Земли первородных. Избранницы (СИ) - Юлия Терехова

Послушно попытавшись вглядеться в угол комнаты, соглашаюсь с подругой, — Женя, на счет три, уверенно идем в сторону выхода, если что не так, бежим. И кричим, ну точнее ты кричи, у меня голос как обычно пропадет от страха… Так, — вцепившись в руку подруги, — раз два три.

Мы успели сделать два шага в направлении выхода, когда я поняла, что пол неожиданно ушел из-под ног, а точнее я взмыла над ним. Пока я растерянно болтала ногами и хватала ртом воздух, напоминая странный вариант русалки — с ногами, но немую, Женя застыла в метре от меня и, повернувшись ко мне, сипло произнесла, — Саша, меня держат, я идти не могу.

Осознание того, что в воздухе я парю не самостоятельно, а причиной тому послужили чьи-то руки, держащие меня за талию, пришло одновременно с обидой на жизнь вообще и нашу с Женькой судьбу в частности, поэтому в следующий момент я с размаху ударила обеими ногами в разные стороны, изобразив подобие шпагата обыкновенного, и удовлетворенно хмыкнула, когда левая нога, ударилась сзади обо что-то твердое. От неожиданности человек, схвативший меня, дернулся и марево, которое мы с Женей, приняли за дымку и колебания воздуха, сбилось во вполне отчетливый капюшон, на секунду приоткрывая лицо. Лица я впрочем увидеть не успела, лишь мелькнули глаза — неестественно красного цвета с черным вертикальным зрачком как у кошки.

— Вампиры, — заорала я, неожиданно прорезавшимся голосом. — Женя, бегииии, — последние слова я уже визжала на какой-то неестественно высокой ноте. На секунду мы все превратились в странную пародию музея восковых фигур: по краям зала все девушки, отвернувшись от свитков и рун, уставились на меня, висящую в воздухе в центре зала, в метре от меня застывшая Женька с перепуганным лицом, и в следующую секунду стоп-кадр сменился паникой и общей суматохой. Девчонки бросились в разные стороны. Первыми из зала вылетели обе брюнетки, ставя рекорды по забегу на двенадцатисантиметровых шпильках. За ними белой джинсовой молнией рванула маленькая блондинка, тоже явно отличая странное марево в воздухе, и успев проскочить в щель между двумя размытыми пятнами нападавших. Шатенку заперли несколько теней в углу, где она теперь переходила в новую фазу истерики — начинала рыдать и скулить.

Я продолжала висеть в воздухе, молотя ногами во все стороны, в надежде повторить дебютный успех с ударом наугад и понимая, что спасение утопающих, как обычно, в руках самих утопающих. При этом как заведенная голосила все то же: «Вампиры» и «Женя, беги». Протяжное «и» у меня получалось особенно хорошо, я, судя по всему, тоже была в шаге от истерики. Женя билась тут же — ее явно обхватили за плечи, и теперь она молотила ногами по всему, до чего дотягивалась, при этом отчаянно ругаясь и обещая всем ванны из святой воды и забор из осиновых кольев. Тише всех вела себя рыжуля, которая в первые минуты суматохи с тихим «мама» упала в обморок, и пока продолжала лежать в том же месте, не приходя в сознание.

— Барышни, прошу вас перестаньте кричать, — сквозь наши вопли пробился спокойный голос пожилой женщины, — Успокойтесь, пожалуйста. Вы все не так поняли, вам не причинят зла.

— Конечно, — уже рычала я, злость вообще, как оказалось, прекрасно лечит от истерики, — нас просто съедят на обед или на ужин. Или часть на обед, а часть на ужин. — изловчившись я все-таки попала по мужчине, схватившему меня, и возликовала, услышав его тихое шипение. Впрочем долго ликовать мне не дали, перехватив так, что брыкаться стало неудобно, а в воздухе я теперь висела лицом вниз. Одной рукой мне перехватили руки, а другой — ноги, попытки отцепить его руку были тщетны, казалось, я кусок стали пытаюсь разогнуть.

Рядом пыхтела злая растрепанная Женька, которую быстро оформили в такое же положение, что и меня. Дождавшись нашего молчания, женщина продолжила успокаивающим тоном:

— Барышни, успокойтесь, пожалуйста, никто вас не тронет. Вам ничто не угрожает.

— Ну конечно, — зло прошипела Женька уже откуда-то сбоку, — нас просто спеленали как младенцев в воспитательных целях.

— Нет, разумеется. Просто мы не предполагали, что вы так быстро захотите покинуть нас. — оправдывалась пожилая женщина.

— Слушайте, да поставьте уже нас нормально. — зло высказалась я, поднимая на нее глаза. — Как мы можем о чем-то разговаривать, вися в воздухе? Или вы добиваетесь, чтобы мы все брякнулись в обморок от прилива крови к голове? И дело с концом?

Женщина растерянно произнесла что-то на незнакомом языке. Когда ей ответил на том же наречии низкий мужской голос, я подавилась очередными возмущениями, готовыми сорваться с языка, и начала снова считать до десяти, пытаясь подавить ужас, накатывающий волнами. Женька тоже заметно притихла, только кудрявая все так же выла на одной и той же ноте.

Мужчина быстро произнес еще что-то, и вой оборвался.

Ну все, подумала я, допрыгалась… В следующую секунду темнота нахлынула на меня, и я свалилась в обморок, в последнюю секунду пряча лицо в руках, как ребенок, борющийся с ночными кошмарами.

* * *

— Знакомьтесь! Алиса, это пудинг! Пудинг, это Алиса! Унесите!..

Ну вот, вас только познакомили, а ты уже на него с ножом!

Очнулась я на каком-то диванчике, заботливо укрытая пледом. Рядом лежала, свернувшись калачиком, Женька. На соседнем улыбалась во сне рыжуля и всхлипывала кудрявая девушка. Очки ее лежали рядом на столике.

— Мне это не приснилось, это раз, — мысленно констатировала я, больно ущипнув себя за руку. — Нас не убили, два. Пока не убили, поправила я собственный поток мыслей, рассматривая комнату вокруг. Два дивана, на которых нас расположили, оба старинные с выцветшей бархатной обивкой зеленого цвета. Столик, на котором помимо очков сиротливо стоял поднос с чайным сервизом и свечой, позволявшей различить хоть что-то, у стены комод с посудой и напротив нас кресло, в котором явно кто-то сидел, скрытый темнотой. Взгляд я на себе ощутила тут же, как только зашевелилась под пледом. Постаралась сделать вид, что просто беспокойно сплю, но меня быстро раскусили.

— Я вижу, что вы проснулись, леди, — низкий мужской голос отражался от стен и плыл по комнате, окружая и не давая себя игнорировать. — Не бойтесь меня.

Решив, что отступать некуда, стряхнула плед и села на диване, уставившись в темноту. Кудрявая нервно всхлипнула, снова начиная подвывать. Устало покосилась на нее, ну сколько уже можно истерить-то. Даже я со своей паникой справилась.

— В данной комнате сейчас только одна спящая леди, которая потеряла сознание еще в зале, — продолжал вещать мужчина, — не могли бы Вы также перестать притворяться?