Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах - Вадим Юрьевич Солод

обстановке ажиотажа новые возможности для дополнительного заработка, быстро включили в число предоставляемых клиентам услуг оказание помощи в нелегальном покидании родины. Компании активно рассылали своих представителей по западным губерниям России для продажи билетов на трансатлантические рейсы. За дополнительную плату, составлявшую обычно 50 процентов от номинальной стоимости билета, агенты гарантировали безопасную переправку эмигрантов из России в Германию и брали на себя всю организацию — от найма местного крестьянина-проводника до подкупа пограничной стражи. Сразу же по пересечении границы будущих эмигрантов направляли на соответствующие медицинские пункты, вроде того, что располагался в Эйдткунене, где их регистрировали и осматривали, а затем отправляли по железной дороге в один из немецких портов на Балтике.

Мобилизация 1914 года

Только в одном районе Вержболово Сувалкской губернии ежедневно государственную границу переходило от 100 до 300 нелегалов. Причина такой впечатляющей активности заключалась прежде всего в беспредельной продажности и поголовной коррумпированности местных российских чиновников. Жандармское отделение в своих донесениях называло организаторами преступной схемы братьев Браунштейнов из Кибарты, которые были агентами компании по распространению пароходных билетов, принадлежащей некому господину Гринману. В общем, «полиция и нижние чины пограничной стражи, не имея силы воли противиться постоянным искушениям, в конце концов поддаются соблазну, берут взятки и потворствуют эмиграционному движению», говорилось в жандармском рапорте. Одним словом, непосредственные организаторы схемы вели себя так, будто государственной границы и в помине не было.

Обращает на себя внимание, что материалы СМИ, которые описывали кризис с мигрантами на белорусско-польской границе, случившийся в 2022 году, как будто написаны под копирку с газетных текстов столетней давности.

Апофеозом борьбы российских властей с сионистским подпольем стал прогремевший на всю страну благодаря известному публицисту и общественному деятелю В. Г. Короленко судебный процесс по делу «О мариампольской измене».

В сентябре 1914 года, после того как германские войска заняли город Мариамполь Сувалковской губернии (совр. Литва), оккупационное командование обязало жителей города избрать бургомистра и его помощника. Главой городской администрации стал Я. Гершанович, его помощником был назначен поляк Бартлинг. Когда через две недели территория была возвращена под контроль русских войск, к их командующему обратился местный имам Байрашевский с заявлением о том, что в период временной оккупации местное население вело себя изменнически: «Еврейское население встретило щедрым угощением немцев, указывало им для грабежа русские дома, устроило несколько притонов, куда стекались еврейские солдаты, несшие сюда винтовки. Еврейские студенты с немецкими повязками на руках развешивали на улицах возмутительные прокламации. Бартлинг встретил немцев с белым флагом. Всеми же действиями по оказанию услуг немецким войскам руководил Гершанович, который силой отбирал у жителей скот, припасы и передавал немцам. Деятельным помощником его был поляк Бартлинг».

Гершанович с помощником были преданы военному суду по обвинению в государственной измене, которая по ст. 108 Уголовного уложения 1903 года за существенное содействие неприятелю каралась бессрочной каторгой; срочной каторгой (до 15 лет) — за простое содействие; смертной казнью — за шпионство. При этом смертный приговор мог выноситься не только подданным России, но и заподозренным в шпионаже иностранным гражданам.

По общему правилу такие дела разрешались корпусными военными судами с участием защитников, а обвиняемым, как правило, выносились оправдательные приговоры по причине полного отсутствия серьезных улик.

Дело бургомистра Гершановича относилось к досадным исключениям.

В качестве защитника в процессе участвовал известный адвокат О. О. Грузенберг, имевший большую контору в Вильно.

Суд вызвал только двух свидетелей — самого Байрашевского и некого Пенчило. Последний ничего существенного показать не смог, Байрашевский в очередной раз повторил свои показания о том, что всё еврейское население Мариамполя встретило немцев с хлебом и солью и что назначенный немцами бургомистром Гершанович настойчиво требовал, чтобы жители снабжали оккупантов продуктами и лошадьми, и даже приказал расклеить об этом объявления по городу.

20 октября 1914 года экс-бургомистр был признан Корпусным судом виновным в содействии неприятелю и осуждён на 8 лет каторги, его помощника Бартлинга оправдали.

«Приговор вступил в законную силу. Почти два года „изменник“-еврей нёс каторжный режим в псковской тюрьме, а вместе с этим „измена“ всего еврейского населения целого города стала фактом, закреплённым судебным приговором. С Гершановича обвинение распространилось на весь город. Из Мариамполя оно, как зараза, разлилось на другие города и местечки, захватило все еврейское население…» — писал В. Г. Короленко.

Председатель «Общества распространения правильных сведений о еврействе», в том самом в котором трудился отец Лили Брик — Урий Конен, московский раввин Я. И. Мазе предложил В. Г. Короленко издать его статью «О мариампольской измене» для распространения в земских и уездных библиотеках. А. М. Горький поддержал инициативу, статья вместе с защитной речью адвоката Оскара Грузенберга[56] вышла отдельной брошюрой с заявленным тиражом 100 000 экземпляров для бесплатной раздачи «местам и лицам».

Уже через несколько недель после осуждения Я. Гершановича было установлено, что имам Байрашевский находился на службе у немецкой военной администрации, за что впоследствии был предан суду, признал себя виновным и получил тюремный срок.

Принимая во внимание вновь открывшиеся обстоятельства по данному делу, а также общественный резонанс, вызванный очевидно несправедливым приговором, Я. Гершановича судили повторно, он был оправдан и отпущен из-под стражи в Псковской каторжной тюрьме. В ходе повторных слушаний Корпусной суд установил не только невиновность обвиняемого, но и опроверг сам факт того, что население Мариамполя снабжало немцев продуктами и лошадьми.

Владимир Маяковский, русский по рождению, выросший на многонациональной грузинской улице, был абсолютно далёк от любых проявлений бытового антисемитизма — соответственно, в каких-либо других проявлениях великодержавного шовинизма тоже замечен не был.

Период военной службы для ратника 2-го разряда[57]был на удивление плодотворным: им были написаны поэмы «Флейта-позвоночник», «Война и мир», «Человек», опубликованные благодаря усилиям и деньгам Осипа Брика, который всё больше и больше брал на себя обязанности литературного агента молодого поэта. «Один Брик радует. Покупает все мои стихи по 50 копеек строку» [1, с. 134].

Владимир Владимирович писал: «Как русскому, мне свято каждое усилие солдата вырвать кусок вражьей земли, но как человек искусства, я должен думать, что, может быть, вся война выдумана только для того, чтоб кто-нибудь написал одно хорошее стихотворение».

В. Маяковский — ратник 2-го разряда. ГММ

Им наконец завершена, уже в окончательном варианте, поэма «Облако в штанах»:

У меня в душе ни одного седого волоса,

и старческой нежности нет в ней!

Мир огромив мощью голоса,

иду — красивый,

двадцатидвухлетний.

«Красивый, двадцатидвухлетний» поэт более полугода, с первой половины 1914-го по начало 1915 года, работал над пронзительным лирическим произведением,