Пилот Империи - Макс Крайм

– Мы разговариваем уже около двух часов. Моя защита от «жучков» долго не выдержит. Давай подсократим возможные препирательства. Скажем проще, я согласен на твои условия.

– Меня интересуют детали.

Чувство удовлетворения разлилось по телу: это его или мои чувства? Интересно, в той информации, что сливал ему Дан, – была ли хоть фраза о том, что я являюсь псиоником-сенсом? Явно на это ничего не указывает. Тогда получается, псих ведёт ещё и свою игру?

Родитель чуть рассеянно стучал ногтями по пластиковому подлокотнику своего кресла, явно собираясь с мыслями.

– Что ж, выхода нет… Действительно, наша цель должна быть поражена во время смертельного поединка, за которым Горакс будет непосредственно наблюдать. Он уверен в защите своей ложи и вполне ей доверяет. Ставка и вправду очень крупная, чтобы захватить всё его внимание. Ваш бой с Чемпионом будет происходить на мощном стрелковом оружии. Оно будет чуть «подпорчено», то есть настроено на максимальное поражение. Когда бой завяжется, тебе потребуется протянуть бой до того момента, когда ослабнет защита ложи, после чего расстрелять её. К тому моменту я покину ложу под каким-нибудь благовидным предлогом. Внутри останется лишь сам владелец и его охрана. Все они, естественно, будут в боевой броне и, скорее всего, они уцелеют после разрушения ложи. Выбраться через дверь у них не получится, об этом позабочусь я. Единственный оставшийся путь будет лежать через арену. Твоя задача – помешать им.

– Каким образом? Если против меня будет охрана и сам Чемпион?

– На этот счёт не беспокойся, ты должен просто продержаться совсем немного. Минуту или две. Достаточно не выпускать цели с арены. Мои люди обеспечат подстраховку.

Ничего себе «минуту или две»! Даже с теми навыками, которые вколотил в меня Дан, это будет далеко не так просто, как звучит на словах.

– Сделаю, что в моих силах, но если Чемпион станет наступать на пятки, то выполнить задачу станет существенно труднее.

Винсент в протестующем жесте хлопнул ладонью по подлокотнику.

– Ты должен продержаться. Да – это будет сложно! И все же все четыре цели: сам Горакс и три его телохранителя, должны быть ликвидированы, а для этого они не должны покинуть арену. Запомни, как только ложа потеряет защиту, сосредоточься именно на ней. О Чемпионе позаботится мой человек. Это цена твоей свободы!

– Ладно. Тип брони телохранителей и у цели?

– У хозяина «Колизея» защита из среднего класса, облегчённый «рейдер». Его телохранители щеголяют в штурмовой броне «Рикард».

Твою ж м-мать!

– Хорошо, я сделаю всё, что требуется. Но если поддержка опоздает хотя бы на полминуты…

Гул-ло ухмыльнулся.

– Успеют… Бой назначен через два дня – отдыхай и набирайся сил. Я надавил на хозяина арены с тем, чтобы тебя перевели в отдельные от остальных заключённых апартаменты и установили круглосуточное наблюдение. Мне не хочется, чтобы кто-нибудь из его наймитов прикончил тебя. Охрана будет выделена из тех, кто прилетел со мной и тоже посвящён в план.

В этом месте разговора Винсент расслабился.

– Вообще-то тебя должны были сразу препроводить в них, но я не мог не увидеться с сыном и немного с ним поболтать. Ведь я действительно узнал тебя, лишь когда увидел сражающимся здесь на арене.

Родич увидел скептическое выражение на моём лице.

– Да-да, конечно, я сделал это не ради тебя, и даже не себя, а ради успешного выполнения задания. И все-же не ожидал от тебя сразу идиотских обвинений и истерики.

Что уж говорить, я и сам не ожидал от себя такого.

– Хорошо, что ты сейчас спокоен, можешь не верить, даже рад такому повороту событий. Хе-х!

Он усмехнулся и опять полез за пазуху, взглянул на свой цилиндр.

– Достаточно, нам пора заканчивать. Защита от прослушки почти выдохлась.

Винс Гул-ло встал, подошёл к двери и постучал в её створку два раза.

Шипение воздуха сказало мне, что к нам заглянул один из конвоиров. Меня отцепили от стула, подняли и вытащили за дверь, где вновь повели извилистыми коридорами. Надо полагать, двигаясь к тому месту, где мне предстояло пробыть последние два дня в неволе.

Отец умудрился заронить зерно сомнения своими последними словами. Если до этого мне казалось, что он хитро играет со мной, то последняя улыбка и теплота в словах опровергали впечатление от всего разговора.

