Взгляд из угла - Самуил Лурье

Но презент, но сувенир - безделушка, зажигалка, какой-нибудь дворец - это, конечно, совсем другое дело. Украденное, будучи подаренным, вновь обретает чистоту. И за это мы готовы уважать частную собственность - не то чтобы по-настоящему уважать, но все-таки серьезней, чем мать ее - государственную, царство ей небесное.

Да, что и говорить: никто из нас не стал бы заглядывать в зубы дареному коню. Но подарки достаются не всем. Выйдешь, бывает, на улицу, постоишь, приложив руку ко лбу этаким козырьком: не вьется ли, дескать, вдали пыль, не ведут ли под уздцы четвероногое? Что-то не ведут.

Народное чувство не может смириться с таким положением. Должен, говорим мы себе, должен найтись какой-то выход. Какой-то бизнес-проект - доселе никем не испробованный, - который и нам, простым б. советским, позволит озолотиться без малейшего урона для нашей чести, а наоборот, сделает ее ткань еще прочней.

Так вот: не ломайте себе голову. Средство найдено. Гениальная идея открыта и даже дала первый росток. Я прочитал в "Новых известиях" и сразу понял: мы все спасены.

Несколько офицеров ВДВ, уволившись, не покинули родной, но списанный аэродром, а взяли его в аренду. Прямо как есть, с казармой, с каптеркой, где осталось бу обмундирование, с многоочитым сортиром. Построили полосу препятствий. Заключили договор с местными ОМОНом и СОБРом. И завели аттракцион.

Десятидневный, представьте, тур. За 600 у.е. Включает ежедневную побудку в 6 утра, физзарядку, обкатку БТРа, мытье полов, строевую подготовку, политзанятия, чистку картошки, матерную лексикографию, стрельбы и драки - короче, курс молодого бойца; для желающих - даже с дедовщиной (услуга дополнительная, но почему-то бесплатная).

Оцените и согласитесь: если как следует раскрутить - это же золотое дно.

И с огромной, прямо-таки невероятной перспективой. Вдумайтесь: отыскался национальный продукт, который можно, по-братски поделив, конвертировать в СКВ до упора. Я имею в виду наш уникальный советский опыт. Собственно, и делить не надо: он у каждого при себе, как бесценное достояние. У кого - армейский, у кого какой.

Организовать, например, вечерний университет марксизма-ленинизма: чтобы клиент за большие бабки учил наизусть: кажимость есть не что иное, как отражение сущности в самой себе!

Приватизировать районные поликлиники - отбоя не будет от желающих посидеть пару часов в грязном коридоре на поломанных стульях; за отдельную плату - с перебранкой типа: я занимала за мужчиной - совесть надо иметь, и т.д.

Не хотите связываться с недвижимостью - зарабатывайте передвижным аттракционом "Очередь", все равно за чем. Или устраивайте собрания - пионерские, комсомольские: на повестке дня - персональное дело о противопоставлении себя коллективу.

С другой стороны, возможны грандиозные реалити-шоу, в масштабах квартала или даже района: скажем, операция по наведению конституционного порядка. Для очень состоятельных людей. Валом повалят, как миленькие. Состоятельные любят погорячее.

Вот Ходорковский с Лебедевым: никаких денег не пожалели, чтобы насладиться аттракционом "Социалистическая законность", и досмотрели до конца.

Нет, не до приговора - эка невидаль приговор! - а до той захватывающей минуты, когда прокуратура, переодевшись в женское, вышла к микрофону и произнесла: осужденные осуждены справедливо; если бы вы только знали, какие у нас есть доказательства их вины! И - без перехода - про миллиарды.

Ах, какая формула! Кафка отдыхает.

Хотя какой там отдых! Ворочается в гробу, нервно вскрикивая: не понял! если есть доказательства, почему же вы их не огласили? а если огласили, причем тут "если бы"? кто, собственно, помешал вам сделать так, чтобы в них вникли, во всех подробностях запомнив, каждая бабушка и каждый школьник?

Это он от зависти. Опасается за свой "Процесс" - как бы не устарел.

Наш, и точно, попроще. В нем не интересуются обвинением и не слушают защиту. А играют - с арифметикой мораль.

Когда речь о миллиардах, аргументы ни к чему.

Миллиард является одновременно и виной, и доказательством вины. Сколько у человека миллиардов - столько и статей предъявляется; столько и лет тюрьмы ему дадут. Взамен взяв за каждый год опять же по миллиарду.

И тогда заново краденое останется только раздарить. Чтобы, значит, и добродетель, в свой черед изнасиловав капитал, восторжествовала, - и он, наконец, отмылся бы.

