — тебе придется пересечь вон те горы — это приведет тебя в долину джукан, таким образом, положение твое будет не лучше нынешнего. Если бы мне удалось убежать, я бы тоже пошел в этом направлении, чтобы настичь похитителей Раны.

— Значит, пойдем вместе, — сказал я.

Зор рассмеялся.

— Если ты что-то задумал, ты никогда от этого не отказываешься, да?

— Конечно же, я не перестану думать о побеге, — сказал я ему.

— Да, об этом хорошо мечтать, но мы никогда не уйдем дальше этих джалоков с бакенбардами, наблюдающих за нами каждую минуту.

— Возможность должна представиться, — сказал я.

— Посмотри, что там еще приближается! — воскликнул он, указывая на долину.

Я посмотрел в том направлении и увидел странное зрелище. Даже на таком большом расстоянии я разглядел огромных птиц, верхом на которых сидели человеческие существа.

— Это такие же джалоки, — сказал Зор.

Он закричал об этом стражнице, показывая на приближающихся рукой. Тут же поднялась тревога, и наши женщины-воины начали собираться за деревней.

Они были вооружены ножами, пращами и тростником, который они использовали для дымовой завесы. Примерно каждый десятый воин нес факел, от которого остальные могли зажечь тростник.

Выбежав из деревни, Глак дала каждому из нас по ножу и по праще, протянула нам тростник и приказала присоединиться к женщинам, защищающим деревню.

Мы образовали что-то вроде защитной линии для встречи врага, который был уже достаточно близко, чтобы я мог рассмотреть все в деталях. Воины были женщинами, с густыми бородами, такие же коренастые, как женщины Уга; они сидели верхом на диалах, огромных птицах, очень напоминающих фороракоса, гигантскую птицу из Патагонии времен миоцена, останки которого находили во внешнем мире. Высотой они были семь-восемь футов, с головами больше лошадиных и шеями толщиной в шею лошади. Их длинные мощные ноги оканчивались трехпалыми лапами; скорость их была достаточной для того, чтобы свалить быка; их большие мощные клювы позволяли противостоять самым ужасным плотоядным млекопитающим и динозаврам внутреннего мира. Так как у них были только рудиментарные крылья, они не могли летать, но длинные ноги несли их по земле с невероятной скоростью.

Нападавших было около двадцати. Сначала они приближались к нам медленно; потом, когда между нами осталось около ста ярдов, они прибавили скорость. Наши женщины немедленно зажгли свои факелы и стали швырять их в приближающегося врага; после этого они стали разряжать в противника свои пращи с дротикообразными снарядами. Не все факелы были брошены в первый момент, так что, когда противник приблизился к ослепляющему дыму, у нас еще оставался приличный запас. Наши женщины бросились в атаку; я увидел, что они сражаются как фурии, бесстрашно и безрассудно. Они бросались на врага, стараясь сбить диалов с ног или стащить с них наездников.

Дым вредил нам так же, как противнику, и вскоре я уже беспомощно кашлял и задыхался. Зор сражался бок о бок со мной, но от нас было мало помощи — мы не умели обращаться с пращами.

Неожиданно из удушающего дыма на нас выскочил диал без наездника. Кожаный ремень, из которого состояла его упряжь, волочился по земле. На меня снизошло озарение, и я схватил уздечку огромной птицы.

— Быстрее! — крикнул я Зору. — Возможно, это тот шанс, которого мы ждали. Залезай на него!

Он не колебался ни мгновения и с моей помощью взобрался на спину птицы, беспомощной из-за дыма, которого она наглоталась. После этого Зор затащил на нее и меня.

Мы ничего не знали о том, как управлять этим созданием, но направили его голову в том направлении, в котором хотели двигаться, и принялись лупить его по бокам ногами. Птица побежала сначала медленно, нащупывая дорогу сквозь дым, но, наконец, выскочив на менее задымленное место и почуяв возможность убежать от ядовитых газов, рванула, как испуганный кролик; мы с Зором с трудом держались на ее спине.

Мы направлялись прямо к горам, за которыми лежала страна джукан, не боясь, что наш побег заметят раньше, чем окончится битва и рассеется дым.

Вот это была поездка! Нас смог бы обогнать только другой диал или железнодорожный экспресс. Птица была напугана и мчалась изо всех сил. Однако мы все еще могли удерживать ее в нужном нам направлении.

Когда мы достигли подножия гор, птица устала и замедлила свой бег, и вскоре мы перешли на быстрый шаг, поднимаясь в гору. А горы были очень высоки!