Конец века - Андрей Респов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оплатил кредиткой почти без сожаления. Как там пелось в одной бесшабашной старой песенке: «Зачем скупая жизнь нужна, ведь завтра может быть война?»
Стоя в очереди на пограничном контроле, начал по привычке поглядывать на часы. Зря переживал: работали почти все кабинки и народ продвигался довольно шустро. Да и очереди по сравнению с привычными мне были значительно меньше. Ещё бы, при таких-то ценах…
Сделав привычную «морду кирпичом» у стойки с пограничником запоздало запаниковал. Вдруг в этой реальности у меня образовались задолженности по кредитам или ещё какой финансовый «хвост»? Но, похоже, пронесло. Разве что вопрос, заданный пограничником, заставил зависнуть на целых десять секунд:
− А почему у вас нет багажа? — надо же, какой внимательный попался. Хотя тут других не держат. Вполне обоснованный вопрос. Народ едет в Турцию отдыхать. А тут мужчина с билетом в одну сторону, да ещё и без ручной клади. И на билете багажных квитанций нет.
Ещё пять секунд мне понадобилось, чтобы придумать вразумительный ответ:
− Так отстал от своих, товарищ прапорщик! Работа, будь она неладна. Друзья уже купаются, а мой чемодан дожидается хозяина в отеле. Вот и догоняю отпуск! — уф, и чего я так озаботился-то? Какое его, на хрен, дело? Может, я люблю путешествовать налегке?
− Счастливого пути! — на лице погранца привычно не дрогнул ни один мускул. Не изменилось даже выражение глаз. Эх, мне бы так научиться. Профи, блин. Главное, чтобы он там на своей консоли ничего не нажал и не маякнул своим коллегам про потеющего лысого чувака за полтинник с пластиковой улыбкой на покрасневшей роже и в адидасовских трениках.
Шаг в камеру сканера, поворот, поднятые руки и — …фу-ух! Кажется, получилось.
Абсолютно пустой вестибюль. Знакомый синий банкомат, но на этот раз с пустым мерцающим синим экраном. Мне показалось, что при моём приближении он сердито загудел. Совсем нервишки ни к чёрту!
Глухую стену, обшитую пластиковыми панелями, украшал рекламный плакат «Аэрофлота» с брюнеткой в алом костюме стюардессы. И никакого тебе, Гавр, коронавируса. Ну хоть какие-то изменения в лучшую сотрону.
Белозубая призывная улыбка отъехала вверх вместе с частью стены. В небольшой каморке без окон всё было по-прежнему: кресло, сумрак и запах иных миров. Впрочем, в последнем я не был уверен на сто процентов. Возможно, разыгравшееся воображение и напряжение последних часов сыграло свою роль.
Отличия в окружающей обстановке проявились, стоило мне плюхнуться в кресло. Мягкий зеленоватый свет, долженствующий, как это было раньше, своими ритмичными вспышками постепенно сопроводить меня через темноту старта в новую реальность, вдруг развернулся перед глазами в полукруглый экран с мерцающим ярким текстом:
ВЫ НЕ МОЖЕТЕ БЫТЬ ПЕРЕМЕЩЕНЫ ПО ЛИНИИ РЕАЛЬНОСТЕЙ В СООТВЕТСТВИИ С НАСТРОЙКАМИ МИССИИ 3.0 ПО ПРИЧИНЕ ВРЕМЕННОЙ ПРИОСТАНОВКИ УРОВНЯ ДОПУСКА ЭМИССАРОМ ХРАНИТЕЛЕЙ. ПОКИНЬТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ТЕРМИНАЛ.
Здрасте вам! Приплыли. Только без паники! Искусственный интеллект вежлив, а, значит, я ещё не в опале. Что там этот набор электрических импульсов говорил мне при первой встрече? Ну? Вспоминай, вспоминай, Гавр! Ага. Сначала у меня был некий нулевой статус, потом, естественно, для выполнения миссий его сменили… так, теплее. Попробую-ка зайти со стороны парадоксальной логики.
