Зорге и другие. Японские тайны архивных дел - Александр Евгеньевич Куланов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одним из сотрудников центра УСС в Берне стал Пол Чарлз Блюм, родившийся в Иокогаме и получивший образование во Франции (где был близок с Жаном Кокто), и в США (там Блюм сдружился с молодым студентом Дональдом Кином и уговорил его переключиться с изучения французской культуры и французского языка на Японию). С началом Второй мировой войны Блюм оказался востребован американской разведкой и служил в резидентурах УСС в Таиланде и Португалии, пока осенью 1944 года не присоединился к Даллесу в Швейцарии. С началом операции «Санрайз» Блюм принял активное участие в её проведении, одним из первых выйдя на контакт с эмиссарами Карла Вольфа и лично организуя встречи с ним Даллеса.
В конце марта 1945 года о переговорах в Берне стало известно в Москве. Оживлённая дискуссия в довольно резких тонах по этому поводу между Сталиным и Рузвельтом привела последнего к решению остановить «Восход солнца»232.
16 апреля началось советское наступление на Берлин. 20 апреля в Берн поступил из Вашингтона приказ о прекращении контактов с немцами. Это вызвало разочарование Даллеса, который, оправдывая их необходимость, ссылался на дипломатию, в том числе дипломатию спецслужб, как на одно из проявлений гуманизма на войне. Не случайно в своих воспоминаниях глава ЦРУ цитировал Уинстона Черчилля: «Битвы выигрываются кровопролитием и маневрами. Величие генерала в том, чтобы основной составляющей победы были маневры и как можно меньше – кровопролитие». Британский лидер добавлял: «На войне есть много видов маневров, и лишь часть из них производится на поле боя. Есть маневры с глубоким обходом фланга или заходом в тыл. Есть маневры во времени, в дипломатии, в механике, в психологии, и все они отделены от поля боя, но часто играют на нём решающую роль, и цель всех этих маневров – найти для достижения главной цели пути более лёгкие, чем одно только кровопролитие»233.
С другой стороны, Даллес мог быть удовлетворён достижением одной из главных задач: в определённой степени благодаря усилиям его центра немецкие войска сложили оружие в Северной Италии и западных районах Австрии234. Стоит, однако, помнить, что это случилось лишь 2 мая – в один день с капитуляцией берлинского гарнизона перед Красной армией. Недовольный не доведённой до конца работой, Даллес благосклонно отнёсся к предложению о своеобразном продолжении операции «Санрайз», тем более что на этот раз речь шла о Стране восходящего солнца – главном противнике США во Второй мировой войне.
Японский подход
Окончание войны в Европе обозначило близкий финал сражений и на Тихом океане. За исключением наиболее радикально настроенных представителей армии, руководство Японии в целом понимало необходимость скорейших поисков путей к миру, в том числе не вполне стандартных. Причём, как и в случае с Даллесом, видевшим смысл переговоров с Германией не только (и скорее всего, не столько) в спасении жизней американских солдат, а в необходимости остановить продвижение Советского Союза в Европе, в Токио также рассматривали важность скорейшего выхода из войны в контексте противостояния «коммунистической угрозе». Группа авторитетных японских политиков, в которую входили бывшие премьер-министры в ранге «дзюсин» (старших советников) Окада Кэйсукэ, Вакацуки Рэйдзиро, Хирота Коки, Коноэ Фумимаро и ряд представителей придворных и дипломатических кругов, в январе 1945 года составила и 15 февраля подала обращение к императору, особо указав в нём это соображение: «Дальнейшее продолжение войны сыграет только на руку коммунистам». Однако петиция не встретила понимания у императора, тогда и ещё очень долго потом склонявшегося к мнению армии о том, что победа ещё достижима. Он, видимо, искренне верил, что почти не участвовавшие до сих пор в боях сухопутные силы способны сковать противника в Китае и Юго-Восточной Азии, дать решительный бой американцам на Кюсю и таким образом переломить ход войны235.
Поиски японской стороной частных контактов с противником на менее высоком уровне начались ещё раньше. Осенью 1944 года премьер-министр Японии Коисо Куниаки, разделявший взгляды Коноэ, ставшего главным «голубем» Японии последнего года войны, «поручил главному редактору газеты «Асахи» Судзуки Бунсиро начать дипломатический зондаж через Швецию. В середине сентября Судзуки посетил шведского посланника в Токио Видара Багге и просил передать своему правительству для Лондона предложение Японии о возможности окончания войны. В Токио считали, с Англией будет легче договориться, чем с США. Предмет для торга имелся. Япония готова была возвратить все территории, захваченные во время войны, даже Северо-Восточный Китай, сохранив, однако, за собой Тайвань и Корею. Багге доложил об этом в Стокгольм»236.
Только в апреле 1945 года министр иностранных дел Того Сигэнори подтвердил позицию Коноэ в беседе с Багге. В мае шведский дипломат, вернувшись в Стокгольм, сообщил в Токио, что его правительство намерено выяснить позицию США по поводу переданных Японией предложений. Однако переговоры через Стокгольм не получили продолжения из-за излишней активности работавшего там военного разведчика генерал-майора Онодэра Макото. Лондон оповестил страны Британского содружества: «Японский военный атташе в Стокгольме получил сведения о том, что Советский Союз примет участие в войне против Японии, и, признавая военное поражение Японии, обратился к королевской семье Швеции с просьбой о посредничестве между Японией и странами антигитлеровской коалиции»237.
Эта информация немедленно просочилась в прессу, и Токио вынужден был потребовать от военных дипломатов прекратить самодеятельность, вести себя потише и воздержаться от высказываний, граничащих с государственной изменой. Соединённые Штаты, получив предложение через Багге, сохранили status quo, заявив об их заведомой неприемлемости. Тем более что Токио настаивал на сохранении под своим контролем Кореи и Тайваня, чья судьба была уже фактически решена – удержать их под контролем у империи не было сил238. После этого центр неформальных контактов Токио и Вашингтона сместился в Швейцарию.
С приближением советских войск к столице Германии в начале 1945 года часть сотрудников японского посольства в Берлине перевели в Берн. В их числе находился военно-морской атташе капитан 2-го ранга Фудзимура Ёсиро, рьяно желавший скорейшего прекращения войны – пока Япония не была ещё полностью разгромлена. В Швейцарии Фудзимура встретил своего давнего знакомого – того самого торговца оружием доктора Хака, который в 1936 году «снимал кино» в Японии. Как мы уже знаем, из-за опасности преследований со стороны гестапо за свою нетрадиционную сексуальную ориентацию Хак в 1939 году вынужден был уехать в Швейцарию, где его и нашёл капитан Фудзимура. Очень скоро горячий противник войны Японии с Америкой Хак (в декабре 1941-го он