Я упрямо встряхнул головой – нет, не может быть, чтобы он изменился. Я тоже изменился и не могу безоглядно доверять людям. Хватит!

Остановились.

Мы находились у такой же глухой двери в этом же парчовом коридоре, за которой меня ждал Гул-ло. Бросив взгляд по сторонам, у меня возникло ощущение, будто мы вернулись обратно. Через несколько мгновений оно исчезло. Ни картин, ни мраморных статуй тут и в помине не было. Лишь одна-единственная дверь и путь назад. Охранники отомкнули кандалы и втолкнули меня внутрь.

Дверь закрылась.

Загорелся свет.

Растирая затёкшие руки, я огляделся в скромно обставленном помещении. По сравнению с камерой, в которой нам довелось пробыть с Греком около полугода, это помещение было просто шикарным. Удобная кровать, стол в середине, даже галовизор в углу, сомневаюсь, конечно, что по нему показывают имперские передачи. Я приоткрыл вторую дверь, имеющуюся в комнате, нормальный сортир и современная душевая кабина. Вот за это конкретное спасибо!

Стоя под струями теплой воды я вспоминал весь разговор с отцом. Как Винсент ни таил свои мысли, а кое-что я сумел всё-таки уловить на уровне скрытых и алчных желаний. Есть у него еще один интерес во всей этой истории, точно есть! «Надо выяснить, что это, обязательно надо!» – поклялся я.

Ситуация слишком уж сильно напоминает парадокс. Как-то инструктор задал нам в учебном классе интересную задачу: «Когда шпион сообщает вам, что он лжец и шпион, стоит ли ему верить?» Так и Гул-ло сам сознался в том, что он контрабандист, а кроме того, лжец и преступник. Даже следуя этой простой логике, возникает вопрос, почему он должен быть со мной откровенен до конца? Тут определенно стоит быть начеку. Дьявол скрыт в деталях, по-моему, так говорят в разведке.

Верить…

Стоит…

Только…

Себе.

Воронка с прессованным до зеркального блеска дном.

Опаленная до крохотных лавовых озерков каменная щебёнка. Кое-где тёмная – остывшая, кое-где раскалённая и сплавленная в единый алый блин. Винтовка взвизгивала в руках. Следы поединка усеивали значительную часть арены.

Бой с Чемпионом затягивался. В этот раз никаких маскирующих полей или защитных экранов, просто драка один на один. Естественно, при полной поддержке всей мощи наших боевых скафандров.

Я высунулся из-за бетонированного укрытия и едва успел отпрыгнуть в сторону. Серый обломок, за которым я прятался, покрылся сетью мелких трещин и разлетелся на куски, обдав меня порошковой пылью. По наплечной пластине скафандра сильно ударил кусок отлетевшей арматуры. Ему банально не хватило пробивной мощности, чтобы раскурочить многослойную броню, но я распластался плашмя на щебне, совершенно открытый для прицельного удара. К счастью, наводящий компьютер в моём скафандре успел первым зафиксировать цель, и я четыре раза подряд нажал на спуск у плазменной винтовки, заставляя Чемпиона спешно спасаться самому и нырять носом вниз.

Данная схватка была очень странной. Противник уже давно мог несколько раз наделать из меня отбивных, но то ли был не в форме и просто не успевал воспользоваться возможностями, которые я ему предоставлял, то ли специально их игнорировал, предпочитая расправиться с назойливым гладиатором как-то по-особенному. Если в первом случае я мог на что-то рассчитывать, то во втором под сомнение попадало сразу несколько пунктов, одним из которых было успешное выполнение возложенной на меня Гул-ло задачи.

Таймер внутри шлема упорно отсчитывал секунды и минуты до отключения энергии ложи. Ни я, ни Чемпион не могли или, в его случае, не хотели нанести решающего удара. Попытка прощупать противника на ментальном уровне провалилась сразу. По ощущениям я не мог пробить его ментальный блок, и это тоже добавляло массу чёрных сомнений.

Я вскочил и, продолжая постреливать в сторону Чемпиона, кинулся к очередному укрытию. Скрывшись за новым обломком, я попробовал приём, который мы осваивали когда-то с Даном. Закрыл глаза и как можно более подробно представил, как энергия струится внутри моего тела. Затем заставил заранее накопленный псионный запас перетечь в плазменное оружие, придал остроты ментальному образу и закрутил его разрушительной воронкой. Связал пуповиной псионическую решётку на винтовке со своей собственной энергетикой. Не знаю, как на самом деле, а мне показалось, что оружие в моей механической руке сразу потяжелело и громко загудело, как мощный ретранслятор. Было ощущение, будто его мелкая дрожь передавалась, минуя металлические сочления напрямую моему физическому телу.