Восьмой ангел - Наталья Нечаева

— Картинка из детской сказки, — улыбнулся Барт.

— Ну да, — согласился спутник, — просто «Незнайка на Луне». У них даже крыши как космические корабли.

— Космические, говоришь? Ну-ка, глянь вон туда!

На горе, противоположной той, где разместилась игрушечная деревушка, ровно скошенный бок скалы пестрел какими-то странными пунктирами и овалами. Адам присмотрелся, даже прижал пальцами уголки глаз, наводя резкость.

— Это…

По красноватой поверхности плыли огромные рыбы. Или не рыбы? Туловище странных созданий надвое вспарывал строго вытянутый прямоугольник пустоты. Верхняя часть, с плавником и конусообразной головой, чуть опережала нижнюю — срезанное рыбье брюхо. Рядом с «рыбами» летели странные самолеты. Тоже зачем-то разрезанные надвое. Фюзеляж с отчетливо торчащим хвостом так же несколько опережал самолетное пузо, тяжелое и плоское.

— Так ведь это — космические корабли? — не веря собственным глазам, обернулся к другу Адам. — А вот эти ромбы? Овалы? Чаши? Это — что?

— Ну, если есть ракеты и самолеты, то, видимо, это — оставшаяся часть сириусянского воздушного флота.

— Летающие тарелки, что ли?

— Похоже, — согласился Барт.

— Какого же размера этот рисунок вблизи, если так издалека все четко видно?

— Точно такого же. В этом и есть загадка. Сам увидишь. У входа в пещеру, кстати, есть прелюбопытнейшее панно: спуск знаменитого ковчега, с которого, как утверждают догоны, началась жизнь на Земле.

— Ковчега Номмо?

— Помнишь еще?

— Да тут, что не знаешь, вспомнишь…

— Ну, пойдем? Надо решать, как к хогону лучше подкатиться. Хорошо бы, Моду уже прибыл. Он тут в большом авторитете.

— Слушай, а вход в пещеру много народу охраняет? — Адам продолжал пристально разглядывать далекие рисунки.

— Нет, только сам хогон. Другим там находиться запрещено.

— А когда хогон отходит куда-нибудь?

— А он не отходит. Он там живет. Ему носят еду, питье. Хогон, по догонским меркам, уже не принадлежит к миру живых, ведь им может стать только мужчина за пятьдесят, а пятьдесят — это цикл человеческой жизни.

— Почему так мало?

— Потому что это цикл вращения Сириуса. Помнишь, вся сакральная жизнь догонов строится в соответствии с этим циклом. Они считают, что человеческий век — это пятьдесят лет. Потому и хогона выбирают соответствующего возраста. Вроде бы, он уже принадлежит миру мертвых. Потому способен общаться с предками, узнавать их волю.

— Ну, а если хогон отойдет по нужде? Или приболеет?

— Да хоть совсем уйдет! Все равно к пещере и близко никто не подойдет. Боятся.

— Чего? — ухмыльнулся Адам. — Или кого? Духов?

— Духов, — серьезно подтвердил Барт.

— Отлично! — потер руки Адам. — Значит, у нас в любом случае есть шанс!

— Что ты задумал? — ухватил Макс приятеля за плечо. — И мечтать забудь!

— Да? — Чеченец вырвал руку. — Нет, брат, пустым мне возвращаться нельзя.

— Адам, — холодно сказал Барт. — Я не шучу. Это Бандиагара. Это — догоны. И всякий, кто попытается войти в священную пещеру, будет уничтожен. Так говорят мифы.

— Знаешь, Макс, я очень давно перестал верить в сказки, — устало ответил приятель.

— А твой кристалл — не сказка?

— Вот и посмотрим, — кивнул Адам и уверенно зашагал вперед.

Ченнелинг… ченнелинг… — звучало в голове у Ольги красивое новое слово.

Дорога то светлой лентой вспархивала на высокие округлые возвышенности и тут же темным ручейком стекала с перевалов вниз. И там, внизу, все еще клубился недовольный клочковатый туман, пытаясь уцепиться за асфальтовые неровности и многочисленные выбоины.

Машина неслась легко и стремительно. Несмотря на темноту, вести ее стало почему-то гораздо проще. Словно кто-то невидимый услужливо подсказывал Ольге, где чуть притормозить, чтобы не влететь в колдобину, где легонько сместить руль, объезжая ямку, а где, напротив, прибавить скорость, потому что трасса гладка и безопасна.

