Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью от Москворецкого моста до Серпуховской площади - Денис Дроздов

«– Твой дом имеет физиономию всего вашего семейства и всей вашей рогожинской жизни, а спроси, почему я этак заключил, – ничем объяснить не могу. Бред, конечно. Даже боюсь, что это меня так беспокоит. Прежде и не вздумал бы, что ты в таком доме живешь, а как увидал его, так сейчас и подумалось: «Да ведь такой точно у него и должен быть дом!»

– Вишь! – неопределенно усмехнулся Рогожин, не совсем понимая неясную мысль князя. – Этот дом еще дедушка строил, – заметил он. – В нем все скопцы жили, Хлудяковы, да и теперь у нас нанимают.

– Мрак-то какой. Мрачно ты сидишь, – сказал князь, оглядывая кабинет.

Это была большая комната, высокая, темноватая, заставленная всякою мебелью – большею частию большими деловыми столами, бюро, шкафами, в которых хранились деловые книги и какие-то бумаги. Красный широкий сафьянный диван, очевидно, служил Рогожину постелью. Князь заметил на столе, за который усадил его Рогожин, две-три книги; одна из них, «История» Соловьева, была развернута и заложена отметкой. По стенам висело в тусклых золоченых рамах несколько масляных картин, темных, закоптелых и на которых очень трудно было что-нибудь разобрать.

– А мне на мысль пришло, что, если бы не было с тобой этой напасти, не приключилась бы эта любовь, так ты, пожалуй, точь-в-точь как твой отец бы стал, да и в весьма скором времени. Засел бы молча один в этом доме с женой, послушною и бессловесною, с редким и строгим словом, ни одному человеку не веря, да и не нуждаясь в этом совсем и только деньги молча и сумрачно наживая. Да много-много что старые бы книги когда похвалил, да двуперстным сложением заинтересовался, да и то разве к старости…»[20]

Достоевский прекрасно изучил мир русских купцов. В «Записках писателя» он развивает мысль, высказанную в «Идиоте», описывает развращение купцов, превратившихся из «типов Островского» в «золотые мешки». По мнению писателя, чем более богатели они, тем становились хуже.

Но откуда он почерпнул столь обширные знания о купеческой среде, если не из мира купцов Куманиных и их окружения? Достоевский, не мудрствуя лукаво, даже имена героям романа «Идиот» давал вполне реальные. Живший в Москве Евграф Рогожин был известным финансистом, управляющим Государственным коммерческим банком, директором которого являлся Константин Алексеевич Куманин. Жену банкира звали Настасья Филипповна. Значит, чета Рогожиных бывала в доме на Большой Ордынке и встречалась там с отцом и матерью Достоевского. А еще Рогожа – это район Москвы, в котором селились именитые купеческие старообрядческие семьи с патриархальным жизненным укладом. Прообразом матери Парфена Рогожина выступила тетя писателя Александра Федоровна, а основой сюжета романа стала история личной драмы Константина Константиновича Куманина. В помещике Тоцком, человеке изящного характера, с необыкновенною утонченностию вкуса, можно увидеть, по мнению Федорова, Валентина Алексеевича – представительного, барского, с изысканными манерами, шутливой речью с примесью иронии и усмешкой в глазах. Одним словом, Достоевский населил свой роман и особняк на Большой Ордынке как придуманными персонажами, так и реальными людьми из окружения Куманиных, и соединил тем самым быль и вымысел.

Документально подтверждено, что Константин Алексеевич вместе с другими купцами встречал в 1826 году императора Николая I при въезде в Москву хлебом-солью на золотом подносе стоимостью пятнадцать тысяч рублей. А потом устроил императору и «его доблестному воинству» обед, обошедшийся московскому купечеству, по сообщению журнала «Отечественные записки», в восемьдесят тысяч. А еще раньше, в 1812 году, его отец Алексей Алексеевич получил ссуду под сгоревший в московском пожаре дом и украденное имущество, хотя на самом деле он не был разорен.

Куманины всегда принимали посильное участие в судьбе писателя, были его благодетелями. Для Александры Федоровны Федор Михайлович всегда был любимым племянником. «Покойная тетка, – вспоминал Достоевский, – имела огромное значение в нашей жизни с детства до 16 лет, многому она способствовала в нашем развитии». После смерти матери двух младших детей берут на воспитание Куманины. Когда Достоевский поступил в инженерное училище, они внесли плату за первый год обучения. Позднее на их деньги он с братом издавал журнал «Эпоха».