Кончатся миллиарды - займемся миллионами, и т.д. Этот сценарий - практически готовый опиум для народа. Превратить его, меняя лица и цифры, в бесконечный сериал, передавать каждый день по специальному платному кабелю - и, считайте, дело в шляпе: оглянуться не успеем, как ВВП удвоится.

14/6/2005

И не надо

Ртуть-то, ртуть-то как разогрелась у старика Цельсия! Вполне приличный образовался столбик. При таком состоянии атмосферы политика интересует нас примерно как столоверчение.

Ах, да делайте с нами что хотите. Берите тепленькими, ешьте с кашей. Если чего и хочется общественно-полезного, когда простоишь, как только что лично я, часок-другой на пригородной платформе, дожидаясь электрички, - так это линчевать кого-нибудь, все равно кого, лучше бы, конечно, из ж/д начальников, но все понимают, что это пустая мечта.

Остальное - не касается. Объявите, допустим, нынче президента - императором, введите, скажем, тюремные срока за газетные фельетоны или телесные наказания за недоимки по квартплате - никто и не заметит.

Ну, прожужжит отдельно взятый шахматный чемпион про угрожающую тенденцию.

Но сказал же нобелевский лауреат: наша демократия не боится никаких угроз, ибо не существует.

А еще прежде его высокопревосходительство: и за свободу слова не волнуйтесь, поскольку ее в России нет и никогда не было.

По этой же самой причине мы спокойны за правосудие, не нуждаемся в прекращении кавказского побоища, не боимся разжижения мозгов. Знал бы герой Булгакова - как это успокаивает: когда чего ни хватишься, ничего нет. А потому что незачем и хвататься.

Лучше спросите: а что же у нас есть? А мы ответим: телевизор. А в нем, помимо рекламы, силовики и правовики.

Есть еще и речевики, но те больше для смеха.

На днях один такой разбежался: предлагаю, говорит, избирать президента исключительно силами нижней палаты ума. Это, говорит, гораздо дешевле. Нишкни, - отвечают ему, - какой нашелся ревнитель дешевизны; президента изберет народ в лице администрации президента, твое же, речевик, дело - стоя исполнить, когда понадобится, гимн; учи слова.

Правовики действуют серьезней, обдуманней: шаг вперед - шаг в сторону - и в дамках.

Свежий пример. Вот тебе, население, радостная новость: налог на наследство отменяется; отныне свободно завещай и раздаривай все, что имеешь, а рука получателя да не оскудеет. Это шаг первый.

Шаг второй, как бы в скобках: за исключением недвижимости, а также автомобилей.

То есть - вы поняли - валюта в любых количествах, драгметаллы там разные пудами переходят из рук в руки без ущерба; но квартира, и шесть огородных соток, и домик при них, и "жигуль" под навесом - облагаются по-прежнему, если не круче.

Как если бы закончик был сочинен в насмешку над большинством, над его советскими еще представлениями о достатке.

Но это, разумеется, не так. Наверное, просто настала пора собирать камни. Верней, капиталы. Чтобы, значит, никто из тех, кто состоит со своим имуществом в браке фиктивном, не полюбил его по-настоящему. Какой-нибудь, не знаю, мультимиллионер на Лазурном берегу, содержатель казино и конюшен, вообще меценат. Показывали как-то по ящику: сидит в полуподвале, имея на себе тренировочные штаны; скучает; чешет волосы под майкой. Жена-прапорщица кормит его пельменями, а от них ностальгия только сильней. Пора, пора ему вернуться к товарищам, к любимой работе, - а состояние пускай тоже переведет на Родину и отпишет управлению, или отделу, на худой конец - партячейке "Единой Кормушки". А государству тут ловить нечего, государство как раз перетопчется, государство знай свое место, стриги обывателя. Короче, все по закону.

Силовикам эта двухходовая техника тоже ласкает менталитет. И они здорово ее изощрили.

Военный министр - предположим, в среду - заявляет: студентам брить лбы не собираемся, расслабьтесь.

А в пятницу кто-нибудь в лампасах чуть поуже: и военные кафедры в институтах тоже ни к черту не нужны; 199 разгоним, оставим 30. И выпускники этих тридцати заведений пойдут, как минимум, на три года в офицеры. А из ста девяноста девяти, а также все остальные, получив разлюбезное свое высшее образование, - пожалуйте в солдатики.

Остроумно, правда?

Так и живем. Правовики режут карман, силовики норовят без мыла опустить, речевики с утра до вечера плюют в душу.

Но всех не догонят, - поет Михаил Щербаков, - догонят не всех. И всё не отнимут: отнимут не всё.