Космические волки: Омнибус - Уильям Кинг

Выглянув из-за прутьев, Волчий лорд решил, что видит над жуткими террасами амфитеатра, среди зазубренных башен Темного Города, на тусклом фоне пойманных солнц… силуэты «Громовых ястребов». Они на полной скорости мчались к внешним границам Комморры, и серые пятна их корпусов становились всё отчетливее.

Фенрисиец стоял, как зачарованный, пока его братья спускались с небес. Волки пришли: палачи Императора подобно лезвию топора обрушились на Темный Город. Они пришли за Кромом и его Убийцами Змиев.

«Громовые ястребы» Космических Волков объявили о своем прибытии вспышками огня из надфюзеляжных боевых пушек. Драконий Взор представил, как темные эльдар в этом городе-лабиринте осколков — наблюдающие с наклонных башен, обдирающие трупы в улочках Трущоб, пробирающиеся через развалины окраин Комморры — поднимут взгляды к украденным солнцам и увидят стремительные силуэты штурмовых кораблей, несущих правосудие Императора этому погрязшему во тьме месту. Поднимется паника. Всё погрузится в хаос. Садисты познают безжалостность на себе. Убийцы отведают ярости порабощенных. Преступники станут жертвами…

Кром понял, что стоит, вцепившись в прутья решетки, скалит клыки и облизывает губы. Тряхнув головой, чтобы очистить мысли, он снова уставился в небо. Никакие Космические Волки не явились спасти их. Наверное, видение было вызвано какими-то остатками яда в крови или просто могучей жаждой отмщения. Драконий Взор понял, что смотрит не на «Громовые ястребы», а созвездие тенистых пятен, плывущих по небу Паутины.

— Никто не идет за нами, — произнес капеллан-дознаватель, будто читая мысли другого воина. — Ни братья Первого, ни Волки Фенриса. Паутина — чуждая нам среда, больше того: реальность иных измерений. Мы не можем пересекать её в наших могучих боевых кораблях. Мы пытались — и бессчетные космолеты были безнадежно потеряны или вышвырнуты обратно в пространство Галактики. Некоторые говорят, что забытые боги и примархи до сих пор скитаются в запутанных просторах её туннелей. Паутина — край изящества и чуждого восприятия, который мы не в силах даже понять, не говоря уже о том, чтобы проложить в нем маршрут.

— Похоже, что ты сдался, Ангел, — проворчал Кром. — А Волки никогда так не поступают.

— Рад слышать это, брат, — ответил собеседник. — Что, думаешь, ты единственный из Адептус Астартес, у кого в Галактике остались незавершенные дела? Я твердо верю, что мы сумеем сбежать из этих застенков, из этого города, и, быть может, даже из этого чуждого царства. Нужно просто подождать неизбежного. Не сомневаюсь, ещё до того, как над этим окутанным тьмою местом зайдут солнца, мы поможем друг другу выбраться из нашего далеко не идеального положения.

Драконий Взор уже приготовил емкий ответ, но остановился. Он был слишком горд, чтобы искренне признать, что обязан незнакомцу жизнью, но и слишком горд, чтобы не признавать этого.

— Значит, нам нужно работать вместе? — спросил Кром.

— Все мы от крови Императора, — напомнил капеллан-дознаватель.

— Многие изменили подобному завету, — сказал Волчий лорд. Он убил немало отступников и предателей в легионерских доспехах и знал, о чем говорит.

И снова Темный Ангел как будто забылся в раздумьях.

— Разумеется, ты прав, — произнес он голосом, тяжелым от знания. — Воистину, волчья мудрость.

— А что насчет него? — произнес Драконий Взор. — Он тоже от крови Императора?

Капеллан-дознаватель бросил взгляд на клетку с Пожирателем Миров. Чудовище в утыканной шипами кроваво-красной броне сидело молча. Из кошмарного месива его лица — лохмотьев кожи, облепивших череп — единственный уцелевший глаз смотрел в никуда сквозь Темного Ангела, сквозь Крома и сквозь муки самого предателя.

— Ему не место в этом мире, — сказал воин Первого. — Но во имя всего честного и праведного мы должны прикончить то, что от него осталось. Боюсь только, до этого не дойдет — он не даст нам такой возможности.

Драконий Взор согласно кивнул. Оба на какое-то время замолчали, и лишь лязг клинков да порочные возгласы толпы наполняли коридор.

— И, просто на будущее, — поправил Кром капеллана-дознавателя, — я думаю, эти солнца никогда не заходят.

