Адмирал идет ко дну - Коллектив авторов

Эми почувствовала, как в животе запорхали бабочки. Если бы он тогда промолчал, она бы оказалась в его постели быстрее, чем ведущий произносит «реалити-шоу». Вместо этого…

– Марш наверх! – шутливо скомандовал Бен и шлепнул ее по попке.

А, ну все ясно. Плавали, знаем. Неужели в человеке нет ни капли романтики?

Эми опустила решетку, закрывающую бар.

– Спокойной ночи.

– Эми! – Бен протянул руку, однако на этот раз она не позволила до себя дотронуться.

– Осторожней на лестнице, не споткнитесь, – посоветовала она, уходя, и даже не оглянулась.

Сзади послышался сдавленный вопль разочарования, и Эми торжествующе улыбнулась. Теперь же, припомнив тот краткий момент нежности, она испытала нечто вроде сожаления.

После теплого бара холод улицы пробирал до костей.

Эми плотнее завернулась в старенькую куртку и двинулась по берегу в сторону крошечного коттеджа. Полная луна заливала пляж серебристым светом.

В голове звучали строки из популярной песенки: «Неужели настоящая любовь встречается лишь в книгах?» Эми поежилась. Нет, с «настоящей любовью» покончено. Дверь в те отношения, что принесли ей столько радости и столько боли, должна оставаться закрытой. Замкнутой, запертой, запечатанной наглухо.

Как она могла позволить карим глазам пробудить столько воспоминаний? Он ведь ей даже не нравился!

Эми заставила себя выбросить мысли о Бене из головы и сосредоточилась на необычном поведении босса. Покупал всем выпивку, твердил о «последнем ура»… О чем он думал? И что означает бесконечный поток посетителей? Один за другим гости поднимались по ступенькам, один за другим возвращались. Иногда заказывали пиво или еще что-нибудь. Никто из них не был настроен разговаривать, некоторые уходили поспешно, чуть ли не тайком. Что у них за дела с Адмиралом?

И о чем все-таки он хотел с ней поговорить? Наверняка о пабе.

Ей почти удалось убедить себя в том, что Адмирал решил продать паб. Тогда почему он такой веселый? И потом, этот странный взгляд… Может, ей показалось и он вовсе не переменился к ней?

С самого первого дня Адмирал оказывал Эми всяческую поддержку. В Крэбуэлл она приехала дождливым зимним вечером в насквозь промокшем пальто, дрожа от холода всю поездку, не имея ни малейшего представления о том, куда едет. Ей хотелось лишь одного – оставить прошлое позади.

Автобус затормозил возле банка. Все ближайшие магазины, тесно лепившиеся друг к другу на маленькой площади, были закрыты, что неудивительно в восемь вечера.

– Крэбуэлл, конечная, – объявил водитель.

Эми достала чемодан и спросила:

– Где тут поблизости гостиница?

– В «Адмирале Бинге» есть свободные комнаты, – ответил единственный пассажир с ноткой сомнения в голосе, затем слегка повеселел. – Хозяин немного с причудами, но славный малый. – Он показал направление. – Вам туда, минут через пять дойдете.

Эми поблагодарила его и снова обвела взглядом площадь, однако ничего полезного не увидела и побрела в указанном направлении. Колесико чемодана зацепилось за булыжник, и она выругалась. Дорога была темной, по обеим сторонам росли деревья. Чемодан становился все тяжелее, дождь не кончался… И вдруг за поворотом блеснули огни, словно фея-крестная взмахнула палочкой и сотворила надежный приют.

Ее встретил сам хозяин. Эми понравился его взгляд, пиджак и шейный платок напомнили о дедуле, с которым она была очень близка в детстве. Хозяин забрал у нее чемодан и помог снять пальто.

– Вам не повредит, – сказал он, протягивая согревающий коктейль, и усадил девушку у камина. Посетителей не было.

Он встряхнул ее вымокшее пальто, пробормотав «никуда не годится», и тут же снял с крючка старую стеганую куртку – поношенную, зато не промокает – Эми до сих пор ее носила. Стиль, конечно, немного не по возрасту, с другой стороны, ей всегда было плевать на моду.

Позже Фитц проводил ее в спальню с уютным мансардным потолком, старомодным пуховым одеялом на латунной кровати и самым удобным в мире креслом. Во всяком случае, удобнее матраса. Впрочем, она смертельно устала и спала как убитая. Утром выяснилось, что комната выходит окнами на море, сверкающее в лучах солнца, будто дождливых серых дней здесь не было и в помине. Низкий подоконник позволял сидеть в кресле и наблюдать за волнами, плавно набегающими туда, где песок уступал место гальке. На берегу лежали лодки.

