Затопить Германию - Пол Брикхилл

— Бомба сброшена!

Тэйт спикировал под облако, чтобы попытаться увидеть, куда она упадет. Фок, Айвесон, Найтс и еще один или два пилота сбросили бомбы на смутные вспышки выстрелов и тоже спикировали. Остальные отвернули прочь для нового захода. Сквозь разрывы в тучах с высоты 13000 футов Тэйт увидел вспышки взрывов вокруг корабля. Один или два пилота заявили, что видели прямое попадание или близкий разрыв. Мартин (уже другой) сделал еще 2 захода. Во время третьего захода он различил неясную вспышку и сбросил бомбу наполовину вслепую. Гамбли сделал 4 захода, но ничего не увидел.

«Ланкастер»  Кэри был подбит зенитками во время первого захода. Внешний правый мотор остановился, из пробитого бака хлынул бензин, но, к счастью, не вспыхнул. Он попытался выполнить новый заход на 3 моторах, но тучи скрыли цель. Они упрямо пытался атаковать линкор снова и снова, прорываясь сквозь огонь зениток. Во время шестого захода в отчаянии бомбардир сбросил бомбу наугад.

Тэйт приказал всем пикировать до 1000 футов, чтобы набрать скорость и лететь домой. Когда Кэри снижался, он пролетал над крошечным островком. Одинокая зенитка всадила ему снаряд еще в один мотор, который немедленно встал. Бензин хлынул из второго бака (каким—то чудом пожара не было и сейчас). Затем отказала гидравлика — открылись створки бомболюка и вывалилось шасси. 2 мотора на полной мощности едва удерживали самолет в воздухе. Инженер посмотрел на свои приборы, наскоро просчитал возможности и сообщил:

— Сожалею, шкип, но у нас не хватит бензина до дома. Из хвостовой башни донеслось протестующее и легкомысленное:

— Нет, со мной этого не случится!

На этот раз с Кэри летел Уитерик. Он имел привычку отвлекать экипаж.

— Иисусе! — воскликнул Кэри. — Не может? Да посмотри сам!

Он повернул самолет обратно в сторону земли. Бомбардировщик еле держался на высоте в пару сотен футов. Они кое—как перевалили через горы и медленно пересекли бесплодную страну. Через полтора часа штурман сообщил, что они уже в Швеции. Уцелевшие моторы опасно перегревались, и Кэри поспешно плюхнулся в болото возле Порхуса. «Ланкастер»  опасно клюнул носом, мгновение покачался, но потом опустил—таки хвост. Летчики выбрались из самолета.

Остальная часть эскадрильи села в Лоссимуте и услышала, что разведывательный самолет нашел «Тирпиц»  невредимым. Они вернулись в Вудхолл, где Тэйт нашел сообщение от Кохрейна: «Поздравляю с блестящим полетом и тем, что все уцелели. Счастье не всегда будет с «Тирпицем». Однажды вы прикончите его».

4 ноября они снова прилетели в Лоссимут. Ночью пришло штормовое предупреждение, и утром погода была просто ужасной. Она такой и осталась. Самолеты вернулись в Вудхолл и остались ждать, тренируясь в бомбометании. Шторма бушевали 5 дней. Потом начались морозы, а времени оставалось все меньше и меньше.

Бомбардир Артура Келла споткнулся на лестнице и раскроил себе голову. Тэйт сказал Келлу, что тот пропустит следующий налет на «Тирпиц», если не найдет бомбардира, умеющего работать с SABS. Келл позвонил Эстбери, который закончил уже 2 цикла и сейчас в Брайтоне дожидался корабля, чтобы вернуться к себе в Австралию. Эстбери удрал в самоволку из своей команды и прибыл в Вудхолл. Тэйт посмотрел на это нарушение, как Нельсон слепым глазом.

Глава 19. Нагой линкор

Перед Кохрейном встала новая проблема. Разведка сообщила, что 20–30 германских истребителей переброшены на аэродром Бардуфосс, находящийся в 30 милях от Тромсё. Совершенно ясно, для чего! «Тирпиц»  подвергся 2 мощным атакам, следующую немцы приготовились встретить во всеоружии. Для точного бомбометания налет следовало совершать днем в растянутом строю, поэтому самолеты не могли защищать друг друга. Хлипкие.303 пулеметы КВВС были ненадежной защитой от пушек истребителей. Если истребители атакуют бомбардировщики, что было вполне вероятно, получится просто бойня. Вряд ли кто сумеет вернуться.

Кохрейн оказался в извечной позиции командира, которому предстоит решить — посылать ли своих людей в бой. Некоторые командиры начинают воспринимать проблемы как бы со стороны, не вдаваясь в детали. Кохрейн все переживал очень остро. У него уже случились 2 серьезные неудачи, и он провел целые часы, размышляя над тем, как бы не допустить третьей. Третья попытка должна стать удачной, но как при этом избежать потерь? При всей его холодности на сей раз имелся личный фактор, который он пытался скрыть. 617–я эскадрилья никогда не знала и даже не предполагала, что являлась его любимчиком. Его уважение к этим летчикам переросло в любовь.

