Ты услышишь мой голос-2 - Эвелина Пиженко

Посмотрев на время звонка, девушка про себя усмехнулась — это было время, когда они вместе были у Морозовых. При ней Журавлёву не звонил никто… Значит, звонок был сделан тогда, когда он выходил покурить…

«Господи… Чего я себя накручиваю?! Да мало ли кто ему позвонил?! Ему без конца звонят знакомые музыканты, что тут особенного? — думала Настя, разглядывая неизвестный номер, — Но, с другой стороны, он как-то странно вспомнил о телефоне… Как будто хотел кому-то позвонить, или сам ждал чьего-то звонка… А это его непонятное состояние?..»

Вернувшись в комнату, она застала Журавлёва спящим. Кое-как успокоив себя, она тоже разделась и легла рядом с ним. В темноте уставившись в потолок, долго не могла уснуть. Мысли роились в голове, сменяя одна другую…

«Алкаш… бабник… сволочь…»

Она могла бы придумать ему ещё тысячу эпитетов… Но, вместе с тем, Настя твёрдо знала, что ни за что на свете не смогла бы расстаться с этим бабником и алкашом…

Проворочавшись с пару часов, она встала и, выйдя на кухню достала из пачки сигарету. Приоткрыв фрамугу, выпустила струйку дыма за окошко. На ум опять пришло странное поведение Журавлёва. И эта пустышка в его кармане… И этот номер в его телефоне… Почему-то он не давал Насте покоя больше всего.

Вернувшись в комнату, она взяла Женькин телефон и какое-то время просто держала его в руке. Потом зачем-то вышла в прихожую… Соблазн позвонить этому абоненту был так велик, что Настя всё-таки не удержалась…

— Я слушаю… — голос на том конце был женским… но не это больше всего насторожило её… Уж как-то слишком взволнованно женщина ответила на звонок… как будто она его ждала…

Нажав на отбой, Настя присела на тумбочку. По телу пробежала неприятная дрожь… Такая дрожь у неё бывала только от плохих вестей.

Неожиданно телефон завибрировал в руках… Раздавшаяся следом мелодия заставила очнуться от невесёлых мыслей. Взглянув на входящий номер, Настя несколько секунд колебалась, но потом решительно нажала на клавишу:

— Алло…

Наташа несколько раз прибегала проведать дочку, и, когда девочка проснулась, позвала Милену снова присоединиться к их праздничному столу, но та отказалась. Радости от встречи с Журавлёвым Милена не испытала… Разочарования тоже не было, но появилась печаль… Печаль от того, что её мечтам снова не суждено было сбыться.

Да и мечты ли это?.. Сама себе что-то навыдумывала… Что это — не угасшая с годами любовь или прихоть неудовлетворённой женщины?.. Сама виновата… Не нужно было выходить замуж без любви. Лучшие годы прошли без страсти и головокружений, а вот теперь… Но, с другой стороны, она сама больше ни в кого не влюбилась за эти годы. А уж мужчин вокруг неё вилось всегда предостаточно. Даже Серёга — муж Ольги… И тот в самом начале их дружбы явно намекал на «левак»… Вспомнив об этом, Милена усмехнулась. Интересно, а если бы муж подруги пришёлся ей по сердцу… Смогла бы она закрутить роман?..

Вряд ли. Это она знает точно. Верность — своя или чужая, она свята. Она сама не смогла простить Женьку — тогда… Ей казалось, что это чудовищно… Его измена сидела в её сердце как осиновый кол, убивая все чувства…

Да, его измена убила в ней всё… Всё. Кроме любви. Любовь умирать никак не хотела… Она начала поднимать голову тогда, когда Милена справила по ней последние, как ей казалось, поминки… Она беспощадно добивала её… а любовь всё оживала и оживала…

Пока не ожила окончательно.

Но было уже поздно. Журавлёв женился. Вернее, его женили. Но теперь Милена знала, что, прости она его тогда, всё вышло бы по-другому.

«Так чего же я теперь-то?..» — мучительно думала она, не сводя взгляда с того места, где всего пару часов назад стоял Женька. Да, пожалуй, нужно выкинуть всю эту чепуху из головы. В конце концов, она не ради него вернулась в родной город.

Щёлкнула дверь, и Наташа, весёлая, с румянцем на щеках, ворвалась в квартиру. Забежав на кухню, поставила на стол блюдо с большим куском торта и тут же примчалась в детскую.

— Всё, моя маленькая… всё! — подойдя к кроватке, в которой сидела Анечка, она взяла на руки дочь и расцеловала её в обе щёчки, — Мама уже пришла!

— Все уже разошлись? — грустно улыбнувшись, Милена посмотрела на мать и дочь.

— Давно! Я помогала Анне Сергеевне со стола убрать, потом посуду перемыла, и — домой…

— А Валерик?

— Валерка с дедушкой сказку смотрит. Дима поехал Журавлёвых отвозить, вернётся и приведёт Валерку.

— Журавлёвых?.. — переспросила Милена.

— Да, Женьку с Настей. Женька выпил лишнего, ему нельзя за руль. А Дима не пил совсем, потому, что ему сегодня ещё нужно в студию ехать.

— Так поздно?

— А там допоздна открыто. Коллективы репетируют. А Дима — он может совершенно спокойно вообще не пить, даже на Новый год, — весело болтая и держа на руках ребёнка, Наташа выкатила из детской Анечкину кроватку — та плавно передвигалась на четырёх колёсах и была очень мобильным предметом детской мебели. Поставив её, по обыкновению, в своей спальне, снова вернулась в детскую.

— Я Аню только что покормила и переодела, — отчиталась Милена.

— Спасибо вам огромное! — Наташка не знала, как благодарить девушку, — Вы просто клад, честное слово! Мне даже неловко, что вы столько времени проводите с нашими детьми…

— Я для этого и пришла к вам работать, — улыбнулась Милена.

— Нет, — Наташа замотала головой, — это не работа… Знаете, у меня такое чувство, что вы — родной человек, правда!

— Спасибо… Я тоже себя очень хорошо у вас чувствую.

— Сейчас я уложу Аню, и мы пойдём пить чай. Я принесла торт.

Звонок в дверь прервал их беседу.

— Дима позвонил, чтобы мы сами привели Валерика, потому, что он сразу поехал в студию, — Алиса стояла на пороге, держа за руку Валерку.

— Ну, и ладно, — закрыв за ними дверь, Наташа весело махнула рукой, — тогда сейчас обоих спать уложим, и — на кухню…

Уложив детей, все три девушки уютно устроились за кухонным столом. Исподтишка поглядывая на Милену, Алиса усиленно думала, как выудить побольше информации об их отношениях с Журавлёвым. Эта загадка целый день не давала ей покоя…

— Вкусный торт! — разглядывая кусочек бисквита на чайной ложке, Алиса деланно нахмурила бровки, — Недаром свадебный!

— Не свадебный, — поправила её Наташа, — а помолвочный…

— Какой?! — услышав странное слово, Милена удивлённо посмотрела на неё.

— Ну, это я так сама придумала, — рассмеялась Наташка, — просто этот торт Женька с Настей принесли в честь поданного заявления. А он такой огромный, что его не съели даже наполовину…