Красная Латвия. Долгая дорога в дюнах - И. Э. Исаева

Оказывается, он ищет меня. Никто не заметил, когда именно я потерялась. Вскоре мы нагнали и остальных. Все это время они обшаривали тростник, но самолета не нашли, а ночь перевалила уже на вторую половину…»

Ночь, слегка подсвеченная из-за облаков новорожденным месяцем, была на этот раз их союзницей.

Как найти в зарослях самолет?

Плутая в темноте по жидкой грязи, измотались. Хосефа ниже всех ростом, ей труднее пробираться в высоких зарослях. Когда раздвигаешь острые листья тростника, недолго порезать руки. Корневища петляют в тине, липкой земле, хватают за ноги:.. правда, если во рту пересыхает, можно отломить кусок стебля и пожевать сладкую мякоть.

Они уже дважды прошли-проползли по плантации, не приближаясь к крайним домам деревни, в радиусе километра – никаких следов самолета.

Артур тихо окликнул майора один раз, чуть погромче второй, еще громче – наконец он появился, жалуясь на слабость и на сердце. Ни идти, ни ползти дальше не в состоянии. Хочет вернуться к машинам и там подождать.

В провожатые ему выделили Ретамеро.

Поиски продолжали четверо: Артур, Сальвадор, пулеметчик Володя и Лиза. Они тихо пересвистывались, окликали один другого, теряя и находя друг друга.

А может, фашисты успели утащить самолет? Но тогда тростник полег бы широкой полосой в направлении к шоссе или проселочной дороге.

Месяц, запеленутый в рваные облака, выглянул на какие-то минуты и пришел на подмогу. А то бывает в разведке и так: луна шляется всю ночь по небу и только мешает, демаскирует тебя.

В тростнике, неподалеку от крайнего дома деревни, забрезжил тусклый отблеск.

Артур ускорил шаг – так и есть: металлическое тело самолета.

12. «Во-о-оздух!!!»

В один из теплых зимних дней в кабинет Главного военного советника на первом этаже особняка (дверь из вестибюля налево) вошел приехавший сегодня в Валенсию Ян Августович Тыкин.

Последний раз они виделись лет десять назад в штабе Ленинградского округа на маневрах, а может быть, на разборе учений в штабе. Не раз встречались на жизненных перекрестках. Тыкин, участник штурма Зимнего дворца, член партии с 1918 года, преподавал в военной Академии имени М.В.Фрунзе. Его считали одним из лучших специалистов Красной Армии по противовоздушной обороне. Чем чаще и безнаказанней бомбили фашисты позиции республиканцев и мирные города, порты, тем чаще вспоминал Берзин о своем старом приятеле, пожизненном зенитчике Тыкине. Тот еще во время гражданской войны успел сбить несколько разведывательных аэропланов, подаренных интервентами Деникину и Врангелю, не то французского, не то английского происхождения… Высшее командование нашло просьбу Берзина обоснованной, не стало медлить, так что встреча двух старых приятелей была далеко не случайной.

Ян Тыкин никогда прежде не видел Яна Берзина в штатском. В Курземском латышском стрелковом полку он не снимал шинели, всю жизнь не расставался с военной формой, а сейчас на нем элегантный светло-серый костюм, к нему жилетка и галстук яркой расцветки.

Они обнялись, обменялись дружескими приветствиями, и тут же завязался важный, не для посторонних ушей, разговор.

«Я слушал его с большим интересом, – вспоминал Ян Августович Тыкин в 1965 году, – и поражался его компетентности. Я был специалистом в этом деле, а он политическим работником, но его осведомленности мог только удивляться. Он нарисовал мне полную картину воздушного пиратства «юнкерсов», «фиатов», беззащитность городов, портов. Обрисовал политическую картину Испании, правительства и лиц, с которыми я буду иметь дело. Он дал характеристику министру авиации Прието, правому социалисту, отнюдь не революционеру, но очень влиятельному среди испанцев человеку; заговорил о полковнике Сарабия – начальнике всей противовоздушной обороны, я буду состоять при нем советником. Потом уже, после отъезда Берзина, я долго вспоминал, насколько правильны и метки его характеристики».

Первый «экзамен», который главный военный советник устроил доценту Академии – срочно выехать в Картахену, найти на местном судостроительном заводе честных специалистов, республиканцев и с их помощью перестроить, переоборудовать там старые, вернее, старинные, а еще точнее – древние батареи. Нельзя недооценивать важность этого порта, где разгружаются суда под советским или республиканским флагом, суда, которым удается прорваться невредимыми с вооружением, продовольствием, боеприпасами, оборудованием сквозь блокаду мятежников.

Ян Тыкин убедился, что зенитки установлены неправильно, расчеты обучены скверно, зенитных прожекторов нет вовсе: зенитчики – как слепые котята. А что касается гражданской противовоздушной обороны – она вообще отсутствует. Картина, прямо сказать, плачевная, учитывая стратегическую роль Картахены.

Нашлись строители, нашлись артиллеристы, и батареи в Картахене переоборудовали. Мятежники предприняли очередной налет на порт, но неожиданно для себя встретили такой энергичный, хорошо организованный отпор, что поспешно ретировались. Их «авионес» понесли урон.

В следующий раз Берзин вызвал доцента, сильно обеспокоенный тем, что фашисты усилили бомбардировки крупных городов, терроризируют их жителей и разрушают, сжигают эти города, стремясь подавить сопротивление республиканцев.

– Что делать, Ян Августович? спросил Берзин. – Зенитная артиллерия малочисленна. Авиация пока еще слаба. А люди гибнут.

Берзин был взволнован, но сохранял самообладание и говорил спокойно.

Тыкин сокрушался, что в Испании напрасно пренебрегают крутыми склонами в гористых местностях. А их можно отлично использовать для быстрого сооружения бомбоубежищ.

Берзину понравилось предложение, он встал из-за стола и в нетерпеливом возбуждении зашагал по кабинету.

– Я не подумал об этом! Да всюду, где это возможно и удобно, надо использовать крутости горного рельефа!

Не прошло и двух месяцев, как соорудили сотни бомбоубежищ. Они предназначались в первую очередь для женщин, детей, стариков, для моряков, портовых грузчиков. В жаркую погоду в таких каменных или земляных погребах отдыхали от зноя, духоты. Хорошо оборудованные убежища появились не только в Валенсии, Мадриде, но и в Мурсии, Аликанте, во многих городах, селениях.

Яну Тыкину и его помощникам удалось усилить зенитные средства. Росло число городов, районов, где фашисты не летали безнаказанно чуть повыше телефонных столбов, прилежно выискивая цели. Зенитчики заставили их подняться на высоту в два-три километра и еще выше. Швырять бомбы в цель воздушным пиратам стало труднее, но все же бомбежки уносили немало жертв, отчасти из-за беззаботности, легкомыслия, военной безграмотности жителей.

Испанцы учились строить в горах, в холмистых местностях убежища, склады. В Альбасете соорудили подземные арсеналы, близ Аликанте – бензохранилище. Окрепла местная противовоздушная оборона. Сотни тысяч глубоких, узких окопчиков было вырыто; глубокие щели уберегали от лишних жертв, от паники. Своевременно подавали сигналы воздушной тревоги: улучшилась служба наблюдения и оповещения. Зенитчики старательно охраняли небо над приморским городом Сагунто, под Валенсией: о безопасности городка и дымивших там заводских труб, о ночных отсветах плавок тревожился главный советник. Усилили противовоздушную оборону системы электростанций на севере Каталонии, они питали военную промышленность Барселоны.

Испанцев учили светомаскировке