Особенности эльфийской психологии (авторская версия) - Татьяна Патрикова

Андрей

Ир говорит тихо, ровно, но по тому, как он придвигается ко мне в каком-то иррациональном стремлении найти защиту, я понимаю, как трудно ему даются слова. Да, совсем не так я представлял себе это утро.

– Моя диссертация посвящена Камням Истинного Зрения. Через них в день зачисления проходят все новоявленные студенты. И тогда становится видно, к какой расе принадлежит тот или иной студент. Это делается из-за того, что, несмотря на мирный договор между светлыми и темными, до сих пор существует список рас, которые ни при каких обстоятельствах к обучению не допускаются.

– Почему? – вопрос вырывается у меня прежде, чем я успеваю решить, что не стоит Ира сейчас перебивать.

Он все так же с закрытыми глазами поясняет:

– Потому что слишком нестабильны эмоционально. Потому что считается, что представители этих рас могут напасть без предупреждения и без особой на то причины. Потому что, как убеждены консерваторы из Ученого Совета, эти существа неспособны себя контролировать, то есть наполовину дикие и необузданные, и слишком подвластные не разуму, а чувствам.

Меня осеняет до того, как он заканчивает говорить.

– Фа и Гарри из таких существ?

Ир кивает и открывает глаза. И совершенно неожиданно огорошивает меня признанием.

– Я тоже.

Моргаю и произношу, пожалуй, самую глупую фразу из всех возможных.

– Я думал, ты эльф.

Ир хмыкает.

– Я – мерцающий, – говорит он и с какой-то странной, вредной интонацией произносит. – Если еще не прочитал, что это значит, то я видел у тебя книгу, можешь в ней посмотреть.

– Ага. Мне её ваш декан презентовал, – киваю, и отчего-то хочется оправдаться. – Но я только про эльфов прочитал и про оборотней, так как Гарри у нас вроде бы, оборотень.

– Ага. По официальной версии, не инициированный.

– Да? – а вот этого я в личном деле не нашел. – А я еще гадал, почему она тогда, когда вам с Илькой помогать кинулась, не стала обращаться.

– Потому что не могла. Она вообще не оборотень.

– А кто?

– Виверна.

– Кто?

– Как тебе объяснить… – роняет Ир и о чем-то глубоко задумывается.

А я тем временем старательно роюсь в закоулках памяти. И интуиция моя срабатывает в тот момент, когда я вспоминаю, как наша рыженькая реагировала на Пауля.

– Дракон, что ли?

– А! – возвещает Ир победно. – Так у вас они тоже есть?

– Кто?

– Драконы.

– Ну, в сказках встречаются.

– Эльфы тоже в сказках?

– Угу. Постой, постой… она боится Пауля и у них с ним похожие магические приемы…

– Потому что рыцари развивали свою магию в первую очередь для того, чтобы сражаться с драконами. Еще до заключения пакта о ненападении и суверенности территорий, когда их магия только зарождалась.

– И он, как никто другой, может сопоставить все это и догадаться, кто она такая.

– Да.

– А Фаль? – спрашиваю, придвигаясь ближе.

Не то чтобы неосознанно, напротив, с моей стороны это довольно осмысленный шаг. Я мог бы клясть себя за него последними словами. Но вместо этого утешаю себя лишь тем, что это ненадолго. Вот выберемся из постели и все, на этом наши нездоровые порывы закончатся. Почему наши? Да, потому что только слепой бы не увидел, как Ир на меня реагирует, пусть и не осознает этого, пусть и пытается себя убедить, что не тянется ко мне, как и я к нему. Я бы предпочел этого не делать. Не в моих правилах кадриться к человеку, которого я толком и не знаю совсем. Впрочем, как и не в его. По крайней мере, судя по тому, что я о нем слышал.

Ир не возражает, когда я придвигаюсь. Напротив, расслабляется. Мне бы лучше отодвинуться. Я знаю. Так, действительно, было бы лучше. И вообще, нужно вставать и прекращать все эти нездоровые поползновения. Но я снова говорю себе – еще чуть-чуть, и остаюсь лежать рядом с ним, заглядывая в темные глаза, которые сейчас так близко.

– Ифрит. Их тела полностью сотканы из огня и, считается, что в человеческой, не горящей форме, они слишком нестабильны. В любой момент могут воспламениться и поджечь все вокруг, особенно, когда разозлятся.

– Так вот почему он с собой успокоительное таскает! – догадался я.

Ир кивнул. Мы оба как-то неловко замолчали.

– Так почему ты решил прикинуться Ирой? – спросил я, чтобы как-то избавиться от неловкости.

Не понимаю я этого парня. О чем он вообще думает? Какой он на самом деле? 'Мерцающие'. Уж больно само название похоже на изменчивые. Значит ли, что он может легко менять, как возраст, внешность, рост, но еще и пол? Если да, то чем это чревато? Почему им тоже запретили учиться? И почему вчера он был похож на маленькую злючку, а сейчас со мной в постели рассудительный и взрослый парень, жизнь которого была не так уж и легка.

– Я создал аналог Камней Истинного Зрения. Приспособление, которое позволяет видеть истину и которое уже не удастся никому обойти. Как сделал когда-то я сам, как потом, найдя лазейку, повторили Фа и Гарри. Но мне заявили, что нет смысла ничего менять, что камни и без того идеальны. Поэтому в моей диссертации сам объект исследования никуда не годиться, нет новизны и экономической ценности. И я решил доказать, что их камни ни на что не годятся, что меня не смогут найти даже если я десяток раз проскочу мимо них туда сюда. Я создал новое мерцание. Еще никогда не мерцал в девушку, но мне хотелось, чтобы доказательства были более чем существенными.

– Но зачем? Объясни мне, я не понимаю. Ведь со старыми камнями для таких, как ты, остается пусть мизерный, но шанс попасть в стены университета, я так понимаю? – Ир кивнул, я все еще не мог его понять. – Тогда зачем что-то менять, ради чего?

– Я хочу доказать, что не все мои сородичи остались такими же, как были много веков назад. Хочу, чтобы все увидели сколько нас, не только мерцающих, но и других. Что мы учимся бок о бок с ними и все у нас в порядке, на других не бросаемся, правила выполняем, и даже слывем не самыми последними учениками. Я хочу перетянуть на свою сторону большую часть совета. Хочу, чтобы они отменили или хотя бы пересмотрели список недопустимых рас. Карл меня поддерживал, когда я пришел к нему с темой диссертации. Поэтому я решился на этот план.

– Он знает, что ты…

– Нет, – Ир отвел взгляд. – Я так и не сумел сказать ему. Я…

– Боялся.

– Да, боялся! – воскликнул он с обидой в голосе, – Думаешь, если…

– Ир, я ведь не осуждаю тебя, правда, чего ты такой нервный? Причем, если я правильно понял, у тебя это какое-то обострения на почве меня.

– Не льсти себе, – зашипел на меня парень, грозно сверкая глазами, и я только сейчас заметил, что они у него теперь вовсе не такие темные, как были изначально. Что происходит? – Я просто в пограничном состоянии. Поэтому постоянно на взводе. Еще не я, но уже не она, – объявил парень и резко сел в кровати, выпутавшись из плена нашего с ним общего одеяла. Теперь он сидел ко мне спиной, свесив ноги на пол. И я видел, как медленно на гладкой коже проступает какая-то замысловатая татуировка. Или это природный узор?