Девочка-наваждение (СИ) - Натали Лав
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не знаю, Матвей, — отвечаю ему, чуть не плача, — Я, как потерявшийся щенок, не знаю, в чью руку ткнутьчя носом, чтобы найти еды.
И все-таки всхлипываю. Но не для того, чтобы его разжалобить. В этом нет необходимости. Он и так здесь, со мной. Хотя его, наверняка, ждут в другом месте.
— Эй! Чего ты? Весь день держалась, а сейчас… — его руки притягивают меня ближе, а дыхание согревает макушку.
И именно сейчас я четко осознаю — Матвей, друг для меня. Чудесный, замечательный, надежный. Но всего лишь друг. Нет того трепета между мужчиной и женщиной, который должен быть.
И опять в памяти губы Бориса целуют мне шею, а потом шепчут в ушко: "Ты такая сладкая. Девочка-наваждение. Моя." Я его ненавижу. Но помню все до мельчайших деталей. И это ужасно, но даже теперь хочу, чтобы на месте Матвея был он. Чтобы он защищал меня. И спасал. Как в сказке.
Только Харламов этого делать не будет. Не стал. Не захотел, не смог — не важно. Я одна. И мне капец как страшно.
— Слушай, Алис, давай вернемся, посмотрим паспорт фрау Штерн. У меня есть хороший знакомый. У него свое частное детективное агенство. Он тебя пока спрячет и разузнает все о твоей тетке. Если она говорит правду, ты можешь поехать с ней, если захочешь.
Как только Белов это озвучивает, я понимаю, я действительно хочу уехать с теткой. И не только потому, чтобы оказаться в безопасности. А потому, что она права, я буду работать, как проклятая, но однажды достигну того, что Боря пожалеет. Пожалеет обо всем плохом, что сделал мне. И будет кусать локти, ведь я стану недосягаемой для него. Как звезда. И меня нельзя будет запихать, как бродяжку в клинику, чтобы избавиться от моего нежеланного ребенка.
Смаргиваю слезы.
— Да, Матвей. Я хочу поехать с ней. Если, конечно, она та, за кого себя выдает.
Мы возвращаемся к столику, за которым оставили фрау Штерн и ее помощника.
— Я хочу взглянуть на ваш паспорт, фрау Штерн, — изо всех сил стараюсь, чтобы мой голос предательски не дрожал.
Она с интересом смотрит на меня, а затем произносит по-немецки:
— Gut gemacht, Mädchen! (Молодец, девочка! нем.)
Я не понимаю, что она сказала, но мне ясно, что я заслужила ее одобрение.
Дальше говорит Матвей. Знаю, что он объясняет ей все, о чем мы с ним договорились на улице, но ни слова не понимаю. Ясно только, что если я уеду с ней, мне придется учить язык.
Фрау Штерн задумчиво разглядывает Белова, но соглашается, судя по его виду. Затем она и ее помощник с нами прощаются, оставляя мне визитку.
— Мне это приснилось? — спрашиваю я у Матвея.
— Нет, Алис, всё по-настоящему, — он усмехается, но с облегчением, и продолжает, — Сейчас сюда приедут люди, которые о тебе позаботятся. Мне нужно уезжать. Если твоя немка — мошенница, то тебя привезут ко мне в Воронеж.
Киваю. Хотя самой не верится, что это все со мной и взаправду. С обычной девчонкой. Какая-то спецоперация просто.
Но спустя полчаса в кафе появляются двое внушительных мужчин, каждый из которых весит как две таких, как я. А может и чуть больше.
— Григорий, — представляется один из них.
— Степан, — это говорит второй.
Тот, который Григорий, отдает Матвею коробку с телефон. Белов ее ловко распаковывает, вставляет сим-карту.
— Так, Алис, ты главное ничего не бойся. Тебе вредно нервничать. Степан и Григорий побудут с тобой, пока проверяют твою неожиданно появившуюся родственницу. Это — тебе, — он передает мне новенький смартфон, — Номер свой я вбил. Будет что-то непонятно, звони, во всем разберемся.
Я принимаю телефон и кошусь на мужчин.
— Матвей, мне так неудобно. Это столько денег… — лепечу я.
Не по доброте же душевной сюда заявились эти молодцы.
— Алис, станешь добропорядочной немецкой фрау, все вернешь, если тебя так напрягает моя помощь. А сейчас просто скажи "спасибо".
— Спасибо, — лепечу я, не представляя, что когда-нибудь смогу отплатить ему за его доброту.
— Мне пора, — Матвей треплет меня по плечу, кивает мужчинам, разворачивается и уходит.
— Пока, — говорю пересохшими губами в его удаляющуюся спину.
Паршивое чувство одиночества заполняет меня, вызывая желание взвыть, словно раненый зверь.
— Не волнуйтесь, — говорит Степан, — Вы сейчас с нами поедете в гостиницу. Это на пару дней, пока будет идти проверка данных вашей родственницы. Все будет в порядке.
Встаю и иду с ними, очень надеясь, что так всё и будет.
Глава 7
Борис
Сижу в своей комнате и тупо пялюсь в телефон. Жду звонка от Артема.
В голове хоровод из разных мыслей. Основная — где Алиска и что с ней. Жива ведь? Жива… Не может быть, чтобы отец… Нет, даже думать о таком не буду. Иначе с ума сойду. Мне итак до помешательства осталось чуть-чуть. Тревога не отпускает ни на минуты. Больше всего мне сейчас хочется сгрести девчонку в охапку и уехать отсюда, куда глаза глядят. Надо было раньше. Но разве я знал? Я предположить не мог, что все так повернется.
В дверь стучат. Я, даже не открыв дверь знаю, кто это. Мать. Она ходит за мной третий день, как привидение. Все твердит, что ей со мной нужно поговорить. Весь фокус в том, что мне не нужно. Не представляю, как должен проходить этот разговор. Что может она мне сказать, после того, ЧТО они с отцом сделали?
Стук повторяется.
Подскакиваю на кровати.
— Да сколько можно уже! — распахиваю дверь.
И точно, стоит на пороге. Поджала губы и неодобрительно смотрит.
— Боря, нам с тобой нужно поговорить.
Мне вдруг становится интересно, что она хочет мне сказать. Что она может мне сказать…
Я открываю дверь шире, приглашая ее войти.
Мать приободряется, это заметно по тому, как она выпрямила спину и вплывает в мою комнату.
— Присядь, — кивает мне на мою кровать.
Сама же располагается в кресле.
Сколько таких бесед уже было. По разным поводам. Но той связи, которую я еще недавно ощущал с родителями. не стало.
Складывает руки на коленях и начинает. Такое впечатление, что она долго готовилась. Возможно, даже репетировала у зеркала. У меня же не проходит чувство фальши всего происходящего.
Ну, не могут люди, которые на самом деле желают мне добра, так поступать!
— Боря, я хочу, чтобы ты успокоился. Этот твой бунт… Ты очень огорчаешь папу. Ведь ты же сам хотел, чтобы
