Моя истерика - Ольга Черных

Талия озадаченно на меня посмотрела и села рядом.

— Такое ощущение, что я всю ночь пила дешёвые коктейли. Мне так паршиво ещё никогда не было! — застонала Талия, но признаков усталости я не увидела. Она даже выглядит лучше обычного. Интересно, когда она успела уложить волосы…

— Откуда тебе знать, ты же не пробовала! — засмеялась я и легонько толкнула подругу локтем в бок.

— Оливия! Голова раскалывается, — серьёзно сказала Талия и тоже засмеялась, — а тебе лишь бы поприкалываться.

— Шутки шутками, но где наши вещи? У меня пропал телефон… Я очнулась под деревом в траве… — успокоившись, сказала я и пристально посмотрела на Талию, — что произошло? Не помнишь?

— А что я делала в кустах, стесняюсь спросить? — озадаченно произнесла она, — ты же не хочешь сказать, что нас…

— Нет! Ты чего! — в этом я уверена. Может, меня и ударили по голове, но насиловать не смели.

— Да… Странно. Знаешь, мне уже лучше, — сказала Талия и улыбнулась, — Господи, Олли, да ты бледная, как поганка! Ты в порядке?

— Не знаю… А у тебя губы синие, — я не хотела отплатить той же монетой, а сказала правду. С нами, действительно, что-то произошло. Что-то, о чём мы не помним.

— Я просто замёрзла, — попыталась найти оправдание Талия.

Я потрогала её за плечо. Тёплое.

— Я не была бы так в этом уверена… — сказала я и виновато посмотрела на подругу.

— Да что, чёрт возьми, происходит?! — занервничала Талия, — мы должны пойти домой и позвонить в полицию!

— Ты права… — поддержала я, и мы направились к выходу из развлекательного парка. Фонари ярко освещают путь, но почему-то мне кажется, что я бы хорошо видела и без них.

— Смотри, сколько там людей… — сказала Талия и показала на толпу, которую я уже видела и успела о ней забыть.

— Да, знаю… Пойдём, посмотрим? Может, там подарки раздают? — наивно предположила я.

— Олли, ты как всегда. Идём, — сказала Талия и взяла меня под руку. Мы быстро дошли до колеса обозрения. Людей оказалось больше, чем я предполагала.

— Чёрт, я ничего не вижу! — сказала Талия, и мы пошли глубже в толпу.

Мы снова ничего не увидели, зато услышали. Дети кричат, девушки плачут, а мужчины схватились за головы. Внутри скопления людей стоит одна машина скорой помощи и несколько полицейских машин.

Я потеряла всё своё самообладание и стала перекрикивать детский плач.

— Что происходит? Объясните! Мы тоже хотим знать! — я спрашивала это у всех, кто попадался у меня на пути. Талия бежала за мной и что-то кричала мне вслед. Я бы заплакала, но не могу. Меня никто не слышит. А этот парень, которого я дёрнула за руку, на меня даже не посмотрел! Они что, сговорились?

Крики не прекращаются, а, скорей, переходят в истерику. Я обошла почти весь аттракцион, но толком ничего не увидела. Может, на меня кто-нибудь обратит внимание?! Я тоже человек, и хочу знать, почему все так убиты горем!

Только я подошла к центру толпы, как меня догнала Талия, сильно сжала в объятиях и прошептала:

— Ради Бога, не смотри направо… — её голос был спокоен или она делала вид, но я всё же посмотрела…

Я в шоке. Меня нет. Это не я. Где я? Пустите! Мне нужно знать! Я громко кричу! Это сон. Я вырываюсь и прошу Талию, чтобы она пустила меня. Я толкаю всех, кого вижу. Никто не реагирует. Я бы пинала их ногами, если бы могла.

— Олли, Олли! Нет! — я никогда не видела, чтобы Талия плакала, но готова поспорить, её глаза полны слёз.

Не смотря на крики подруги, я увидела то, что не пожелаю увидеть никому!

Прямо под колесом обозрения лежит девушка в потёртых джинсах и розовой толстовке. Её ноги босые, кеды валяются где-то поблизости. По её подбородку со рта стекает тонкая струйка алой крови. Она лежит так, словно, решила отдохнуть после тяжёлого дня. Глаза красиво накрашены, только помада растёрта по губам. Люди столпились вокруг её юного тела, что врачи не могли подойти, чтобы забрать в машину. От диких криков у меня бы разболелась голова, если бы… Если бы этой мёртвой девушкой не была я.

Недалеко от меня, точнее, что от меня осталось, лежит Талия. Два доктора, которые только что положили её на носилки, закрыли моей подруге глаза. Боже, она видела, как ей чем-то острым нанесли удар в живот…

Я начинаю вспоминать.

Неужели, я не сплю? Этого не может быть. Я ищу глазами подругу, но вижу свою маму и папу Талии. Я этого не вынесу. Не хочу это видеть. И не должна. Что я вообще здесь делаю?!

Я закрываю глаза ладонями и бегу сквозь толпу. Я не хочу оборачиваться и снова видеть этот ужас. Я настолько подавлена, что рву на себе одежду. Через пару секунд она срастается снова. Я пытаюсь сделать себе больно, но не могу. Я хочу кричать, хочу снова чувствовать, хочу жить!

Я в жизни никогда так быстро не бегала. Вижу только проплывающие мимо деревья, огоньки, качели, людей, которые уже не имеют для меня никакого значения. Я падаю на землю. У меня бы уже закружилась голова, если бы… Но я мертва.

Я уткнулась лицом в траву и чувствую её запах, который при жизни ненавидела, а теперь обожаю. Удивительно. Я чувствую! Может, я сошла с ума?

— Оливия! — я слышу, как меня зовёт Талия. Я хочу ей ответить, но она уже меня нашла и лежит рядом со мной.

— Я помню, что произошло… — тихо отвечаю я, как будто нас кто-то услышит, — может, присядем на лавочку?

— Ни одному человеку города Чикаго нет до нас никакого дела! Впрочем, как и всем остальным, — быстро сказала подруга и добавила, — и я помню… Это было ужасно.

По негласной договорённости мы с Талией не стали обсуждать случившееся. Уже ничего не изменить. Я чувствую, как её тоже переполняет гнев, злость и тоска по дому.

Мне больно вспоминать наши последние минуты жизни… Я знаю, Талия тоже помнит каждую секунду, но ничего не говорит.

Я помню, как к нам подошли двое парней чуть старше нас. Мы познакомились, и один из них пригласил меня покататься на колесе обозрения. Я согласилась, хоть он мне и не понравился. Талия со вторым парнем осталась сидеть на лавочке, о чём-то без умолка болтая.

Я помню, как мы поднялись в кабинке на самый верх. Помню, как я с улыбкой рассматривала небоскрёбы и закат. Помню, как парень стал вырывать у меня из рук сумочку. Я закричала так громко, как только могла. Он пытался закрыть мне рот своим грязным поцелуем. Я вырывалась и била его кулаком по спине. Последнее, что я видела — мой полёт на асфальт, последнее, что слышала — крики Талии. Когда я приземлилась, её голос стих. Я мельком увидела, как она лежит в нескольких метрах от меня, истекая кровью. И дальше темнота, мрак, пустота. Холодно.