Принцесса Ангина - Ролан Топор

— Что с вами?

— Это чтобы не закричать: ведь вы плюхнулись мне на ногу. Когда я вспоминаю этот прием, он всегда действует. Не соизволите ли приподняться, а то я сейчас потеряю сознание.

— Как вам угодно, не стоит драматизировать. У вас нет нервной системы, это вам только кажется, что есть. Вот и все. Пойду приготовлю вам воду, чтобы вы ноги попарили. И чтобы выманить красных рыбок, а то им наскучило торчать в консервных банках. А когда им становится скучно, они способны на гадости.

— Если можно, теплую.

— Единственное, что я могу пообещать, что рано или поздно она остынет. Не перепутайте красных рыбок с мылом. Однажды Канцлер так старательно тер спину, что у него в руках остался один рыбий скелет, сам он разодрал себе тело и стал вонять еще ужаснее, чем до мытья.

— Я учту.

Он с наслаждением опустил ноги в теплую воду. Ангина одну за другой открывала банки тунца в масле и опрокидывала их в тазик. Джонатану удалось вытащить оттуда левую ногу, но на больную правую, всю в масле, все-таки налипли кусочки тунца.

— Какие-то бледненькие красные рыбки, — констатировала раздосадованная Ангина. — В томатном соусе они выглядят лучше.

Она отправилась выкидывать содержимое тазика, а Джонатан, припадая на ногу, попытался встать.

— Я почти вылечился.

— Скоро вы сможете ходить и уйдете. Слава богу! Наконец-то!

— Почему вы так говорите? Вы действительно хотите от меня избавиться?

— Вы совершенно не мой тип мужчины. Абсолютно. Вы — мокрая курица, постоянно хнычете. Мне нравятся мужчины со шрамами, с бородой и которые дерутся на дуэли. А вы весь какой-то гладенький.

— Не везде.

— Когда вы раздетый, вы, наверное, напоминаете зеркало. А мне нравятся настоящие мужчины, похожие на обезьян.

— Вы меня обижаете!

— Ладно, не плачьте, я подарю вам игрушку.

Ангина забралась в кабину и вылезла оттуда с маленьким чемоданчиком.

— Это пишущая машинка.

Она вынула ее из футляра и положила перед Джонатаном. В каретку был заправлен лист бумаги.

— Что мне для вас написать?

— Резинка.

Пальцы Джонатана забарабанили по клавишам.

— Вот. Резинка.

— Вы никудышный писатель. Дайте мне.

Она напечатала:

РЕЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗИНКА

— Вот так надо было написать. Или, если теперь ее отпустить, тогда получится

РЕИНКА

— Мне бы никогда не пришло это в голову.

— Вы знаете, что я изобрела правила пунктуации?

— Какие, интересно?

— Отрицательный знак. Вам известно, что существуют вопросительный и восклицательный знаки, а отрицательного нет. Несправедливо. Отныне не понадобится писать «не» в отрицательных предложениях.

— Любопытно. А как выглядит ваш знак?

— Как «У» краткое.

— Почему?

— Потому что такое движение вы делаете указательным пальцем, когда говорите «ни за что», а запятушка наверху, чтобы отличать его от обычного «У».

— Напишите мне любую фразу по вашей системе.

— Например:

— Когда вырастете, вы, вероятно, станете лингвисткой!

— Пока я просто принцесса. И в этом есть много преимуществ. А знаете, что вы только что сделали?

— Нет.

— Смотрите.

Ее пальчики забегали по клавишам.

Вы прикурили сигарету

Вы курили сигарету

Вы курили сигар

Вы курили си

И остался один окурок.

Джонатан захлопал в ладоши:

— Еще!

— Я напишу вам балладу о склеротике:

Я все на свете помню

Я все на свете

Я все на

Я все

Я

?

Вот такая баллада о склеротике. А вот еще:

Разумеется, бывает дым без

Поняли? А это:

Маленький Мортимер утооооооонул в речке

— А зачем столько «о»?

— Это не «о», это пузыри! Смотрите:

НЕСАМОЛЕТБО

Что означает «в небе самолет». А такую историю знаете?

Мяч скатился с тропинки,

трпоинки, трпионки, трпиноки,

трпинкои, трпинкио, трпинки......о

— Видно, что вы очень наблюдательная! Вы любите всякие мячики?

— Люблю, но у меня их — 0. А вы когда-нибудь были свидетелем, как

Пострадав бежит за грабителемший?

Это стихотворение сочинил Канцлер.

— А он тоже пишет?

— Да. Исключительно стихи. И все посвящены мне. Хотите, прочту?

— С удовольствием.

— «С хлопьями „Ангина“ вы моментально приготовите тысячу разных изысканных блюд: тающие во рту крокеты, воздушное суфле, аппетитную запеканку. С „Ангиной“ любое застолье превратится в праздник». Ну как?

