Дракон проклятой королевы - Екатерина Вострова

В наступившей тишине, от которой закладывало уши, внезапно раздавшийся голос Киары прозвучал как удар хлыста.

— Будешь лежать смирно всю ночь, и не смей меня трогать сам, — звонко произнесла она, приблизившись к нему. — А я буду знать, что ты рядом, и замок хотя бы эту ночь будет в безопасности.

Она была в той самой тонкой шелковой сорочке, в которой проснулась в его объятиях сегодня утром.

Девушка смерила его странным взглядом, чуть задержавшись на обнаженном торсе, а затем скользнула под одеяло, лежащее рядом.

— Поговорим утром. Я очень устала сегодня.

С этими словами она обвила его руками за шею, прижалась всем телом и тихонько засопела.

— Так хорошо спится рядом с тобой… — услышал он ее тихое бормотание в полудреме.

В первую секунду он буквально задохнулся от нахлынувших ощущений обострившейся связи.

Затем, когда он смог хоть как-то абстрагироваться от разливавшейся по телу жилкой неги, он попытался осмыслить происходящее.

Он все ждал подвоха, пытался угадать, что она хочет сделать дальше, но королева, по всей видимости, просто уснула!

Лишила его возможности двигаться и использует сейчас как какую-то тряпичную куклу для сна, которую подкладывают детям.

Обнимает, сопит в плечо… Словно бы ей эта проклятая связь совсем не мешает, не накрывает волнами разум, не лихорадит тело.

Проклятая ведьма! А ему-то что теперь делать? О каком сне может идти речь, когда все внутри буквально рвется наружу.

А еще до невозможности бесило то, что он никак не мог выбросить из головы мысли о ее прошлых рабах. С ними она так же спала в обнимку? А может быть, заходила и куда дальше?

Он был не в силах произнести ни звука, ни пошевелиться, а прикосновения Киары на коже отзывались искрами. Это было бесконечной мучительной пыткой, и за это хотелось ненавидеть ее еще сильнее.

В какой-то момент он даже стал рисовать себе в воображении сцены из прошлого, чем она, по его мнению, должна была заниматься со всем тем бесконечным потоком невольников, что уже прошел через ее постель.

Вот только в каждом из них он видел себя, и это раздражало еще сильнее.

В какой-то момент пришлось взять остатки воли в кулак и сказать себе «СТОП!», потому что иначе он бы просто свихнулся.

Все, что он мог сейчас, чтобы окончательно не утратить рассудок, это, как ни парадоксально, просто расслабиться. В конце концов, нужно было признать, что он сам виноват в случившемся. Как любили поговаривать у него на родине – не стоит класть голову в пасть спящему крокодилу.

Хотел проверить границы ее терпения? Что ж, еще повезло, что ее приказы не зашли дальше. Хотя Киара словно знала, что именно ему приказать, чтобы заставить ощущать себя максимально плохо. Беспомощным, бесполезным, слабым…

От этого чувства лоб покрывался испариной, сердце заходилось в неровном беге. А проклятое тело, возбужденное до крайней степени близостью Каи, заставляло ощущать себя еще гаже. Словно бы он сам находил извращенное удовольствие в подчинении.

Повторения не хотелось. Вот только если он пересмотрит свое поведение, то она будет наверняка знать, чем его шантажировать. А если не пересмотрит, то все может повториться, а повторения допускать было нельзя.

Спустя, наверное, час или два, он все же сумел немного успокоиться и даже внушить себе, что ничего неприятного особо не произошло. Ну лежит в обнимку рядом с девушкой. Это не так уж и плохо.

Сон брал свое. Раздражение и злость не могут длиться вечно.

Киара что-то пробормотала в дреме, крепче прижимаясь к нему. И, засыпая сам, он уже ощущал лишь странное, незнакомое прежде щемящее чувство в груди.