Ченнелинг… Значит, все священные книги записаны под диктовку высшего разума? — размышляла Славина. — А что, вполне логично! Откуда обычный земной человек мог, например, знать, что случится с Землей через пару тысячелетий? И вообще, пророки, кто они? Не те ли, кто получил свои знания таким вот путем? Тогда выходит, что предвидение — это качество исключительно тех, кто научился общаться с высшими силами? С теми, кто знает прошлое и будущее? Но если это так, почему самые глобальные предсказания не сбываются?

Ольге хорошо помнилась истерия, раздуваемая средствами массовой информации на пороге нового тысячелетия. Она даже делала тогда передачу, в которой на примерах ранних, тоже не сбывшихся пророчеств, доказала, что предсказанный конец света — не более чем страшилка. Ее завалили письмами. И благодарными, и ругательными. Словно те, кто продолжал верить в конец света, страстно желали, чтобы это случилось побыстрее.

Тогда в чем смысл пророчеств? И какой же это высший разум, если он так бездарно ошибается? И тогда все, что говорилось ей…

Но — с другой стороны, разве в древних пророчествах указывался один возможный исход? Разве там не было множества вариантов того, что могло произойти? Взять хотя бы христианскую книгу Откровения. Сколько раз она ни читала этот странный и завораживающий текст, столько же раз не могла понять, какой именно конец уготован Земле. Почему? Зачем нужно было так все запутывать?

Но если люди ежедневно создают свою новую реальность, значит, возможно, именно люди поменяли предначертанный ход событий? Да, в Писании приведены все возможные варианты. И хорошие, и плохие. Люди, понятно, уцепились за плохой, потому что — как ей сказали? — человеку комфортнее жить в страхе? Тогда что есть планета свободного выбора? Или…

Догадка пришла неожиданно и оказалась на удивление простой.

Конечно! Как она не поняла это раньше? Именно люди переписали сценарий! Скорее всего, не подозревая того, просто отчаянно желая жить!

Тогда выходит, что будущее непредсказуемо? Или предсказуемо, но — в огромном многообразии вариантов? Предсказывается один, а осуществляется совсем иной. Такое возможно? Если вариантов бесчисленное множество, то их просто невозможно пересказать! Знать, как знает тот, высший разум, можно, а изложить все внятно кому-то одному…

А если люди все же создают свой вариант? Совершенно новый, не предусмотренный никем? Ведь если человеку дано право сотворчества, значит, дана и свобода?

Дорога сделала очередной крутой вираж, и в свете фар обозначилось нечто огромное и странное: двойной ряд черных колес висел в воздухе, освещаемый прыгающим светом четырех костров. Возле огня понуро стояли двое мужчин. На обочине припарковалась милицейская машина с ядовито мерцающей мигалкой.

Фура, — поняла Ольга, — фура перевернулась… Наверное, заснул водила…

Надо быть осторожнее, а я так гоню!

И снова потянулись темные унылые обочины. Луна куда-то пропала, верно, завалилась за одну из многочисленных низких туч, и пространство вокруг стало и вовсе угрюмым.

Скорей бы рассвет! — подумала Ольга, ежась от непонятной, невесть откуда взявшейся тревоги. — А то что-то страшновато…

И, словно отзываясь на ее мольбу, за окнами резко посветлело, будто кто-то включил неяркую лампу дневного освещения. Впрочем, небо оставалось по-прежнему низким и хмурым.

Тогда — откуда этот свет?

И тут же поняла: снег!

Снег! На дороге под колесами автомобилей он сразу же растаял, а вот по обочинам крепко зацепился за траву, камни, деревья.

Значит, Карелия уже заканчивается, и она скоро въедет в Мурманскую область. Жаль, что здесь нет указателя, сколько километров еще осталось.

Мурманск. Два месяца назад она дала себе слово, что побывала там во второй и в последний раз. И вот снова едет туда. Одна. Никому ничего не сообщив. И если с ней что-то случится, вот здесь, на дороге, никто не спохватится, никто не примется искать.

А что с ней может случиться? Две трети пути она проскочила. Осталось чуть-чуть. Если верить странной сущности, которая разговаривала с ней в последнее время, то с ней ничего не произойдет, пока одна не выполнит то, что должна. То есть ей предсказали…

Стоп, она никогда не верила гадалкам и экстрасенсам. Но вполне может быть, что и они свои знания получают от кого-то? Вопрос лишь в том, насколько все это верно. Ведь, как ни крути, тот самый конец света, о котором говорили почти все религии, не состоялся.

Какая там умная мысль пришла ей в голову? Или подсказали? Ах, да! Мысль была о том, что сами люди изменили будущее планеты.