Долгая дорога домой - Чужин Игорь

Го Можо прекрасно понимал, что только что собственными руками уничтожил собственную страну и за это ему придется отвечать перед своими соратниками. В создавшейся ситуации ему оставалось только, повторить подвиг Иуды и повеситься на осине. Однако монах не покончил с собой, а решил убрать человека, посвященного в его тайны и в качестве приза захватить 'дракона'.

Ожидая развития опасного для себя сценария, я постоянно следил за Го Можо магическим зрением, а когда он прыгнул мне на спину, время толчком замедлило свой бег. Монах использовал в качестве оружия отравленную шпильку, которую прятал в волосах, но восточная хитрость на этот раз не сработала. Я не стал демонстрировать шаолиньские трюки, а просто сломал Го Можо руку, в которой он держал отравленную иглу. От удара монаха унесло в сторону, и я едва успел поймать его за шкирку, чтобы он не улетел в воду. Упаковать потерявшего сознание мастера кун-фу не составляло большого труда и через пару минут, я уже шлепал его по щекам, приводя в чувство.

Дождавшись, когда Го Можо очухается и его взгляд станет осмысленным, я спросил:

- И зачем ты это сделал, идиот?

Монах явно не ожидал такого развития событий, и некоторое время пытался понять смысл сказанных мной слов, но вскоре уяснил суть вопроса и ответил:

- Я сделал попытку и проиграл. Все равно мне не жить, а твоя смерть стала бы искуплением моего позора.

Поначалу, взвинченный приливом адреналина, я хотел поиздеваться над поверженным врагом, но вовремя сдержался. Го Можо заслуживал наказания за предательство, однако, я тоже тот еще девственник. Просто на этот раз моя ложь оказалась более изощренной, а противник попался в ловушку, соблазнившись моей мнимой наивностью. Поэтому я не стал тешить свое самолюбие и молча, свернул пленнику голову. К моему удивлению хруст шейных позвонков, не вызвал у меня никаких эмоций и я обыскав труп, занялся поисками источника 'Силы, для подзарядки двигателя и метателя.

Убивая Го Можо, я не искал себе моральных оправданий, и не испытывал душевного дискомфорта, на этот раз я убил человека просто потому, что так было проще поступить. Эта смерть стала значимой вехой в моей жизни, с этого момента убийство превратилось в обыденную работу без мук совести и ночных кошмаров.

Еще в долине 'Нордрассила я принял решение играть с Чинсу по взрослому и рассчитаться с ними по полной программе. Уничтожение армии Сы Шао-кана являлось только первым этапом моего плана, на очереди был монастырь Шаолинь.

Обратная дорога к монастырю была мне знакома. За прошедшие часы, с момента разгрома армии Сы Шао-кана, дым в долине практически рассеялся, и сверху было хорошо видно, как из нее тянется тоненькая цепочка выживших воинов. Обгорелые калеки не представляли собой значимой целью для 'дракона и я, набрав высоту, сделал круг над крышами Шаолиня. В воздухе сильно воняло горелой человечиной, но этот запах стал для меня уже привычным и воспринимался как неизбежное зло. Сотни монахов монастыря приветствовали моего 'дракона размахивая руками, и не подозревали, что все они скоро будут мертвы. В данный момент меня мало волновали вопросы морали, я бесстрастно выбирал цель для метателя и выводил 'дракона на боевой курс. Мощные взрывы десяти огненных шаров стерли древний монастырь с лица Геона вместе с его обитателями. Я заложил еще один вираж над горящими развалинами монастыря и, убедившись, что цель полностью уничтожена, направил 'дракона на запад.

Да, мне пришлось совершить чудовищный поступок, который многие назовут бесчеловечным, но логика войны не оставляла другого выхода. До сегодняшнего дня все мои попытки поступать по канонам морали оплачивались кровью моих воинов и приводили к плачевным результатам. 'Великий Ингар' совершал подвиги, но побеждал стоя на горе трупов доверившихся ему людей и гвельфов. Сейчас такой роскоши я не мог себе позволить и разменял мораль на целесообразность.

Как бы мне этого не хотелось, но долго блефовать и пугать чинсу несуществующими армиями стало невозможно. Моего дракона уже дважды сбивали, поэтому у меня не было уверенности в том, что это не случиться и в третий раз. Появление армии чинсу возле долины ясно указывало на то, что наше убежище раскрыто и теперь только страх мог удержать врагов на почтительном от нас расстоянии. Прописная истинна, гласящая, что в первую очередь нужно заботиться о собственном народе, наконец, пересилила угрызения совести, и я поступил, руководствуясь разумом, а не заботой о собственном имидже. В глубине души меня грыз подлый червячок самолюбия, который тихонько нашептывал, что если бы я вывел своих воинов в чисто поле и устроил классическое побоище с кучей трупов, то это сражение вошло в историю Геона, а на моей репутации не осталось даже маленького пятнышка. Правда в этом случае эльфийское кладбище и кладбище хуманов увеличилось бы в разы, а все мои труды пошли прахом. Для чинсу результат оказался бы прежним, а возможно и более кровавым, но никто бы тогда не посмел назвать князя Ингара кровожадным зверем.

Мне катастрофически не хватало времени для решения самых неотложных дел, и я стал заложником хронического цейтнота, который постоянно разрушал мои наполеоновские планы. Вот и сейчас в голове никак не складывался пасьянс из намерений и возможностей. После уничтожения армии Сы Шао-кана мне необходимо было связаться с Саадином и поставить его в известность о случившемся. Связь с халифом мне была нужна как воздух, но одна из почтовых птиц, подаренных мне Саадином, издохла по дороге в бункер, а вторая птица, отправленная с посланием в халифат, назад так и не вернулись.

Ближайшей точкой, с которой у халифа наверняка была надежная связь, являлся замок Триумфалер. Чтобы сэкономить время я решил сделать небольшой крюк и навестить Давлет Пашу, с которым у меня сложились почти родственные отношения. Визирь, после нашего знакомства, наверное, до сих пор отстирывает штаны, но чего не сделаешь ради лучшего друга. Поэтому, перелетев горный хребет, я взял курс на северо-запад в направлении замка. Уже через час мой 'дракон' летел над водами Атлаского озера и впереди показался остров Патрос, где над развалинами Медины дымил кратер еще не потухшего вулкана. Чтобы не попасть в тучу вулканического пепла, я решил облететь остров с севера и практически сразу увидел внизу эскадру из десятка галер. Снизившись до высоты двухсот метров, я направил дельтаплан к самой большой галере и увидел на ее мачте флаг Саадина.

Сделав пару кругов над эскадрой, я убедился в отсутствии опасности и пошел на посадку. Снижаясь вдоль борта флагманской галеры, я заметил халифа стоящего у борта и махавшего мне рукой. Погода была практически безветренной, и проблем с посадкой и швартовкой у меня не возникло, поэтому через несколько минут я был уже на борту корабля.