— ИскИн, мой текущий статус?
В СООТВЕТСТВИИ С КОДЕКСОМ ХРАНИТЕЛЕЙ РЕАЛЬНОСТИ ДЕЙСТВУЮЩИЙ СТАТУС ГАВРИИЛЫ НИКИТИЧА ЛУГОВОГО — ПОЛЕВОЙ АГЕНТ «МИРОТВОРЕЦ» УРОВНЯ ЭКСТРА.
— Э-э-э, то есть, я правильно понял, что мне лишь временно приостановлен допуск эмиссаром Хранителей? И никаких других изменений статуса нет? Уточняю вопрос: Хранители сами не изменяли моего статуса?
АБСОЛЮТНО ВЕРНО.
— В запрете есть противоречие и конфликт приоритетов, — я отчаянно вытягивал из своей чахлой догадки хоть что-то. Похоже, Странник то ли второпях, то ли из-за ограниченности полномочий не произвёл полной отмены моего статуса, что неизбежно привело бы, как выразился в прошлый раз ИскИн к «делеции памяти». И я ушёл бы отсюда в абсолютной уверенности, что ничего случившегося за последние полгода со мной в действительности не происходило.
ПОЯСНИТЕ ПОЗИЦИЮ.
— Будучи действующим полевым агентом Хранителей, я не могу игнорировать исполнение миссии 3.0, иначе это приведёт к нарушению конфиденциальности происходящих событий или даже к возможному изменению реальности, что в итоге нарушит цели Хранителей. Основной императив цели не будет достигнут.
Экран почти минуту оставался пустым.
АРГУМЕНТИРУЙТЕ.
— Успешность миссий 1.0 и 2.0 с моим участием по поиску объектов «Демиург» не вызывает никаких сомнений? — я отчаянно блефовал, надеясь, что ИскИн всё же не обладает всей полнотой информации и вряд ли знает все детали. Ведь формально Матрикул подтвердил обнаружение обоих Демиургов и фактическую доставку Хранителям одного из них. Правда, в несколько потрёпанном виде. Насколько я понял, функция ИскИна определена Хранителями, а не Странником. Отсюда и некоторая чужеродность выдаваемых им фраз. Попробую сыграть на этом противоречии.
Я замер, тяжело дыша и внутренне поёжившись, в ожидании ответа.
БЕЗУСЛОВНО.
— Тогда не будет ли логичным решение аннулировать запрет эмиссара и разрешить мне миссию 3.0. Перемещение по линии реальности позволит обнаружить недостающего Демиурга. Ведь это является приоритетом воли Хранителей.
На этот раз молчание ИскИна затянулось на целых пять минут. Что при его предполагаемых вычислительных мощностях равнялось небольшой вечности. Конечно, моя уловка — это не парадокс-задачка про Буриданова осла. Главное, чтобы ИскИн не пустился в многоуровневые поиски решения типа: «А и Б сидели на трубе, А упала, Б пропала, что осталось на трубе?» Но за неимением лучшего уцепишься и за соломинку.
Я почти физически ощутил, как проворачиваются где-то там в запредельном Ничто квазивиртуальные мозги ИскИна.
УРОВЕНЬ ДОПУСКА ГАВРИИЛЫ НИКИТИЧА ЛУГОВОГО ПОЛЕВОГО АГЕНТА КЛАССА «МИРОТВОРЕЦ» ВОССТАНОВЛЕН. ПЕРЕМЕЩЕНИЕ ДЛЯ ИСПОЛНЕНИЯ МИССИИ 3.0 РАЗРЕШЕНО.
Вот так! Без каких-либо лишних проволочек. Сначала запретил, теперь разрешил. ИскИн, ты просто душка! Надо быстрее валить, пока он не передумал...
Глава 2
Глава вторая
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Иосиф Бродский
Голова гудела, словно чугунный котёл, по которому от всей души врезали бейсбольной битой. Во рту было так сухо, что вместо плевка, боюсь, я легко мог насыпать небольшую горку песка, стоило мне наклониться вперёд
