Ольга Кентон - Ольга Кентон

— А Даня точно не вернется?

— А даже если и вернется, что такого?

— Нет, ничего.

— Боишься, что застанет нас в непотребном виде и начнет ругать?

— Нет, боюсь, что он ужасно расстроится. А если и начнет ругать, то нас с Лерой, что мы тебя спаиваем.

— Да ладно, он знает, что у меня сейчас «горе», так что могу я уйти во временную депрессию.

— Но у тебя же обычно шопинг-терапия.

— Скажу, что поменяла привычки, тем более что в одиннадцать вечера все магазины уже закрыты. Да не приедет он, Даня со своей Настей, им и без меня хорошо. Вот, кстати, пример идеальной пары. Идеальный мужчина и идеальная женщина.

— И неидеальные отношения, — заметила Лера.

— Чем они не идеальные?

— А что хорошего, он живет в Москве, она в Париже, приезжает на недельку?

— А мне кажется, — сказала Диана, — что это очень даже классно. Успеваете соскучиться, никакого быта, вечная романтика.

— Да, а если они соберутся жить вместе? Кому-то придется чем-то жертвовать. И кто это будет? И не верится мне, что у него никого нет в Москве.

— Нет, — вмешалась я. — Я бы знала.

— А может, он скрывает?

— От меня? Невозможно. Он прекрасно знает, что я бы в любом случае ничего не рассказала бы Насте. Это его жизнь. Но насколько я знаю, у него ничего ни с кем не было. Какая-то девочка из агентства пыталась его соблазнить, он ее сразу же уволил.

— Какой грозный, — заметила Диана.

— Не то слово.

— А я считаю, что правильно сделал, — Лера высказала свою точку зрения. — В бизнесе такие вещи просто так не проходят.

— Именно это Даня и сказал. Он очень щепетильный в этом вопросе. Но зато мне рассказывал, что Настя когда-то поставила ему ультиматум: интрижки на стороне не считаются.

— Ничего себе, а он что? — Лера возмутилась не на шутку, как будто речь шла об ее молодом человеке.

— По — моему, он ее очень любит, — ответила я. — Даня мне так и не рассказал, что ответил ей, но мне кажется, это его очень задело. Но, видимо, он решил оставить все, как есть.

— Какая она стерва! — Лера не унималась. — Не понимаю, как ты с ней можешь общаться? Ведь ты — лучшая подруга Даниила, его бывшая девушка, вы вместе живете, а ты говоришь, что Настя тебе нравится, что она классная.

— Но она действительно такая. Легкая на подъем, у нее хорошее чувство юмора, к тому же с ней всегда интересно пообщаться. Она говорит не только о шмотках и показах мод, но и изучает историю кино, пишет сейчас дипломную работу о французском немом кинематографе. Это потрясающе интересно. Кажется, она планирует снимать документальное кино. Она мне столько всего рассказывает. А то, что происходит у них с Даней, — не мое дело.

— Это не оправдывает ее моральный облик.

— Моральный облик! Лер, ты не считаешь, что это звучит очень громко? Мне кажется, она просто не хотела рисковать. Может быть, она тем самым пыталась обезопасить самого Даню. Он взрослый мужчина, а она молодая девочка, при этом видела весь этот мир изнутри, видела самых разных мужчин. И думаю, прекрасно понимает, что некоторым из них мало отношений на расстоянии. Думаю, она просто боится.

— Ты ее реально оправдываешь.

— Да потому что я думаю, что и сама могла бы сказать что-то подобное.

— Ты нет… Это же постановка перед фактом. Как можно так говорить? Одно дело спросить у человека, как он к этому относится, а другое — сказать, что будет только так, а не иначе. О каких идеальных отношениях может идти речь, если они заранее договорились, что «на стороне» это не в счет? — сказала Лера.

— Я не знаю, договорились ли… Я только знаю, что она об этом сказала.

— Попытка создать не идеальные, а просто удобные отношения. — Но тут Лера остановилась, словно вспомнив что-то. — С другой стороны, разве бывает что-то идеальное?

— Идеальными бывают несколько дней, ночей, проведенных вместе, — согласилась Диана, — первые свидания, когда есть чувство новизны и тянет друг к другу, а потом все словно затухает, становится обычным. Бывают какие-то всплески, но это крошечные огоньки на фоне того, что было и уже не вернешь.

— А я все-таки верю, что можно сохранить любовь на всю жизнь, поэтому хватит о грустном, — сказала Лера, — приехали.

После третьей рюмки коньяка мы с Дианой были изрядно подшофе. Лера сказала, что ей скучно смотреть на нас, пьяных, и поехала домой. Был час ночи. Я решила позвонить своему бывшему.

— Привет. Ты что, спишь?

— Алло, кто это?

— А, ты меня уже не узнаешь? Это я, Маша.

— Маша, почему ты так поздно звонишь?

— Почему же поздно, в Лондоне только одиннадцать вечера.

— Да, но мы уже легли спать.

— Ах, «мы уже легли спать»? Ну и как? Может, я вас отвлекаю?

— Маш, не опускайся до дешевого сарказма.

— А… Просто ты, ты… ты не понимаешь, как мне больно, ты поступил со мной, как… — Я с трудом находила нужные слова, слова застревали, терялись и мешались между собой.

— Маша, давай не будем говорить об этом.

— Не перебивай меня, — собрав силы, заорала я во все горло. — Я слушала тебя все это время, все шесть месяцев смотрела тебе в рот и слушала, так что послушай и ты меня. Пусть твоя мадам потерпит немножко…

— Лучше мы закончим этот разговор и продолжим его завтра утром, когда я позвоню.

— Завтра утром… Кому нужно разговаривать с тобой по утрам? Ты знаешь, что утро — мое любимое время суток, так что не надо мне его портить. Да и вообще утро для меня начнется часа в три дня.

— Маша, ты несешь какую-то чушь… Ты что — напилась?

— Да, я пьяная. Между прочим, напилась дорогого коньяка. А ты, наверное, ожидал, что я выпью чего-нибудь другого, подешевле, да?

— Нет, почему же, я знаю, что у тебя хороший вкус.

— А вот в твоем вкусе я могу усомниться. Как ты мог? Как ты мог променять меня на эту?

— Не говори того, о чем потом будешь жалеть.

— Я, жалеть? Жалеть будешь ты, дорогой, а я буду танцевать. Кстати, я сегодня познакомилась с мужчиной, он полностью в моем вкусе, а не то что ты… Как я вообще могла что-то в тебе найти?!

— Будем теперь друг друга оскорблять?

— Конечно, это завершающая стадия наших отношений.

— Нет, я уже понял, что ты действительно пьяна, спокойной ночи.

— Нет, дарлинг, теперь у тебя ночь будет неспокойная, теперь ты будешь рассказывать своей Оксане, что твоя бывшая дура Маша напилась и несла какую-то чушь, а она будет смеяться. А ведь она еще большая дура, чем я, потому что ты ее тоже бросишь. Ты — эгоист. Все твои слова, что вы были вместе счастливы и прочее, — ерунда. Ты не мог вынести моей независимости от тебя, тебе нужна была красивая кукла. Все, что тебя интересует, — это твоя работа.