Кулинарная битва - Карин Джей Дель’Антониа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Энди расцвел.
– Подожди-подожди. «Блестящий дом»? Так твоя дочь Мэй Мор? Мэй Мор, которая написала книгу про великую свалку?
Барбара, по всей вероятности, была довольна, но Аманда закатила глаза. Откуда мог знать про Мэй этот материнский «проект», которого непонятно каким ветром занесло в их богом забытый Канзас и который, видимо, живет в занюханном трейлере на восточной окраине города?
Энди ухмыльнулся:
– Этой девчонке я хоть сейчас дам разобрать свой комод с трусами.
У него настоящий дар изрекать изысканные сентенции. Барбара посмотрела на него как-то странно, а в глазах Аманды испепеляющий огонь запылал с новой силой.
Энди тут же прикусил язык:
– Это не я. Это цитата. Есть один журналюга, он в основном про спорт пишет, но раз в год обязательно громит каталог Уильяма-Сонома со всеми их дрянными комодами, кроватями и кухонными причиндалами. Вот он ее там и упомянул.
Лицо Энди пылало не на шутку, и Аманда, сама того не желая, к нему смягчилась:
– Тому журналюге тоже, наверное, не следовало такое писать. Извините, пожалуйста. Я ничего такого в виду не имел.
Он умеет читать? Комоды Уильяма-Сонома для него дрянные? Мог бы, по крайней мере, сообщить, когда он из своих заморочек выкарабкался. Готовность Мари-Лауры терпеть в постели крошки крекеров постепенно становилась Аманде все более понятной. Интересно, ему правда нравится Мэй? Как ему может нравиться ее маска надутой самовлюбленной телеведущей? В любом случае, теперь понятно: «Блестящий дом» он никогда не смотрел. А вот она, Аманда, смотрела: Мэй там деревянная, самоуверенная и ненатуральная. Вот и еще одна причина, по которой в Меринаке без сестры будет спокойнее.
Барбара повернулась к Аманде:
– Как бы то ни было, я хочу знать, что по этому поводу думает Мэй.
И сразу добавила:
– Если я соглашусь, хочу, чтоб Мэй приехала. В конце концов, ты будешь с Нэнси. Мне от тебя никакого проку. Мне Мэй нужна.
Как же Аманда сразу не подумала? Надо было заранее такой поворот предвидеть. А она-то ждала упреков и колкостей про Нэнси, ждала старого припева, что-де она мать на свекровь променяла. Этим ее теперь не пронять. Но что мать воспользуется «Кулинарными войнами», чтобы заманить Мэй домой, – это как божий день должно было быть ясно!
Нет, такое с Мэй не пройдет. Ни за что. Мэй вот уже шесть лет в Меринак не приезжает, к тому же на ней «Блестящий дом» висит. Каким бы кошмарным ее шоу ни было, она из-за него приехать не сможет. Не больно-то Мэй захочет выставлять напоказ эту канзасскую дыру, этот курятник, за которым маячит дом Барбары, вот именно, особенно дом Барбары, – живое свидетельство, что ее «красивая жизнь» – чистой воды липа и что Мэй не та, за кого себя выдает. Так что давай, давай, мамочка, зови свою Мэй. И когда она тебе откажет…
– Мама, она занята. Она, скорее всего, не сможет приехать, да еще без предупреждения. У них ведь как раз сейчас в разгаре съемки ее «Блестящего дома», все эпизоды снимают.
Про съемки «Блестящего дома» Аманда знала из Инстаграма. И из Фейсбука[1]. И из Твиттера. Потому что Мэй всех и всюду оповещала о «Блестящем доме». Равно как и о своем идеальном красавчике-муже, о своей роскошной квартире и о своих очаровательных безупречных отпрысках. Но против этого Аманда не возражала – это была именно та степень близости, которую скрепя сердце она еще могла вынести. А Барбара сказала:
– Если я соглашусь. Вы меня слышите, если…
Значит, она почти согласилась. Почему согласилась, Аманда не понимала, – но, кажется, мать сделает так, как нужно ей, Аманде.
– Но тебе Энди может помочь. И все остальные, кто у тебя в «Мими» работает. Уверена, они помогут.
По всему было видно, что сияющий Энди из последних сил старается подстроиться под ее сдержанный тон:
– Думаю, все с радостью согласятся, – подтвердил он, обращаясь к Барбаре. – Думаю, они даже расстроятся, если мы, я имею в виду ты, откажешься.
Он рассмеялся:
– Лично я расстроюсь. Я от «Кулинарных войн» балдею.
Барбара снова сложила руки на груди, обтянув ее фартуком, как всегда, надетым поверх бесформенного платья.
– Приедет Мэй или не приедет, я ее все равно позову. Значит, говоришь, это важно? Говоришь, если мы победим, если наши цыплята окажутся лучшими, получим приз в сто тысяч долларов?
Все так. Но «Мими» не победить. По лицу Энди Аманда видела, он это тоже прекрасно понимает.
– И к вам, и к нам посетители хлынут, – добавила она. – Что само по себе дорогого стоит.
– Я поговорю с Мэй. – Давая понять, что разговор окончен, Барбара повернулась к затянутой сеткой двери, которая опять сама собой открылась.
– Мама, подожди. Но если она не приедет, ты ведь все равно примешь участие?
Барбара, готовая было толкнуть дверь, остановилась:
– Не знаю. Приехала бы Мэй, никакой проблемы бы не было. Поддержка члена семьи всегда помогает.
Пусть подкалывает, сколько хочет! Аманде все как с гуся вода, лишь бы мать согласилась.
Энди направился следом за Барбарой:
– Согласишься? Мы справимся. Я тебе гарантирую. Она права, посетителей прибавится. – Он усмехнулся. – Мне платить будет легче.
Дверь снова открылась. Энди поднялся на крыльцо и принялся рассматривать замок.
– Не пойму, с чего она все время открывается. Я же все проверил, когда мы вторую дверь снимали – полный порядок был. Не должна она открываться.
Аманда встретилась глазами с матерью. Значит, кое-что Барбара пока Энди про «Мими» не рассказала. У «Мими» всегда имелось свое мнение и всегда находился способ это мнение высказать. Городская ребятня вечно, особенно в Хеллоуин, отпускала шуточки про привидения, которые водятся в старом доме Барбары. а он и вправду выглядел как дом с привидениями: высокие викторианские коньки на крыше, облупившиеся пряничные наличники. Как известно, в каждой шутке есть доля правды. Все семейство Мор было уверено, что кто-то, возможно даже сама старуха Мими, нет-нет да и начинал в доме куролесить.
Всего этого они никогда особенно не обсуждали, даже между собой. Так что трудно было представить, что Барбара доложит Энди о привидении. Он между тем выпрямился и пожал плечами:
– Сквозняк, наверное.
А Аманда, решив использовать преимущество минутной семейной солидарности, как бы глупо это ни казалось, попробовала исподволь привлечь «Мими» на свою сторону.
– «Мими» и на своих ногах устоит. Тебе, мама, поддержка Мэй не нужна. Ты же всегда все сама делала. Зачем сейчас на Мэй полагаться?
Барбара нетерпеливо фыркнула:
– Кто спорит, я и без вас обеих обойдусь. – Она