Однако сейчас шла война. Существовал только один ограничивающий фактор. Кохрейн решил, что будет совершена новая попытка, если позволят условия облачности.

На следующий день погода улучшилась. Тэйт играл в футбол со своими экипажами на летном поле, окруженном молчаливыми «Ланкастерами», когда его вызвали в оперативный центр. Тэйт отправился туда, не сняв полосатого трико и заляпанных бутсов. Приказ был получен, и через несколько часов они вылетели в северную Шотландию. Была вторая половина дня, когда в приемнике пневмопочты Уайтхолла звякнула капсула с письмом. Старший офицер, весь расшитый галунами, подскочил и поперхнулся, когда прочитал полученное известие. Высшие Круги предлагали для удара по «Тирпицу»  вместо «толлбоев»  использовать 2000–фн бронебойные бомбы. В это время в комнате находился летчик, который вложил много труда в создание «толлбоя».

— Боже! 2000–фунтовка никогда его не пробьет! — произнес он. — Что нам делать?

Высокий чин немного подумал, потом скрутил бумажку и засунул капсулу обратно в приемник «Входящих».

— Идем обедать, — сказал он. И через мгновение добавил ханжески: — Я прочитаю это завтра. Надеюсь, это будет ВОВРЕМЯ.

Сразу после полуночи метеоразведчик «Москито»  выскочил из темноты, вернувшись из полета над Тромсё. Он сообщил, что в фиордах стоит туман, на полпути к Норвегии имеется облачность. Была вероятность, что небо в Тромсё к рассвету очистится, но существовала реальная опасность обледенения. (Для тяжело нагруженных самолетов это было ужасно.) Тэйт посовещался с метеорологами и в конце концов сказал:

— Все нормально. Мы взлетаем.

Над Лоссимутом звезды сияли в чистом небе, и воздух был морозным. Тэйт подъехал к своему самолету и обнаружил, что на крыльях уже наросла опасная корка льда, несмотря на то, что наземная команда смазывала ведущую кромку гликолем. Один за другим по всему аэродрому двигатели начинали чихать и кашлять, огромные бомбардировщики оживали. Когда Тэйт запускал правый внутренний мотор, стартер пронзительно завизжал. Он понадеялся, что все обойдется — точно так же, как с ледяной коркой. Имея 7 тонн топлива и 6 тонн бомб, каждый самолет получал взлетный вес с перегрузом в 32 тонны. Никакого резерва на всякие случайности на взлете.

В 3.00 натужно гудящие моторы поняли их в воздух. Большие колеса медленно скрылись в нишах, створки захлопнулись. Моторы облегченно фыркнули, и самолеты пошли к цели на высоте 1000 футов. (Мотор Тэйта пережевал неполадки стартера, и теперь все уладилось. Он летел на самолете «D Дог», в первый раз после того, как был подбит над дамбой Кемба. Ему всегда везло на этой машине.)

Они летели медленно, чтобы сэкономить бензин. Пиропатроны на воде весело мигали, когда самолеты сбрасывали их, чтобы уточнить снос от ветра. Тэйт включил автопилот и попытался вздремнуть, как он всегда делал при полете к цели над водой. Он верил, что может уснуть, но это ему редко удавалось.

Небо на востоке светлело, когда они подлетели к норвежскому берегу. Самолеты повернули вправо, поднялись над горами и нырнули в долины. Солнце поднялось над горизонтом. В долинах лежал снег, сквозь который торчали острые скалы. Их окружали заснеженные вершины, которые окрасились розовым, словно торты. Только на юге солнце дробилось на ледяных пиках и сверкало всеми цветами радуги, как бриллиантовое ожерелье. Подернутые туманом озера медленно проплывали внизу, но в небе не было ни облачка. Точкой рандеву было выбрано узкое озеро, зажатое между холмами в 100 милях юго—восточнее Тромсё. Тэйт медленно полетел туда. Он не заметил воды, но угадал ее по длинной полосе тумана в котловине. Над ней он увидел самолеты, кружащие, подобно черным мошкам.

Он подлетел ближе и выпустил сигнальную ракету, чтобы привлечь внимание. Бомбардировщики построились за ним и полетели в направлении стоянки «Тирпица». В этот момент их засек радар. Через минуту оперативный центр истребительного аэродрома в Бардуфоссе знал, что вражеские бомбардировщики приближаются к «Тирпицу». На высоте 14000 футов бомбардировщики были приведены в состояние полной готовности. Перед ними выросла последняя гора, они поднялись, чтобы перевалить через нее, и занавес упал. Перед ними лежал Тромсё—фиорд, обрамленный скалами. Пилоты увидели черный корабль, похожий на паука среди противоторпедных сетей. Словно боги Вагнера смотрели вниз на землю… Молот был готов обрушиться на зеленую воду среди заснеженных холмов в дыму и пламени. Ни облачка. Дымовой завесы тоже нет. «Тирпиц»  стоял нагим в перекрестиях бомбовых прицелов.