Если любишь – простишь… - Вета Маркова

— Неожиданно… — выдохнула я.

Вячеслав рассмеялся и ответил:

— А теперь пошли на прогулку. Нужно охладить пыл. Иначе я не смогу заставить себя уйти.

Гуляли мы долго, почти до полуночи. Он рассказывал о семье, о маме, которую он обожал, об отце, которым он восхищался. Он, оказывается, с совершеннолетия жил один. Родители разбежались на следующий день после его восемнадцатилетия. Развелись они, как оказалось, намного раньше, лет за шесть, наверное, но жили вместе. У папы уже была другая семья, на тот момент второму сыну было пять лет. У мамы так же был мужчина. Но они не хотели травмировать своего мальчика и оставались для всех «дружной» семьей. После развода родителей, Вячеслав решил никогда не жениться. «Никогда не знаешь, что будет между мужчиной и женщиной через несколько лет. А при разрыве их отношений всегда страдает ребенок, даже если ему восемнадцать», — сказал он. Родители и дальше продолжали быть рядом, заботились о нем, помогали советом, словом, полностью обеспечивали финансами, пока не встал на ноги. Но ничто не могло заменить обычное человеческое общение в кругу семьи.

Потом Вячеслав неожиданно спросил:

— Виолетта, а ты счастлива в браке?

— Не знаю, — честно сказала я и, неожиданно для себя, призналась. — Дружили еще со школы. Выходила замуж по любви. Во всяком случае так считала. Пока жили вместе, вроде все было хорошо. Через девять месяцев родился сын. Оформила академический отпуск. Уехала с мужем по распределению в Челябинск. Там прожила год. А дальше: я в Ленинграде, муж в Челябинске, сын у моих родителей в Коломне. Сына вижу раз в пару месяцев на выходных. Мужа два раза в год на каникулах.

— Ты считаешь это любовью, Виолетта?

— Теперь не знаю, вернее не уверена. По паспорту я замужем, есть сын. А об остальном сейчас я не думаю. Получу диплом, тогда и решать буду, что дальше.

Мы гуляли по набережной, он аккуратно обнимал меня, положив руку мне на плечо.

— То есть случайную связь ты не исключаешь?

— Случайную — исключаю.

— Тогда объясни, а связь с деканом, она, что? не случайная?

— А что Вы к нам с деканом прицепились? Вам про эту связь кто сказал?

— Не важно. Я не выдаю своих осведомителей. Ну, так я жду ответа.

— Та связь с деканом не была случайной. Я работала у него на кафедре полгода, ну и …

— Понятно. То есть чувства вспыхнули не сразу…

— Да.

— А кто был инициатором к их завершению?

— Обоюдно. Они родились и умерли, у них не было будущего…

К концу вечера мы были действительно на «ты». Переход на «ты» и дружеско-доверительные отношения получились сами собой. Славка провел меня до общаги, поцеловал на прощание.

На следующий день поехали к его маме на дачу. По дороге я получила подробную инструкцию по поведению. Создалось впечатление, что он очень хотел, чтобы я ей понравилась.

Мария Ивановна была очень приятной женщиной, в сыне души не чаяла. В гостях у нее была подруга с дочкой и племянницей. С одной из них, или сразу с двумя, она и хотела познакомить Вячеслава. Но они были не в его вкусе. Как сказал Славка: «одна толстовата, другая старовата».

Сын с порога заявил маме, что обедать мы не будем, только ужинать, мы приехали отдохнуть, позагорать и покупаться, но тем ни менее позднее сходил на кухню, принес бутерброды, фрукты и морс. Он увлек меня вглубь дачного участка, мы обогнули дом и, о чудо, бассейн. Это было сказочно!!!

Мы расположились в шезлонге и бурно обсуждали автореферат к диссертации. Наши мнения расходились. Я была в корне не согласна с его точкой зрения. После долгих споров решили подготовить два варианта. А потом рассмотреть какой из них больше подойдет.

Нормально поработать нам не давал пес, он приехал с нами, вернее Чипа привезли сюда на лето. Чип носился вокруг нас, радуясь свободе, вечно ныряя в бассейн, вылезая из него и отряхивая воду со своей шерсти на нас. В итоге пришлось убрать все бумаги, оставили только мой блокнотик и играли в крестики-нолики, греясь на солнышке, купались, пытались поиграть в бадминтон, но Чип упрямо отбирал валанчик.

За ужином Мария Ивановна очень внимательно, даже как-то пристально, меня рассматривала, но практически ничего не расспрашивала. Мне это облегчило жизнь.

На прощание Вячеслав нежно обнял маму:

— Теперь твоя душенька спокойна?

— Не знаю. Поживем — увидим. Ты знаешь, сынок, я успокоюсь только тогда, когда ты женишься.

— Мамуля, я не женюсь ни-ког-да!!! И причину этому я уже озвучил ранее, — он поцеловал маму, — не обижайся.

В Ленинград приехали около десяти. Слава проводил меня до комнаты и напросился на чашечку кофе. После чашечки кофе он, сидя рядом со мной на диване, настойчиво притянул меня к себе, заключив в объятие, и страстно поцеловал.

— Виолетта, поехали ко мне.

Он не предлагал, не просил, его голос приказывал. Но я нашла в себе силы сказать: «Нет». Это было одно из малочисленных «нет», сказанное мной Вячеславу за все время нашего общения.

— Как хочешь. У меня было бы удобнее, — и он, продолжив поцелуи и ласки, пояснил, — после твоего тела в обворожительном купальнике, я не могу уехать, не сняв его…

Его голос звучал вкрадчиво, в нем появились теплые, чувственные нотки. И он остался у меня до утра. Эта ночь была бурной… Он был прекрасным и опытным любовником. Столько ласки и поцелуев мое тело не получало еще никогда, от слова совсем.

— Привет, Виолетта.

Я проснулась в его объятиях. В окно светило солнышко. Было хорошо и спокойно. Но теперь возник вопрос: как работать дальше? Я потерлась щекой о его плечо и вдохнула запах его кожи. По телу прокатилась волна наслаждения.

— Вета? Что молчишь?

— Не знаю, что сказать. Думаю, что делать дальше.

Он с легкостью повернул меня на спину, слегка впечатав в постель. И хотя его вес был в основном перенесен на локти и предплечья, расположенные по обе стороны от моей головы, я была придавлена и беспомощна, и немного задыхалась под его весом. Но это было так приятно…

— Жить, Ветка, жить. Высоко подняв голову и никому ничего не объясняя, каждый все равно поймет так, как ему выгодно.

— Ты считаешь, что нам в работе это не помешает?

— Ни коем образом. Мне это помогает. Тебя этому научу.

Он поцеловал меня. Я обвила руками его шею. А ведь мне хорошо с ним. В его руках мое тело таяло, я даже предположить не могла что так может быть,