Боги Гринвича - Норб Воннегут

– Вопрос, – сказал Кьюсак, глядя на дверь в ожидании Лизера, – станут ли хедж-фонды вкладывать деньги в прижизненные расчеты, чтобы защититься от своих неудач?

– Это страховка, а не алхимия. Ты можешь потерять деньги.

– Как? – спросил Кьюсак. – Ведь все умирают, верно?

– Если человек проживет достаточно долго, ты можешь больше потратить на выплаты, чем получить в случае смерти. Сначала авансовый платеж за полис. Потом ежегодные платежи, которые все идут и идут.

– Ну да, конечно.

Кьюсак пробежался по документам из «Сертификатов».

– А средняя продолжительность жизни – восемьдесят шесть лет, так?

– Зависит от обстоятельств. Богатые люди живут дольше.

Когда умерла Хеджкок, ей было семьдесят шесть.

– Джеймс, а откуда такой интерес?

– Пока это можно назвать исследованием, – ответил Кьюсак. – Мне нужно задать еще один вопрос, который может оказаться немного бестактным.

– Задавай.

– Вы когда-нибудь думали о продаже своей компании?

– Я только недавно купил одну, – ответил Калеб.

– Но вы продадите свой бизнес?

– Все, что у меня есть, можно продать. Кроме моей семьи. Но теперь ты меня всерьез заинтриговал, – заявил Калеб.

– Я перезвоню вам позже.

В дверях кабинета Кьюсака стоял Сай Лизер.

Виктор Ли смотрел на свои терминалы. Рынок уже упал на 200 пунктов, и конца-края не было видно. Вниз, вниз и вниз. Все три экрана кровоточили красными маркерами.

– Вот дьявол, Сай. Я же говорил тебе продавать, – пробормотал Виктор себе под нос.

Три младшие трейдера пялились в свои мониторы.

Ли взглянул на «Премарин» под терминалом и подумал, действительно ли эстроген – такая хорошая идея. Он хорошо видел рынки, это верно. Он сократил издержки до нуля, и это тоже верно. Может, в долгосрочной перспективе женщины и вправду лучшие трейдеры. Но он сам не вспоминал о женщинах уже несколько недель.

– Где мой молоток?

Виктор взглянул на экран, потом на младших трейдеров.

– Ладно, парни. Устроим голосование. Доу упал ниже десяти тысяч. Кто считает, что к одиннадцати часам он дойдет до девяти тысяч?

Трое парней дружно подняли руки.

Лизер изогнулся на одном из гостевых стульев кабинета Кьюсака. Он наблюдал и выжидал. Зубы сжаты, синие вены на шее выпирают, как садовые шланги. Слова звучали негромко и с каким-то шипением, даже «с» длилась дольше обычного. Сая было непросто расслышать, но змеиный яд явственно стекал с каждой буквы.

– Ты искал в стеллажах Никки новых клиентов?

– Подождите минутку, – не раздумывая бросил Кьюсак.

Он взлетел с кресла и выскочил из комнаты. Его внезапный уход удивил Лизера, который остолбенело смотрел ему вслед.

Кьюсак вернулся через пару секунд. В руке он нес фотографию двойняшек Сая, взятую с его стола. Джимми держал фото так, чтобы девочки смотрели на своего отца.

– А, понял, – съязвил Сай. – Ты решил, что «ЛиУэлл Кэпитал» – это коммуна. Шкаф Никки, мой стол… Что у нас еще общественного?

– Такое даже вы должны понять, – бросил в ответ Кьюсак и, указывая на фотографию, прорычал: – Что вы будете делать, если кто-то угрожает вашим девочкам?

– При чем тут…

– Ответьте на вопрос, – рявкнул Кьюсак. – Что вы сделаете?

– Убью его, – без колебаний ответил Лизер, сухо и холодно. – Ты поймешь, когда станешь отцом.

– Защитить их любой ценой, верно?

– Верно.

– Потому что они – семья! – кричал Кьюсак.

– Верно.

– Так почему же вы вредите моей семье?

– Джимми, о чем ты?

– О видео из «Фокси леди».

Лицо Лизера смягчилось. Вены на шее немного опали, взгляд стал понимающим.

– Так вот зачем ты шнырял по шкафам Никки?

– Меня не интересуют ваши страховые полисы. Мне нужно видео.

Лизер качнулся назад на ножках стула. На секунду лоб прорезали морщины, отражая глубокую сосредоточенность.

– Тебе пора узнать, – задумчиво сказал он. – Тебе нужно знать.

– Узнать что?

– Мы инвестируем в прижизненные расчеты.

– Мне все равно.

– Не мог бы ты на минутку заткнуться, черт тебя возьми? – попросил Лизер, почти не повышая голоса. – Или ты пропустил этот урок в Уортоне?

Кьюсак заткнулся.

– Джимми, много ли ты знаешь о прижизненных расчетах?

– Достаточно.

– Полисы страхования жизни – некоррелированные активы, – заявил Лизер, прибегнув к жаргону Хеджистана. – Люди умирают независимо от поведения рынков.