Три года спустя она смотрела на те же самые лодки, покрытые волшебной лунной патиной. За ними, чуть выше линии прилива, стояли три палатки. Палатки в марте месяце? А, ну да – Грета Нокс, командир девочек-скаутов, как-то упоминала о планах разбить лагерь на пляже, чтобы отряд насладился прелестями походной жизни.

– С ночевкой? – спросила Эми. – Я думала, ваши девочки слишком любят комфорт и не захотят изображать полярных исследователей.

– Посмотрим, – ответила Грета решительным тоном, действующим на всех окрестных подростков как гипноз. – Девчонки умеют удивлять, – хохотнула она.

Вряд ли они и в самом деле остались спать на берегу: палатки не застегнуты, да и звуков никаких не слышно – наверняка пустые. Эми огляделась. На камнях виднелись остатки огня, валялась фольга – явно пекли картошку. Видимо, Грета просмотрела – обычно она все контролирует. Больше никаких следов активности не было заметно; значит, все скауты спокойно спят дома в теплых постелях.

Мерзкий порыв ветра дернул ее за волосы, словно подгоняя домой, – забыла шапочку. Эми бросила последний взгляд на хищный прилив, серебристыми волнами накатывающий на берег и отступающий, чтобы набраться сил для новой атаки, – единственное, что нарушало ночное безмолвие. На пляже было пусто.

Впоследствии Эми никак не могла припомнить, почему ее внимание привлекла одна из лодок, вытащенных на берег. Наверное, луна высветила слово «Адмирал» на корме… Только откуда она здесь? Фитц всегда ставит ее в противоположном конце. Эми видела – днем лодка стояла на прежнем месте.

Может, Адмирал перевел ее сюда после обеда? Хотя когда успел, да и с чего бы? Или он вышел в море поздно вечером? Но зачем? А вдруг ее поставил сюда кто-то другой? Адмирал всегда был ужасно разборчив в плане гостей, никому не позволял выходить в море без него и допускал до румпеля лишь после того, как человек доказывал свою «годность». Однажды какие-то шутники вывели лодку в бухту и оставили на якоре в дальнем углу; Адмирал не оценил юмора.

Эми нагнулась и подергала якорь: закреплен надежно. Цепь тянулась к лодке, пьяно покачивающейся на волнах; в ее движениях чувствовалось что-то неправильное… Пляж полого спускался к морю, позволяя разглядеть, что внутри. У Эми перехватило дыхание. Не может быть…

Не раздумывая, она сбежала вниз и прошлепала по воде. Скатанный брезентовый чехол валялся на носу.

В лодке было полно воды – отсюда странные вихляния, – но не это привлекло ее внимание. Эми уцепилась за борт и кое-как, оскальзываясь, забралась в лодку. На дне лицом вниз лежало тело. Держась за планширь, девушка пробралась на корму, затем нагнулась, ухватилась за плечи и попыталась вытащить голову мертвеца из воды. Лодка раскачивалась, грозя опрокинуться.

В глубине души Эми понимала, что все усилия бесполезны, но зачем-то продолжала тянуть за плечи, проклиная свою слабость и поглядывая на берег – не идет ли кто, но пляж словно вымер. Наконец из последних сил она рывком вытащила тяжелое тело, перевернула и прислонила к борту.

Какое-то время она стояла, держась за мачту, и пыталась восстановить дыхание, затем открыла глаза и взглянула на жалкие останки, лежавшие на дне лодки.

Вымокшие седые волосы облепили голову, когда-то яркие глаза слепо уставились в небо. Смерть стерла всю индивидуальность, погибшего можно было опознать лишь по фирменному пиджаку с медными пуговицами.

Вымотанная чрезмерными усилиями, Эми тупо смотрела на тело. Что все это значит? Как он умудрился поскользнуться и утонуть в собственной лодке?

Глава 4

Эми с удивлением обнаружила, что по щекам катятся слезы. Нет, то был не шок от обнаружения тела; скорее безграничная печаль оттого, что она больше никогда не услышит голос Адмирала. Наверное, где-то в глубине души она любила старика.

Решив не звонить в полицию из дома, Эми вернулась в паб и приготовилась к бессонной ночи допросов.

О работе полицейских она имела весьма смутное представление, почерпнутое из бесконечных сериалов. Кажется, на месте преступления нельзя ничего трогать; однако, заметив что-то белое в складках брезентового чехла, она не утерпела и подобралась ближе.

Конверт.

Надпись гласила: «ЗАИНТЕРЕСОВАННЫМ ЛИЦАМ».

К чертям собачьим полицейские правила! Никакая сила в мире не удержит ее!

К счастью, конверт не был заклеен, так что рвать не пришлось.

Простите, я больше не могу. «Последнее ура» прогремело, и лучше уйти на подъеме. Приношу извинения всем, кого расстроит моя смерть (впрочем, таких найдется немного).