Вафли по-шпионски - Екатерина Вильмонт

– Слишком? Это как?

– Тут недавно со мной случилась такая история…

Он напрягся.

– Я была у знакомых в другом районе, засиделась допоздна и решила зайти в супермаркет. Закупила продукты, села в машину и мне вдруг стало плохо… Я потеряла сознание… И тут какой-то человек увидел меня, подошел, привел в чувство и отвез домой на моей машине.

– Видно, ты ему понравилась.

– Не думаю. Он даже не спросил, как меня зовут, и сам не назвался, просто довез и все. А на другой день я обнаружила, что у меня пропали очень дорогие золотые часы, Шоппард.

– Этот мужик свистнул?

– Нет, мне такое и в голову не пришло! Там был слабый замок, я все никак не могла собраться его починить. Нет, как ты мог подумать…

Господи, какая же она прелесть, подумал Бобров.

– Но, если я не ошибаюсь, на тебе вчера были часы Шоппард?

– Слушай дальше! Вскоре приехал мой брат. Он взял мою машину, а у меня аэрография, мартышка нарисована.

– Тебя в детстве звали Мартышкой?

– Ага, брат и сейчас меня так зовет. Короче говоря, Петька, это мой брат, вдруг обнаружил на лобовом стекле записку: «Я нашел ваши часы! Мой телефон такой-то»! Брат позвонил, и тот человек вернул ему мои часы. Говорит, опознал по мартышке! Можешь себе представить, какой благородный человек…

– А ты думаешь, это был один и тот же человек?

– Думаю, да. Я попросила у брата его телефон, чтобы позвонить, поблагодарить, но брат сказал, что выбросил ту бумажку. Так жаль…

Сказать ей или не стоит? Пожалуй, не стоит. Это будет перебор! Я хочу, чтобы она… полюбила меня независимо от той истории.

– А что же с тобой было? Отчего случился обморок? Ты обратилась к врачу?

– Нет, конечно! Ну было и было, подумаешь, большое дело! С тех пор ничего такого больше не случалось. Просто я, видимо, переутомилась.

– Но если такое случится за рулем?

– Да ну… – засмеялась Марта, – зачем думать о плохом. Не люблю! Я же работаю на радио «Солнце»! А ты на какое радио ходишь?

– «Резонанс».

– А! Андреич, ты почему так грустно на меня смотришь?

– Завидую!

– Чему? – поразилась Марта.

– Способности аккумулировать солнце! Ты не женщина, а солнечная батарейка…

– Вот даже как! А ты? Хочешь сказать, что ты мрачный тип?

– В основном да, мрачный тип.

– Не сказала бы! По-моему очень даже предприимчивый и довольно веселый мужик! Сколько хохотал на катке!

– Да, в самом деле, видно, от тебя подзарядился.

Он взял ее руку и поцеловал.

Ей это понравилось.

– Скажи, а ты был женат?

– Давно, да и то недолго. Просто я совершенно не гожусь для семейной жизни, – как-то сухо проговорил он, зачем зря обнадеживать женщину. – А скажи-ка ты мне, кто был тот красавец, которого ты вчера так явно отвергла?

– А, это так, фантом из прошлого.

– А он красивый!

– Знаешь, Андреич, это я по молодости западала на красивых, а теперь…

– А теперь на каких западаешь?

– На умных. И обаятельных. Таких, как ты.

– Хочешь сказать, что ты на меня запала?

– А ты разве на меня не запал?

– Определенно запал, – засмеялся он. – Только мы же совсем еще друг друга не знаем. А первые впечатления часто бывают обманчивы. Поэтому мы не будем спешить, да?

Он накрыл рукой ее руку и посмотрел ей в глаза.

– Не боись, Андреич, я никогда первая к мужикам не лезу. Так воспитана.

– Ты обиделась?

– Даже не собиралась. Я провела чудесный день, пообщалась с понравившимся мне человеком, вот и буду радоваться этому обстоятельству! А вдаль я не люблю заглядывать. Так что живи спокойно. И почему вы всегда думаете, что женщине непременно нужно вас захомутать?

У нее зазвонил телефон.

– Извини! Алло, Вика! Нет, я не дома, но через час уж точно буду! Конечно, обязательно! Ну вот, Андреич, мне пора домой, я тут недалеко живу, а ты сиди тут сколько хочешь!

– Нет уж, девушка, я тебя отвезу!

– Не обязательно!

– Обязательно!

Бобров довез ее до знакомого подъезда.

– Я позвоню! – сказал он.

– Не обязательно!

– И все-таки я обязательно позвоню!

– Дело хозяйское! И спасибо за чудесный день! Всего доброго.

И она скрылась в подъезде.