Внимание Волчьего лорда привлек радостный рев новой толпы темноэльдарских садистов. Амфитеатр ломился от зрителей с резкими и жестокими чертами бледных лиц. На стену арены пригнали дополнительных стражниц в коже, вооруженных бритвоцепами, пронзателями и двузубцами. Поскольку овации-вопли не смолкали, Драконий Взор решил, что на сцену вывели какую-то новую гладиатрицу, пыточную машину или чудище.

Когда Космические Волки и Темные Ангелы подошли к прутьям, состав участников сражения несколько прояснился: решетки их клеток поднялись, мучительно лязгнув.

— Смотреть в оба, Убийцы Змиев, — произнес Кром. — Второй раунд.

Шипастые панели начали двигаться по камерам, снова вытесняя космодесантников на песок, и в этот момент Волчий лорд почувствовал, что за спиной у него стоит Беорик Клык Зимы. Собственная броня казалась Драконьему Взору неповоротливой грудой металла.

— Слышишь, фенрисиец? — спросил капеллан-дознаватель. — Это возможность стучится к нам.

— Теперь осталось только найти дверь, — отозвался Кром.

Как только космодесантники решились выйти на влажный от крови песок, Волчий лорд вспомнил о Пожирателе Миров. Обернувшись, он увидел, как безумец с лицом-черепом направляется к двум Темным Ангелам.

— Капеллан! — предупредил Драконий Взор.

Тот повернулся, а Отниил встал между космодесантником Хаоса и своим боевым братом.

— Предатель? — в голосе Крома словно бы появились заусенцы, как на незаконченном клинке. — Потом, ладно? Если, конечно, кто-то из нас переживет… то, что ждет на арене.

— Что бы нас ни ждало, этот варвар выживет, — предостерег капеллан-дознаватель. — Лучше убить его сейчас, пока нас много.

— Разве он не пригодится, когда нас станет меньше? — возразил Драконий Взор.

Темный Ангел и Пожиратель Миров сверкали друг на друга глазами.

— Мучительный выбор, — заметил капеллан-дознаватель.

От предателя их отвлек чуждый рев, полный надменности и мощи, разрывающей нервы. Волчий лорд ощутил содрогания песка под ногами: нечто огромное пересекало арену. Выбравшись из камер, узники увидели чудовище, с которым им предстояло сражаться.

Это был кошмарный ксенос, высотой и массой не уступавший трехэтажному блокгаузу. Несмотря на размер, он с хищной уверенностью двигался на исполинских копытах. По сути, вся эта тварь, вся эта хитиновая мерзость целиком состояла из прочного панциря, заполненной клыками пасти и биооружия. Он обладал могучим хвостом, заканчивавшимся молотоглавым тагомайзером*; костяными таранами, растущими из плеч; чудовищной дробящей клешней и огромным симбионтом, похожим на шар для сноса зданий, который свисал с другой конечности великана на волокнистом канате из скрученных сухожилий и мышц.

— Сержант? — произнес Кром.

Беорик помедлил, затем понял, о чем спрашивает командир.

— Это тиранид, — сообщил Клык Зимы, определяя тип твари для остальных Убийц Змиев, поскольку Кром разобрался и сам. — Подтип «карнифекс». Какое-то стенобитное или осадное существо.

— Слабые места?

— Насколько я помню, нет, — честно ответил сержант.

— Помнишь Дельта-Фракааси? — спросил Драконий Взор.

— Там у нас были «Лэндрейдеры», ракетные установки и гранаты, — указал Грюндар Серая Грива.

— Всё бы отдал за парочку гранат, — вставил Хэг Тан Клыка.

— Нам его не убить, — сказал капеллан-дознаватель.

— Ну, не знаю, ты можешь заговорить его до смерти, — съязвил Кром.

— Это не мы должны убить его, — произнес Темный Ангел. — Это он должен убивать нас одного за другим для развлечения публики.

— Ни пыток, ни страданий? — переспросил Волчий лорд.

— Страдания были раньше, — напомнил воин Первого. — Так, для пробуждения аппетита. Пришло время главного блюда: эти выродки никогда не пресытятся быстрыми и кровавыми смертями.

Пока космодесантники рассредотачивались на черном песке, дюжие укротители удерживали чудище громадными цепями, которые соединялись с крюками, заглубленными в броню существа. Оно явно было ветераном арены: один из наплечных таранов раскололся в верхней части, и оттуда торчал вбитый металлический шип, ставший дополнительным оружием. Кроме того, кто-то проткнул созданию глаз, и поверх пустой впадины ему, будто охотничьей птице, надели на голову кожаный колпак. Оторванные участки хитинового панциря были вставлены обратно в плоть карнифекса и закреплены витками колючей проволоки.

— Что, если нам попробовать свалить его? — высказался Ингримм Удар Грома. — Я раньше видел, как падают такие штуковины.