Что, если мы поверим - Сара Шпринц

моей стороны было невежливым взять и выпроводить тебя. Прости. Но мне нужно было… закончить одно дело.

«Какое дело?» – так и хотелось спросить, но не стала. Я обладала достаточной чуткостью, чтобы понять, когда кто-то не хочет продолжать разговор.

– Так между нами все в порядке?

– Да, все в порядке.

Я ненавидела это. Когда оставалось просто кивнуть и довольствоваться ответом.

– Уже недалеко, – произнес Скотт, после чего наша беседа, к моему сожалению, приняла совсем поверхностный характер. Мы обсуждали сложность маршрута, дела в университете… Мне было бы интереснее послушать еще о его родителях. О жизни в Лос-Анджелесе, о причинах возвращения Скотта в Ванкувер. Но я больше не осмелилась.

Мы поздоровались с несколькими туристами, которые попались нам навстречу. Я наблюдала за их реакцией, но ни по одному не было заметно, что они узнали Скотта, хотя все смотрели ему прямо в лицо и были примерно нашего возраста. Это просто невероятно, и в то же время я сама часто забывала о том, кем Скотт на самом деле являлся.

Когда мы наконец добрались до скалистого подъема, это уже не имело никакого значения. Лес вокруг поредел, открывая вид на Белкарру и одну из бухт Индиан-Арм. Куорри-Рок возвышалась над поросшими лесом склонами, в послеполуденном солнце они отливали золотом. Воды залива были глубокого синего цвета и гладкими, как стекло. Дип-Коув расположился где-то справа от нас, спрятанный за пестрыми кронами деревьев. В этот момент мы были единственными туристами на этой огромной скале. Гладкость камня, на котором мы стояли, в который раз завораживала меня. Куорри-Рок казалась искусственно созданной, но эта точка обзора была такой же первозданной, как и окружающая местность.

– Вау, – прошептала я, глядя через залив на горные вершины напротив. – Я давно здесь не была и уже забыла, как тут красиво.

Скотт подошел ближе, и я это почувствовала.

– Невероятно, правда? Иногда я спрашиваю себя, как такие места вообще могут существовать.

В ответ я только кивнула, не хотелось нарушать эту невообразимую тишину. Мы просто стояли рядом и наслаждались видом. Я нащупала в рюкзаке бутылку с водой. Мы уселись на край скалы. Камень был теплым от солнца. Ближе к вечеру оно уже почти не грело, но мне не было холодно в одном тонком свитере. Согнув ноги в коленях, я обхватила их руками и оперлась на них подбородком.

Через какое-то время я повернула голову. Скотт смотрел вдаль так же зачарованно, как и я несколько секунд назад.

– Мне хочется остаться здесь навсегда.

– Мне тоже, – пробормотал Скотт.

И посмотрел мне в глаза, коротко, потом резко опустил взгляд вниз. До кончика моего носа, к моим губам, и через мгновение он снова смотрел мне в глаза, и в этот момент меня охватило совсем другое желание. Которое Скотт, похоже, не разделял, потому что быстро отвел взгляд. Я сделала то же самое и еще крепче обняла колени руками.

– Знаешь, что меня очень расстраивает? – не поворачивая головы, Скотт задал вопрос.

– Нет, – пробормотала я. – Что же?

– Что у нас был первый поцелуй, а я ничего об этом не помню.

Вот это да. Я окончательно сошла с ума, или он просто читает…

– Как это было? – спросил Скотт.

– Поцелуй?

– Да.

Я помолчала:

– Э-э-э, хорошо, как мне кажется.

– Думаешь? – Скотт склонил голову набок и снова посмотрел на меня.

– Да, я… Воспоминание немного размыто.

Тут я врала однозначно. Вечер и та ночь, может, и покрыты туманом, но момент самого поцелуя я помнила четко. Скотт и я, мы будто часть волны из танцующих людей вокруг, мы будто тонем в них. Грохот музыки, луч прожектора, мазки неонового света на его скулах и на моих губах.

– Расскажешь?

Во рту пересохло. На языке лишь вкус того поцелуя. Вкус сожаления и «Куба либре». Горький дым и вожделение.

– Не знаю, – уклончиво ответила я, потому что для меня все было предельно ясно. – Это просто сюр какой-то. Ты очень много выпил.

– Знаю. Я бы предпочел, чтобы этого не произошло.

– Но тогда, возможно, мы бы не поцеловались.

Скотт помолчал пару секунд. И медленно пожал плечами:

– А может быть, и да. И тогда бы я это помнил.

– Мне кажется, что в это время звучала Life’s a Mess, и ты поцеловал меня еще до припева.

– Хорошая песня, – сказал Скотт, и я кивнула, а что еще я могла сделать? Песня действительно была хорошей.

– На наших лицах еще оставались следы неоновой краски. Под лучом лазера это не выглядело как-то стремно, а даже… – Я запнулась. Скотт повернул голову. – Возбуждающе. Такие полоски… – И я, не ведая, что делаю, подняла руку. Посреди белого дня, на трезвую голову. Светило солнце, ни малейшей тени, ни облачка, которые могли бы скрыть мое дурацкое намерение. Кожа на лице Скотта была теплой и гладкой. – Вот здесь, – прошептала я, и Скотт затаил дыхание. Я почувствовала это, когда проводила кончиками пальцев по его щеке. Затем быстро убрала руку. – Зачем я вообще тебе все это рассказываю?

– Ведь я хотел знать, как это было. Первый поцелуй… А что мы сделали потом?

– Ты запустил пальцы в мои волосы, притянул ближе и поцеловал, будто только этого и желал.

– Наверное, потому, что все время я только этого и желал?.. – сказал Скотт, и я не осмелилась сделать вдох. Если сила притяжения между двумя людьми – это химия, то именно такая химия заискрила сейчас в воздухе.

Маленькие воздушные пузыри неоновых оттенков, которые лопались тихими щелчками, высвобождая все больше и больше подобных пузырьков. Они стремительно заполняли пространство между нами.

– Правда? – спросила я и, пока мы смотрели друг на друга, старалась не моргать. Ни на миг не закрывать глаза. Я хотела любоваться Скоттом сквозь ледяной синий и ядовито-розовый, ослепительно-желтый и гипнотизирующий красный.

– Да. – Скотт слегка прикусил нижнюю губу, думаю, непроизвольно, потому что все это время продолжал не моргая на меня смотреть. Я всеми силами старалась удержать свое тело на расстоянии и не наклоняться к нему. – И жаль…

– Чего тебе жаль?

– Что я ничего из этого не помню.

– Ну что поделать. – Я хотела отвести взгляд, но не могла. Это как игра в гляделки, и я была на грани проигрыша. Вновь эти глаза, цвета океана в безоблачную погоду. Сегодня совсем особенного цвета. Глубокого темно-синего. Поцеловать-бы-Хоуп-но-не-смею-синего. Но взгляда Скотт не отводил.

– Что ты делаешь? – тихо спросила я.

– Смотрю на тебя, прежде чем поцеловать во второй первый раз.

Я не моргнула.

Скотт придвинулся ближе. Взял указательным пальцем под подбородок и мягко потянул к себе.