— Я бы хотел услышать что-нибудь еще.

— Пожалуйста: «Свежесть нежных тонов… „Ангины“ украсит и подчеркнет ваше очарование. Белый, розово-серый, нефритовый, морской волны. В отделах „Весны“ и других специализированных магазинах». Это его раннее стихотворение, так называемого «периода нижнего белья». А следующее относится к «периоду моющих средств»: «Теперь вы можете не волноваться, если ребенок извозюкал вашу раковину грязной мордашкой. Пройдитесь „Ангиной“, и раковина засверкает как новенькая: 100 % победа над микробами. А запах! Аромат свежевымытого пола! Пользуйтесь „Ангиной“ в труднодоступных местах, и вы перестанете болеть. Не чисто, а ослепительно чисто!»

А теперь другое, более позднее, стихотворение «панического периода»:

ДОКАЗАНО НАУКОЙ?

ПРИ АНГИНЕ— ВОСПАЛЯЕТСЯ слизистая,— ПРОПАДАЕТ аппетит,— РАССТРАИВАЕТСЯ желудок,— ЖЕЛТЕЮТ зубы,— ЗАТРУДНЯЕТСЯ дыхание,— СМОРЩИВАЕТСЯ кожа,— УХУДШАЕТСЯ зрение,— НАРУШАЕТСЯ сон,— АТРОФИРУЕТСЯ память,— ПОРТИТСЯ характер,— СЛАБЕЕТ воля,— ПОЯВЛЯЕТСЯ тяга к спиртному,— УСТАЕТ сердце,— ВОЗНИКАЮТ признаки рака,— ПРИТУПЛЯЕТСЯ желание…ВЫ СТО РАЗ СЛЫШАЛИ ЭТО ОТ РАЗНЫХ ВРАЧЕЙ, НО ВЫ ВСЕ РАВНО ЕЕ ЛЮБИТЕ.

— Я и не подозревал, что вы настолько опасны, — проговорил Джонатан.

— Это же только стихотворение. Можно сказать что угодно, главное — поэзия. Канцлер сочинил больше тысячи стихотворений. Вот, скажем:

«У вас нет Ангины? Тогда мы идем к вам!»«Ангина — свежее решение!»«Имидж — ничто, Ангина — все!»«Ангина изменит жизнь к лучшему!»«Любимая Ангина — для своих, любимых!»

Какая жалость, что Канцлер ушел, а то он бы вам их спел. Он прекрасно поет. Боже, куда он запропастился? Наверное, попал в руки Гужиной! Или Кольбертова! А те с него семь шкур содрали. Вот беда! А может, он просто в плену? Или сидит на скамье? А он ненавидит скамейки!

Она встала в трагическую позу на крышке футляра от пишущей машинки.

— Если он заговорит, мы пропали! Но нет, он будет защищать Королевскую Казну до последней капли. Не промолвит ни слова. Благодарю тебя, о Канцлер. Жалую тебя в Герцоги. Герцог де Витамин звучит лучше, чем Маркиз.

— А меня каким титулом наградите?

— Никаким. Вы не узник, не пленник, не мученик, не обезглавленный. Мой несчастный Канцлер! Я не оставлю тебя. Мужайся, я иду! С наступлением ночи я полечу к тебе на помощь!

— Девочкам не полагается выходить из дому после определенного часа.

— Вероятно, вы забыли, Джонатан, что эта девочка — Принцесса.

— Если я не вспомнил, то и остальные могут запамятовать. Я провожу вас.

— С больной ногой?

— С больной ногой.

Ангина бросилась на шею Джонатану и расцеловала его в обе щеки.

— Нарекаю вас Главным Палачом Королевства, — провозгласила она, закатив глаза в знак признательности.

Глава пятая

Спустились сумерки, и две тени украдкой выскользнули из слона. Ангина поддерживала Джонатана, стонавшего при каждом движении. Навстречу им двигался какой-то человек. Когда его осветил свет фонаря, оказалось, что у человека нет носа.

— Милейший, вы случайно не видели моего Канцлера, Герцога де Витамина?

— А вам, молодые люди, нос мой случайно не попадался?

— Нет, сударь. Хотите, пойдемте с нами, глядишь, обе пропажи и найдутся.

Человек согласился, и они зашагали вместе. Они прошествовали мимо темных переулков, где в тишине сновали смутные силуэты. В проеме ворот возник судья в мантии.

— Господин Председатель, вы случайно не видели моего Канцлера, отважного Герцога де Витамина?

— А вы мою Библию не видели, дети мои? Досадно, но с тех пор как я ее потерял, моим свидетелям не на чем присягать.

— Нет, господин Председатель. Присоединяйтесь, может быть, все, что мы ищем, лежит в одном и том же месте.