Форпост. Земля войны - Олег Шабловский

Последнее заявление обрадовало Питера: раз есть закон, значит, пригодится и юрист. Он набрался смелости и, к великому ужасу своей жены, подняв руку, громко поинтересовался судьбой соотечественниц. В ответ Лукин засмеялся и во всеуслышание заявил, что Джессика стала его законной женой и будет жить в его доме, а ее родственница будет помогать девушке по хозяйству. Сам Игорь назначен куратором новых поселков решением Совета. (Оказывается, так называлось здешнее правительство. Наверное, историческая традиция? Кажется, когда-то у русских уже правили какие-то советы?) И по всем вопросам новые поселенцы должны будут обращаться только к нему.

Для начала из общей массы выделили всех, у кого было хоть какое-то техническое образование или даже небольшие навыки работы с техникой. Им сообщили, что они будут жить в поселке под странным названием «Rasdolnoe», примерно в ста пятидесяти километрах вверх по реке, где планировалось построить лесопилку. Там же поставит свой дом их новый управляющий, Лукин, а также будет располагаться «Lafka», в которой можно приобрести разные товары. Все остальные, кроме дюжины китайцев и корейцев (на них у работодателей были свои планы, связанные с сельским хозяйством), сводились в одну бригаду, и для них надлежало построить поселок в двухстах километрах выше.

Смелая выходка Питера не осталась незамеченной, его назначили бригадиром и главой нового поселка. Его, как выразился Лукин, «Artel» должна будет рубить лес, в котором русские очень нуждались, и сплавлять бревна по реке в «Rasdolnoe». Обучать новому ремеслу вчерашних менеджеров, юристов, психоаналитиков и прочих безруких неумех станет вон тот крепкий, страшноватый на вид человек, настоящий русский «Muzhik» Илья, который, оказывается, раньше жил в страшной, суровой сибирской тайге и валил там лес. Наверное, туда его сослали за какое-то жуткое преступление. Всем известно, что в Сибирь русские ссылают самых отъявленных преступников, заставляя их качать нефть и рубить лес.

Так, сам того не желая, маленький канадский юрист оказался большим начальником, в его подчинении находились почти сорок мужчин и двадцать женщин. Дальше был долгий, трудный подъем вверх по реке и тщательный выбор места для нового селения, которое русские, посмеявшись над наивными высказываниями канадца, так и назвали – Сибирь. Местность действительно оказалась весьма живописной и не шла ни в какое сравнение с голой пустыней, давшей им приют в первые годы проживания в новом мире. Леса кишели дичью, река – рыбой, в лесу росли различные съедобные и лечебные травы. Правда, первый год не обошлось без жертв, двое мужчин и одна женщина безвестно сгинули в лесу, скорее всего, они погибли в когтях многочисленных хищников, обитавших в округе. Несколько человек отравились, съев плоды и листья каких-то неизвестных растений, впрочем, помер в итоге только один, но этот случай навсегда отвратил переселенцев от желания связываться с неизученными представителями местной флоры. Один из плотогонов утонул в реке. Неудачно сваленное дерево убило одного и покалечило другого лесоруба. В ссоре, вспыхнувшей из-за женщины и перешедшей в поножовщину, погибли еще двое. Точнее, именно в драке погиб один, второго тут же повесили по приказу Ильи. Кстати, после этого случая потасовок стало значительно меньше, а уж за ножи и вовсе никто не хватался. За порядком следили шериф и помощник шерифа, тщательно отобранные и проинструктированные Лукиным и подчинявшиеся лично ему.

Потом уехал на своей пегой полудикой лошадке Илья, очевидно сочтя свою миссию выполненной. На прощание он вручил Питеру пистолет и восемь патронов к нему, дав совет держать рабочих в строгости, но быть справедливым и честным с ними. Эти три качества, по его уверению, должны были обеспечить бригадиру уважение и лояльность жителей Сибири лучше всякого оружия и шерифов.

Канадец старался следовать советам Ильи и действительно заслужил уважение подчиненных. Достаточно сказать, что за пять лет своего единоличного правления он так ни разу и не воспользовался подаренным оружием. Шериф, правда, не раз применял силу для успокоения наиболее буйных поселенцев, но в целом обстановка в Сибири оставалась мирной и спокойной. У людей, переживших столько трудностей в первые годы пребывания в этом диком мире, появилась надежда.

Так что, как бы ни возмущалась Лютеция, но в поселке давно уже стали слышны детские голоса, а это было первым признаком того, что жизнь налаживается.

– Лют, любимая, – Питер со вздохом поднялся, обнял плачущую жену, – ты же сама знаешь, нет больше ни Канады, ни Америки, ни России, есть только горсточка людей, пытающихся выжить и найти свое место в этом диком мире. И если именно русские дадут нашим мальчикам возможность жить по-человечески, ну что же, пусть они говорят по-русски.

Глава 22

Двенадцать лет и одиннадцать месяцев после переноса

Лучи яркого полуденного солнца с трудом пробивались сквозь изумрудную зелень пышной кроны старого дуба.

– Вот мне и шестьдесят пять. – Человек, сидевший под ним на деревянной скамье, поднял голову и улыбнулся своим мыслям. – Я сам, как этот старый дуб, врос корнями в здешнюю землю. Не знаю, что принесло меня сюда, но я благодарен ему. Там, в прошлом, остался одинокий, никому не нужный вдовец, забытый быстро повзрослевшей и уехавшей куда-то за границу дочерью. Здесь я нашел счастье, новый дом, новую семью и своим трудом, своими руками сумел дать этой новой семье твердую уверенность в завтрашнем дне…

Прервав поток мыслей, мимо с визгом пронеслась веселая стайка ребятни. Голенастый, лопоухий пес-подросток, зажав в зубах кожаный, набитый травой мяч, игриво помахивая колечком пушистого хвоста, весело улепетывал от преследующей его малышни.

– Ну-ка, прекратите беготню! Оставьте Шарика в покое, и марш всем одеваться, умываться и расчесываться. Посмотрите на себя – чумазые, как анчутки, всех гостей распугаете. – Старшая из шести хлопотавших возле огромного, наполовину сервированного стола женщин привычным движением собрала расшалившуюся мелюзгу в кучу и подтолкнула их к дому. – Катюша, займись детьми.

– Хорошо, Нина Андреевна, – высокая, стройная молодая женщина, быстро перехватив малышей (пока они опять, словно зайцы, не порскнули в разные стороны), увела их в хату.

– Вася, ну а ты чего сидишь? – Нина всплеснула руками. – Скоро гости подъедут, а ты еще не одет. Ступай, надень новую полотняную рубаху, которую тебе Саня из Лесозаводска привез. Я тебе дам «на похороны берегу», хуже ребенка, честное слово!

– Семеныч, он тебе на похороны еще одну привезет, – великодушно успокоил стоящий на стремянке и копающийся с генератором ветряной электростанции Казанцев. – Ты только заранее оповести, где и когда состоится мероприятие. Саня, подай, пожалуйста, вон тот провод. Спасибо. Значит, это все-таки ноль.