– Мне все равно.

– Дай мне договорить.

– Увольняйте меня. Все, что захотите. Только избавьте от лекций и отдайте видео.

– Может, это ты не все понимаешь?

Лизер говорил мягко и неторопливо. Но каждое следующее слово было ядовитее предыдущего.

– Улыбайся и кивай. Терпи и слушай меня. Потому что стоит мне сказать одно слово и – спасибо пункту в нашем соглашении – ты окажешься на улице. Ясно?

– Мне все равно.

Кьюсак принял удар, стараясь говорить вызывающе, но удивился, что Лизер уже знает о его проблеме с арендой.

Лизер замер на долю секунды, готовясь к новому выстрелу. Он говорил совсем тихо, почти шепотом, но его слова были страшнее змеиных зубов.

– Ничто так не портит медицинскую страховку, как должностные преступления. У твоей жены нет никаких осложнений, а?

Джимми задохнулся, воздух просто вышибло из легких. После долгого иссушающего молчания он схватил сумку и начал собираться. Вытаскивал зарядные устройства из одного ящика, ручки и мелкое барахло из другого. Это был единственный способ занять руки, единственный способ сдержаться.

«А как насчет засунуть твой нос тебе в жопу?»

Лизер бесстрастно следил, как Кьюсак собирается, как прячет за пазуху сонограмму Яза. Но только когда Лизер осознал – его сотрудник действительно сейчас уйдет, он понял, какую чудовищную ошибку допустил. И проклял себя за то, что все снова выходит из-под контроля.

Сай заговорил, громче, но без гнева, демонстрируя раскаяние, от которого прослезился бы сам папа римский:

– Джимми, прости. Я сказал паршивые слова. Успокойся и послушай. Я отдам тебе видео.

Кьюсак замер.

– Я компенсирую рискованные инвестиции прижизненными расчетами, – сказал Лизер.

– Да чем угодно, – ответил Кьюсак.

Он все еще был не в себе и уже не знал, действительно ли это видео так важно.

– Дай мне пять минут, – уже не так враждебно попросил Лизер. – Я покупаю страховые полисы с разбросом по возрасту. Шестьдесят восемь. Шестьдесят девять. Семьдесят. Понимаешь, к чему я веду?

– Вы строите лесенку. Кто-нибудь всегда умирает, и «ЛиУэлл Кэпитал» получает платежи на постоянной основе.

Кьюсак притворялся равнодушным, но его мысли все время возвращались к видеозаписи.

– Верно, – подтвердил Лизер. – Мы не проигрываем.

«Но Калеб считает иначе».

– «ЛиУэлл Кэпитал» принадлежит полис Конрада Барнса? – спросил Кьюсак.

– Верно.

– Сай, на самом деле прижизненные соглашения не годятся для хеджирования.

– Двадцать миллионов дают нам время разобраться с «Меррилом». На мой вкус, отличное хеджирование.

– Я уже устал от этих танцев вокруг главного, – сказал Кьюсак.

Сейчас он вновь сосредоточился на разговоре и наконец-то понял странную озабоченность Лизера Калебом Фелпсом.

– Вы хотите приобрести компанию Калеба?

Лизер тщательно взвешивал каждое слово:

– Мне нужен прямой канал. У твоего тестя огромный бизнес.

– Его бизнес. Не мой. Я в нем не участвую.

– Как только его выберут губернатором Массачусетса, он больше не сможет управлять своим агентством.

– У него есть компетентные специалисты.

– Джимми, это уже не то. Если он не будет стоять у руля, компания закиснет.

– Если вы хотите купить бизнес Калеба, возьмите телефон и позвоните ему.

– Я собирался выгнать тебя за кражу коммерческих секретов, – сказал Лизер. – Я был не прав. И я извиняюсь.

– Просто отдайте мне видео.

– Я уже сказал, что ты его получишь. Но мне нужен партнер. Не противник.

– Не понимаю.

– Мы можем предложить эту сделку вместе. Ты и я. Джимми, возьми завтрашний день. Подумай, как нам купить агентство твоего тестя. Возвращайся в понедельник, и мы поговорим.

– А как же видео?

– «Мак» у меня дома.

– Мы можем забрать его сегодня? – с надеждой спросил Кьюсак.

– Нет. Я сейчас живу в отеле «Деламар».

– Почему?

– Не хочу, чтобы Бьянка вышвыривала мои вещи в окно всякий раз, когда ее кольнет в задницу. Половина Гринвича уже считает мое поместье сборным пунктом Армии спасения.

– Сочувствую.

– Слушай, я отдам тебе видео в понедельник.

– Отличная новость.

– Ты поможешь мне, – подгонял Лизер, – и я помогу тебе. Я щедрый парень.

Кьюсак промолчал.

– Возврат видео – жест доброй воли, – заявил Сай; теперь он вел себя дружелюбно и заговорщицки. – Сейчас твоя очередь помочь мне купить компанию Калеба. И подумай обо всех преимуществах.