Своевольная красавица - Стефани Лоуренс

— Я… — Он запнулся. — Пожалуй, мне лучше поискать ночлег в другом месте.

В се глазах мелькнуло замешательство.

— Почему? Это наша комната. — Судя по ее тону, она ничего не понимала. Прежде чем он успел что-либо сказать, она распахнула дверь и вошла, не выпуская из пальцев его выпачканного сажей рукава.

Закрыв дверь, он повернулся к жене.

— Катриона…

— На одежде можно ставить крест. — Она окинула взглядом свое грязное платье. — Нам нужно принять ванну. А твои волосы придется подстричь — обгорели сзади. Пойдем.

Она потянула его за собой, и Ричард неохотно подчинился. Катриона все еще не оправилась от потрясения. Глаза ее оставались расширенными, взгляд — отсутствующим.

Он последовал за ней в маленькую ванную комнату, примыкавшую к спальне. Их ожидал приятный сюрприз. Пока они сидели в обеденном зале, какая-то добрая душа поднялась наверх, наполнила ванну горячей водой и подвесила в очаге котелки с водой. Вода в ванне успела остыть, но над котелками поднимался пар.

— О-о, — протянула Катриона, остановившись на пороге.

Подтянув к огню табурет, Ричард усадил на него жену. Затем взял полотенце и вылил содержимое котелка в ванну. Опорожнив все емкости, кроме двух, он попробовал воду. Она была горячей, но не обжигающей, в самый раз, чтобы дать облегчение замерзшим и натруженным мышцам.

Повернувшись к Катрионе, он поднял ее с табурета. Она тут же принялась расстегивать его жилет. Вздохнув, Ричард стянул с плеч безнадежно испорченный сюртук. Поскольку Катриона была поглощена пуговицами его рубашки, он занялся шнуровкой ее платья. Но когда он дошел до верха и потянул платье вниз, она попыталась вернуть его на место.

— Вначале ты.

— Нет, — спокойно возразил Ричард. — Вместе.

Катриона помедлила, глядя на ванну; воспользовавшись ее замешательством, Ричард быстро стянул платье вниз. Смирившись, она переступила через него и подтолкнула ногой к сюртуку.

— Полагаю, мы уместимся.

Они уместились и с большим комфортом. Прежде чем присоединиться к мужу и окунуться в божественно горячую воду, Катриона взяла с полки флакон и добавила в ванну его содержимое. Ричард, вынырнувший на поверхность, чтобы ополоснуть волосы, напрягся, когда кристаллики зашипели в воде, но тут же расслабился, вдыхая восхитительный аромат, наполнивший комнату.

Поставив флакон на место, Катриона шагнула через борт ванны и, погрузившись в воду напротив него, взяла в руки мочалку.

— Повернись. — Она махнула рукой. — Я потру тебе спину.

Ричард подчинился и блаженно закрыл глаза, пока она терла и разглаживала его сведенные мышцы. Она прошлась мочалкой по его плечам и спине и скользнула под воду.

Услышав, как она резко втянула воздух, Ричард обернулся: Катриона трясла в воздухе обожженной рукой.

— Ляг на спину! И положи руки на края ванны, — скомандовал он.

Он забрал у нее мочалку и быстро закончил собственное омовение. Потом нашел мыло, которое она предпочитала — с ароматом летних цветов, — намылил мочалку и принялся мыть жену, несмотря на ее возражения.

Катриона попыталась сопротивляться, но быстро сдалась. Она была без сил и сознавала это. Слишком многое пришлось пережить за столь короткий срок. Пожар и неожиданное возвращение Ричарда. Потрясение, когда он бросился в огонь, и облегчение, вызванное его чудесным спасением. Ужас при виде пламени, лижущего его волосы, и боль в обожженных ладонях. Она не знала, что думать и что делать.

Она могла лишь плыть по течению, закрыв глаза, и принимать его заботы, наслаждаясь равномерным, неторопливым скольжением мочалки по коже.

Ричард оказался на редкость добросовестным. Начал с лица, затем перешел на шею и плечи. Нежно и скрупулезно вымыл руки, по всей длине, до кончиков пальцев, стараясь не касаться израненных ладоней. Потом приподнял ее над водой и неторопливо прошелся по гладкой спине и округлым ягодицам.

Опустив отяжелевшие веки, Катриона наблюдала за ним. Его лицо выражало глубокий покой, словно поверхность бездонного озера. Спокойствие всегда было ее преимуществом, но в тревогах минувшего дня ее оставила привычная безмятежность. Катриона лишилась покоя — а Ричард обрел его. Такова была сущность ее мужа. Сущность воина, который чувствует себя уместно на поле битвы, в самом сердце урагана. Таково его истинное предназначение, там он обретает покой и уверенность.

Катриона закрыла глаза, впитывая эти ощущения, и почувствовала себя лучше. Душевное равновесие возвращалось к ней с каждым его движением, пока он любовно омывал ее грудь, талию, живот. Он методично продвигался, медленно и успокаивающе, не пропуская ни единого дюйма ее тела. К тому времени когда он добрался до пальцев ног, она плыла, подхваченная теплой волной.

Отложив мочалку, Ричард взял ее за запястья и притянул к себе. Их губы встретились, мокрые тела соприкоснулись, разделенные лишь тонкой пленкой воды. Катриона обвила плечи мужа, наслаждаясь прикосновением к мучительно знакомым губам.

Он поднялся и, не выпуская ее из объятий, ополоснул себя и жену оставшейся горячей водой. Катриона начала выбираться из ванны, но Ричард опередил ее и легко перенес через бортик, поставив на толстое полотенце, расстеленное перед очагом.

Ожив после ванны, Катриона быстро вытерлась, а затем промокнула широкую спину мужа. Внезапно решившись, она обернула полотенцем его бедра, заправив концы.

— Сядь, — велела она, подталкивая его к табурету. — Надо привести в порядок твои волосы.

Ричард с недовольным видом сел. Катриона нашла расческу и ножницы и энергично защелкала ими, обрезая обгоревшие пряди. Потянувшись к его плечам, чтобы отряхнуть их, она замерла.

— Да ты весь в ожогах!

Он пошевелился.

— Ну, предположим, не весь.

— Ха! Посиди здесь, пока я смажу плечи. — Она достала баночку с мазью, стоявшую на полке среди других снадобий, радуясь, что у нее обгорели только ладони, а не пальцы. Зачерпнув мазь, она щедро смазала ожоги. Затем отступила на шаг и тщательно осмотрела его спину.

— Если ты закончила врачевать плечи, может, уделишь внимание другим частям моего тела, которые причиняют мне куда больше страданий?

Услышав это замечание, произнесенное подчеркнуто серьезным тоном, Катриона резко выпрямилась.

— Да, конечно. — Ока поспешно поставила мазь на полку и, полуобернувшись, махнула рукой в сторону спальни. — Ступай в постель.

Ричард поднялся, задержав взгляд на ее покрасневшей ладони.

— Минуточку. — Выругавшись, он схватил ее за руку и потащил назад к полке. — Где эта мазь?

— С моими руками все в порядке.

— Ну да!

Он взял с полки баночку.

— А как же твое исстрадавшееся тело?