Линия разграничения

Что я за идиот? Зачем поспешил очертить границу, провести демаркационную линию? Чтобы не питала пустых иллюзий! Зачем я ей нужен с моим-то анамнезом? Думаю, затем же, зачем и она мне… Очень, ну просто очень хочется уложить ее в койку. Она так откровенно призналась, что запала на меня… И ушла с обидой. К ней приедет подружка, она все ей расскажет, и вдвоем они решат, что я такой же козел, как и все мужики… А разве не такой же? Она совершенное очарование, многое, вероятно, повидала в жизни, но все равно это девочка из хорошей семьи. Петьку Сокольского смолоду уважительно звали Петровичем, он был начитанным и рассудительным. Значит, он выкинул мой телефон. Не пожелал, чтобы его любимая сестренка спуталась с таким, как я. А с каким, собственно, таким? Чем я плох в его глазах? А он, вероятно, считает меня неудачником… Он просто очень многого не знает. На самом-то деле я еще везунчик! Остался жив и, в общем-то, почти невредим, вернулся в Москву, работаю, на меня и мой опыт есть спрос… Моей вины в случившемся нет и ни одна собака не смогла бы меня обвинить, там все было более чем ясно – прямое предательство. Подлое, корыстное предательство. Так прозрачно, что дальше и ехать некуда. Да, я везунчик! И еще мне встретилась такая чудесная солнечная девушка… А я ее обидел. Ничего, через денек-другой я ей позвоню, приглашу куда-нибудь… Это же такой недвусмысленный перст судьбы! Судьба-индейка… Нет, судьба-мартышка! – рассмеялся он. А ведь даже если бы я не увидел эту машину с мартышкой, я все равно столкнулась бы с ней на радио… Никуда не денешься.

И он поехал домой. Войдя в квартиру, подумал – а хотел бы я, чтобы сейчас здесь была Марта? Пожалуй, нет, разве что на часок-другой, и не более. Что ж, тогда все правильно. Демаркационная линия в отношениях с женщинами – это самое главное.

– Сокольская, что с тобой? – с порога спросила Вика.

– А что со мной?

– Какая-то ты слишком румяная…

– А я на катке была! Такой кайф!

– А с кем ты была на катке? Не одна же?

– Да нет, так, с одним… козлом.

– Из старых запасов?

– Да нет…

Марта вдруг подумала: ничего у меня с ним не будет, с этим шпионом. А в таком случае можно рассказать Вике.

– Из новых? Уж не с тем ли, с которым вчера танцевала?

– Ага, с ним!

– Козел?

– Сначала показалось, что нет. Сначала он мне понравился, а потом он… как это называется… провел линию разграничения, заявил, что непригоден для семейной жизни. Как будто я после двух часов на катке замуж за него собралась! Бред!

– Да уж! Слушай, а как его звать?

– Михаил.

– А отчество?

– Андреевич.

– Сокольская, а ты у него не спросила: «Михаил Андреевич, вы шпион»?

– Все время хотелось, но я не отважилась.

– Но он тебе понравился?

– Да. Он умный и обаятельный, с чувством юмора.

– А чем он занимается?

– Он политолог.

– Вот развелось как собак нерезаных. То каждый второй был психолог, а теперь политолог. Слушай, а если еще позвонит, пойдешь на свиданку?

– Да нет, наверное, я не люблю, когда меня ставят на место. Я сама как-нибудь определюсь. На фиг!

И подруги заговорили о другом.

Когда Вика ушла, Марта стала вспоминать сегодняшний день. Это воспоминание причинило боль. Почему? Я обиделась? Да, обиделась. А если он позвонит? Вот если позвонит сегодня и попросит прощения, тогда я еще подумаю…

Но он не позвонил.

В воскресенье Бобров поехал за город, навестить любимую тетушку. Он купил продукты, журналы, телепрограмму на следующую неделю и два блока сигарет – тетушка дымила как паровоз. Дом, где она жила, принадлежал деду Боброва, отцу его отца Андрея Артемьевича и тетки Милицы Артемьевны. В детстве он проводил там каждое лето. Поселок с тех пор неузнаваемо изменился, но в доме все было по-прежнему, хотя какое-то время назад там сделали ремонт. Но тетушка не позволила ничего менять.

– Я всегда знала, что ты рано или поздно вернешься и хотела, чтобы ты все тут узнал. Когда я умру, можешь все перестроить!

– Да не хочу я ничего перестраивать, так что живи подольше!

Тетушка когда-то была редактором в толстом журнале. И хотя давно уже вышла на пенсию, ей до сих пор давали рукописи на редактуру из большого издательства, где работала ее знакомая. Тексты сбрасывали на почту Боброву, он распечатывал их и привозил тетке. Компьютеров она не признавала. А работу свою любила, хоть и нещадно ругала большинство нынешних авторов.

– Мишенька! Ты привез сигареты?

– И сигареты, и «Антенну», и новую работу! Ах, как хорошо здесь! Я тут всегда отдыхаю душой!

– В который уж раз задаю вопрос: почему бы тебе здесь не жить? Места много!

– Не могу, родная! Пробки! Я даже в городе машиной мало пользуюсь. Предпочитаю метро.