В 1870-х годах после смерти Александры Федоровны между ее наследниками за имение в Рязанской губернии разгорелась настоящая война, в которой участвовал и Федор Михайлович. На долю четырех братьев Достоевских приходилась одна треть имения, а на остальную часть наследства претендовало еще несколько семей. Наследство это доставляло Достоевскому только одни неприятности и расходы, потому что требовались деньги на уплату повинностей и судебных издержек, на поездки поверенного в имение и пр. Наконец, наследники пришли к соглашению и решили поехать в Рязань, чтобы, не продавая куманинское имение, взять землю натурой. Сестра Достоевского Вера Михайловна пришла просить его отказаться от своей доли. После бурных объяснений со слезами у Достоевского хлынула кровь горлом. А через два дня писатель умер. Дочь писателя Любовь Федоровна вспоминает, что «за несколько часов до смерти Достоевский, позвав детей – мальчика и девочку, старшая девочка, которой 11 лет, говорил с ними о том, как они должны жить после него, как должны любить мать, любить честность и труд, любить бедных и помогать им»[21].

«Легендарная Ордынка»

В утренний сонный час,– Кажется, четверть пятого, —Я полюбила вас,Анна Ахматова.

До революции 1917 года в усадьбе Куманиных продолжали жить новые поколения купеческо-дворянского рода. За свою историю дом неоднократно переделывался. Еще в середине XIX века часть южного флигеля, обращенную к выезду, сломали, а парадный вход замкнули с юга корпусом, симметричным северному. Это расположение видно и в современном здании. Одноэтажные флигели были надстроены вторыми этажами и получили строгие ампирные формы.

После очередной перестройки в 1930-х годах от куманинского особняка осталась только высокая ограда с кованой решеткой середины XIX века. Но новое пятиэтажное здание было выстроено на основе старых корпусов усадьбы Куманина, сохраняя сложность ее плана. В это же время в правом корпусе дома в квартире № 13 поселился писатель-сатирик Виктор Ефимович Ардов со своей женой актрисой Ниной Антоновной Ольшевской и ее сыном от первого брака Алексеем Баталовым – будущим известным актером. Позже у Ардова и Ольшевской родятся еще два сына – Борис и Михаил. Сначала семья Ардовых жила в писательском кооперативном доме № 3–5 по Нащокинскому переулку. Соседями их были К.А. Тренев, С.И. Кирсанов, В.Б. Шкловский, С.А. Клычков, М.А. Булгаков и другие писатели. Виктор Ефимович был душевным, внимательным и хлебосольным хозяином. Где бы он ни жил, в его квартире всегда находилось место празднику. Он любил устраивать веселые застолья с друзьями – писателями, музыкантами и актерами – с хорошим вином, богатым угощением, остроумными шутками и чтением. Сюжеты для юмористических рассказов рождались во дворах, магазинах и ресторанах. Выпустит книгу – и дарит ее прототипам, чтобы посмотреть, догадаются или нет. Иногда он набирал полные карманы конфет и шел во двор – раздавать соседским ребятишкам.

Осип Эмильевич Мандельштам

В 1933 году поэт О.Э. Мандельштам поселился в Нащокинском переулке – как раз над квартирой Ардова. Согласно мемуарам литературоведа Э.Г. Герштейн: «Нина Антоновна Ольшевская принадлежала к первому послереволюционному выпуску школы Станиславского, который описан в его книге «Работа с актером». Она была красавица смешанных кровей – польской аристократической, русской и татарской. Блестящие черные волосы, смуглый румянец и «горячие», по выражению Н.И. Харджиева, глаза подсказывали ему слово «цыганка», когда он говорил о Нине Антоновне… Иногда, ведя к себе домой кого-нибудь из встретившихся на улице знакомых, Осип Эмильевич по дороге звонил в квартиру Ардовых. Если дверь открывала Нина Антоновна, он представлял ее своему спутнику такими словами: «Здесь живет хорошенькая девушка». После чего вежливо раскланивался, говорил, улыбаясь: «До свидания» – и вел своего гостя на пятый этаж»[22].

Между семьями Ардова и Мандельштама установились добрососедские отношения. Однажды к Осипу Эмильевичу приехала из Ленинграда А.А. Ахматова со своим сыном Л.Н. Гумилевым. У Мандельштама было в тот вечер всего одно свободное спальное место, и он попросил Ардова приютить на ночлег Гумилева. Молодая актриса Ольшевская относилась к Ахматовой с трепетом и благоговением. «Когда она гостила у Мандельштамов, и я видела, как она подымается по лестнице, я обалдевала. Это такой случай в моей жизни! Даже трудно было себе представить, как мне повезло!» – вспоминала Нина Антоновна. Гумилев сказал матери, что Ардовы – симпатичные люди, и после этого Анна Андреевна очень сдружилась с Ольшевской, хотя та по возрасту годилась ей в дочери, и до конца жизни оставалась желанным гостем в доме Ардовых.