История короля Ричарда I Львиное Сердце - Александр Грановский

Здесь нужно сказать несколько слов о разводах в Европе XII века. Церковь признавала, как правило, разводы по причине бездетного брака, измены и слишком близкого родства супругов. Последняя причина была единственной, при которой обе стороны могли вступить в повторный брак, предыдущий брак при этом считался недействительным. При вступлении в брак на родство выше четвертой кровной (общий предок в четвертом поколении) степени и второй некровной (родство в результате брака) степени не обращали внимания. Однако при разводе недопустимо близким родством могли считаться седьмая степень кровного и четвертая степень некровного родства. (Чем ниже была степень родства, тем ближе родство.) Церковь использовала это к своей выгоде: она могла настаивать на продолжении брака или дать разрешение на развод. Пользовались этим и желающие развестись. Один рыцарь, по словам Петра, кантора Нотр-Дам-де-Пари, говорил в то время о своей невесте: «Она мне подходит: у нее большое приданое. Она мне родня в третьей степени (некровного) родства. Это недостаточно близко, чтобы брак не разрешили. Однако если бы она мне разонравилась, я смог бы, по причине [близкого] родства, с ней развестись». Так, Людовик VII и Алиенора получили развод, потому что находились между четвертой и пятой степенями кровного родства. Недопустимую степень родства между Генрихом II и Алие-норой безрезультатно доказывали мятежники в Пуату в 1168 году, на уме это, видимо, было и у Алиеноры во время мятежа 1173 года. В поданном папе дядей французского короля архиепископом Реймсским и епископом Бове расчете утверждалось, что Филипп II и Ингеборга находятся в четвертой степени кровного родства. Однако король Дании представил свой расчет, опровергавший французский и доказывавший, что степень родства гораздо выше, и папа поэтому не признал этого развода. Если вспомнить брак Конрада Монферратского с Изабеллой под Акрой, епископа Бове можно считать специалистом по брачным и бракоразводным авантюрам. В конце концов 4-й Латеранский собор в 1215 году установил наконец четкую границу недопустимого для брака родства четвертой степенью кровного и второй степенью некровного.

Почувствовав себя снова холостяком, Филипп попытался посвататься к богатой невесте, наследнице Рейнпфальца Агнесе, дочери пфальцграфа Конрада, двоюродной сестре императора, но получил отказ родителей и Генриха VI. Видимо, действия Филиппа встревожили Ричарда. Чуть позже случается романтическая история: мать Агнесы, якобы без согласия отсутствующего супруга, впустила в замок на Рейне жениха, племянника Ричарда, Генриха Вельфа Молодого, и обвенчала молодых к крайнему неудовольствию императора. Насколько об этом не знал отец невесты и какова здесь роль Ричарда, осталось неясным. Ясно одно, что Генрих VI не хотел видеть мужем кузины ни Филиппа, ни Вельфа. Этот брак привел к примирению императора с Генрихом Львом и способствовал освобождению Ричарда. И еще, на Рейне, на восточной границе, у Филиппа появился новый недруг.

В конце 1193 года императора посетил старый враг Ричарда Филипп, епископ Бове. Он наверняка поведал Генриху на ночь много ужасных историй про Ричарда, потому что на другой день отношение императора к пленнику заметно ухудшилось. Видимо, сильно сгущая краски, Ричард вспоминал: «Я узнал на следующее же утро на собственном теле о прибытии епископа и о его ночных беседах с императором, ибо меня нагрузили железом больше, чем мог бы снести конь или осел». Это все король припомнил епископу, когда позднее тот попал к нему в плен.

Через века доходят до нас гнев и возмущение Алиеноры-матери. Сохранились три письма от нее папе Целестину III, составленные ее секретарем Пьером из Блуа: «Часто ради вещей маловажных Вы посылаете служителей церкви на самый край земли, наделяете их высочайшими полномочиями, но в этом деле, возмутительном и достойном оплакивания, Вы не направили даже самого малого из служителей, ни простого послушника, ни хотя бы служку церковного. Короли и князья земель сговорились против моего сына. Далеко от Господа он под стражей и в цепях, в то время как другие опустошают его земли... И хотя все это длится и длится, меч святого Петра коснеет в ножнах. Трижды Вы обещали послать легатов и до сих пор ничего не сделали... Если бы мой сын благоденствовал бы на троне, они несомненно поспешили бы на его зов, ибо всем прекрасно известно, с какой щедростью он вознаградил бы их хлопоты. А что обещали Вы мне вместе с заверениями в дружбе и искренности?.. Увы, теперь мне известно, обещания служителя церкви не что иное, как только пустые слова». Она даже пригрозила выходом церкви на своих землях из подчинения папе, если он будет продолжать бездействовать.

Пока Ричард начинал в плену вторую зиму, его подданные по всей империи собирали средства для выкупа. Люди императора проверяли содержимое и вес и вслед за людьми короля опечатывали кожаные мешки. После этого мешки укладывали на полу в нишах собора Святого Павла в Лондоне. Выложили один ярус мешков, затем второй, затем третий... Чтобы оценить размер выкупа, заметим, что годовой королевский доход из Англии и Нормандии составлял примерно по 30 тысяч марок. Нужно указать также, что выкуп складывался в основном из собственности дворянства и городов и ценностей церкви. Государственная казна сверхтяжелых убытков не понесла. Поэтому-то и смог Ричард сразу по возвращении начать войну с Филиппом.

К Рождеству 1193 года император получил так много, что назначил освобождение Ричарда на 17 января. Сама Алиенора с последней частью выкупа отправилась за сыном. В Кёльне ее принял архиепископ Адольф, и с ним она отпраздновала 6 января Богоявление (Крещение).

Тем временем еще одна идея посетила императора. Он объявил, что хочет сделать Ричарда королем Бургундии (Арелата), и коронация назначается на 24 января. Это было одно из трех королевств, входящих в империю. Оно включало в себя территорию от линии Рона-Сона до Альп и от Базеля до Марселя. Возможно, это был ответный подарок Ричарду за выкуп, подарок, повышающий значимость императорской короны и одновременно указывающий на величественные масштабы дружбы между германским императором и английским королем. Возможно, это был еще один из грандиозных и фантастических планов Генриха, на этот раз по подчинению французского короля, по приращению империи за счет французских земель. При этом и здесь император не оставлял мысли использовать Ричарда в качестве наемного полководца, как раньше в отношении Сицилии. По-видимому, он принимал «дружеское расположение» к нему Ричарда за чистую монету. На самом деле, кроме наследственного владения матери - Верхней Бургундии, император нигде в этом королевстве не чувствовал себя хозяином. Ричарду предстояло в качестве короля Бургундии усмирить непокорных императору вассалов, среди которых были владевшие землями в этом королевстве вассалы французского короля герцог Бургундский и граф Тулузский, а также король Арагонский. Последний из друга мог превратиться во врага, и Аквитания оказалась бы под ударами его, графа Тулузского и герцога Бургундского.