Чужое добро - Оксана Стадник

Ральдерик тут же задумался, почему тогда Есека так обеспокоило их появление, если теоретически он должен был отнестись к ним, как к новым боевым товарищам? Клез на это ответил, что человеку миновать Присосновье практически невозможно. Оттуда ни разу никто не приходил, за исключением зоранчан, вышедших большим хорошо вооруженным отрядом на разведку, и то те обычно возвращались неполным составом и сильно потрепанные. Поэтому неудивительно, что люди, прошедшие Присосновье и заявившие, что ничего подозрительного и опасного не заметили, не могут не вызывать сильных сомнений в своей человеческой природе и безвредности. На вопрос, почему же он тогда их не опасается, Клез заявил, что уже слишком долго прожил, чтоб бояться, и если уж на то пошло, предпочел бы смерти от старости погибнуть от рук красивой девушки, даже если та не человек, и с надеждой посмотрел на Филару. Та что-то буркнула про ужин и ушла готовить, безжалостно руша старческие мечты. Дунгаф выпросил у зоранчанина карту местности и принялся любовно ее копировать, заполняя пробелы на том недоразумении, что им удалось достать в Кириде. Этим днем он был более чем доволен.

Потом пришел незнакомый путникам человек и попросил их немедленно зайти к Себасу. Оставив девушку кашеварить, мужчины послушно поплелись в уже знакомую избу, где и застали главу крепости в крайне мрачном настроении. Тот жестом велел им садиться за стол, а сам устроился напротив и пристально посмотрел в лицо каждому.

— Что-то случилось? — не выдержал Гудрон.

— Я сегодня после разговора с вами послал в Присосновье отряд своих людей… — медленно начал Себас и замолчал, постукивая указательным пальцем по краю столешницы.

Его гости кинули друг другу встревоженные взгляды и дружно уставились на правителя деревни, ожидая продолжения.

Задумчиво помолчав еще немного, тот встал, накрыл стол старым плащом, подобрал с пола какой-то мешок и вывалил его содержимое на зеленую ткань. Путники испуганно отшатнулись. Перед ними лежало существо длиной примерно с метр. У него было четыре достаточно длинных и очень мускулистых лапки, заканчивавшихся мощными, острыми когтями крайне устрашающего вида. Голова существа чем-то походила на крысиную, если б только у крыс имелись огромные черные фасетчатые глаза, крупные уши-локаторы и нереально большие зубы-клыки, выпиравшие из челюсти чуть ли не во все стороны. Холка существа была покрыта густой длинной щетиной, скорее напоминавшей стальную проволоку, чем волосяной покров. Также варафел (а это был именно он) обладал длинным лысым хвостом, заканчивавшимся небольшим жалом. Все тело этой весьма непривлекательной твари было скользким, покрытым серо-зеленой слизью. И еще. У животного была сломана шея. Дунгаф тут же пожалел, что оставил тетрадь с пером в избе у Клеза. Себас еще раз внимательно окинул взглядом всех четверых, ожидая увидеть какие-нибудь эмоции, кроме омерзения и удивления.

— Мои люди не стали заходить далеко, — продолжил он, — однако нашли пять трупов варафел. У всех сломаны шеи. Вы себе хоть представляете, что такое пять трупов варафел?! При условии, что за всю историю Зоряницы нам удалось убить всего шестерых! Притом, что эти шестеро в свою очередь забрали с собой двадцать восемь зоранчан! А тут вдруг на территории в пятьдесят квадратных метров сразу пять убитых тварей и ни капли крови. И еще вы со своим «То-то у меня конь волновался»!

— А может быть, у них и вправду эпидемия? — неуверенно поинтересовался Шун, чувствуя себя крайне неуютно от осознания, что они спокойно шли через местность, где кишмя кишат такие вот «милашки».

— Ну-ну… Насморк, от которого голову сносит! Ты меня лучше не зли!

— Нам правда ничего об этом не известно, — Ральдерик постарался, чтобы его голос звучал убедительно, стараясь не смотреть, как гном исследует варафела, чтобы потом его по памяти зарисовать и описать. — Я вас очень прошу, уберите, пожалуйста, эту тушку, пока он ее препарировать у меня на глазах не начал!

Дунгаф бросил на герцога гневный взгляд и обиженно засопел, когда, немного посомневавшись, Себас таки спрятал труп обратно в мешок. Порасспрашивав друзей еще какое-то время и убедившись, что ничего полезного от них не узнает, глава крепости позволил им идти. Гендевец отправил остальных обратно, а сам остался под предлогом, что ему нужно поговорить. Пожав плечами, те послушно пошли в дом, где их ждала Филара. Девушка светилась гордостью и стряхивала с одежды муку.

— Ужин готов! — провозгласила она.

— Да? Это хорошо, — отозвался Гудрон. — Ну и чем ты нас удивишь на этот раз?

— Пирожки с картошкой! Клез мне любезно разрешил воспользоваться его продуктами и печкой.

На столе стояло большое блюдо с горячими пирожками. Филара упорхнула на кухню заваривать чай, а остальные сели ужинать, надеясь как можно скорее забыть покойного варафела, изрядно испортившего им аппетит (еще они не забыли проследить, чтобы гном тщательнейшим образом вымыл руки, под угрозой, что иначе их всех стошнит).

— Да. Удивила, так удивила, — Дунгаф внимательно посмотрел на надкушенное угощение.

Другие ничего не сказали, лишь молча кивнув. Скоро вернулся Ральдерик. Какой-то воодушевленный.

— Что на ужин? — спросил он с порога.

— Пирожки с картошкой, — ответил Шун, отвлекаясь от еды.

— Ух ты! А почему такие круглые?

— Тебе ж сказали «пирожки с картошкой».

— Картошка в тесте, — уточнил Гудрон.

Герцог на секунду замер и задумался.

— Не волнуйся, не в мундире! — утешил его кузнец.

— Это радует, — решил наконец герцог, садясь за стол.

— Да все нормально! — привычно вступился за «сестру» готовый съесть что угодно, лишь бы это приготовила Филара, Шун. — Только попробуйте сказать, что невкусно!

— Вкусно-вкусно, — успокоил его Дунгаф, — Кстати, ты чего у Себаса оставался-то?

Зажав в зубах «картошку в тесте», Ральдерик полез в карман и извлек клочок бумаги.

— Меня уже достало это бесцельное блужданье, — пояснил он, вынимая «пирожок» изо рта и кладя записку на стол. — Не забывайте, что прежде чем идти в Гендеву, мы обязательно должны угробить кого-нибудь драконоподобного и отрубить ему голову. До этого мы просто шли без определенной четко выраженной цели — не удивительно, что до сих пор никого не встретили. Поэтому я выспросил у Себаса, не знает ли он, где могут водиться крупные и очень крупные монстры. Что же вы думаете? О чудо! Он это знал! Более того, проникшись ко мне искренней симпатией и уважением, даже не счел за труд написать парочку адресов. Так что сразу же после ужина ложитесь спать — утром мы выступаем дальше…

— А зачем вам дракон? — спросил Клез, который, как оказалось, тоже сидел за столом, ел «пирожки» и с интересом слушал беседу (при этом никто не заметил, когда он успел подсесть, и его присутствие явилось для всех полной неожиданностью).

— Если Ральдерик до Нового Года не добудет голову дракона или кого-нибудь на него похожего, то лишится своего герцогства, — объяснил Гудрон, решив, что нет смысла лгать.

— Эк ведь… Эх, не там вы дракона ищете, сынки, не там… — протянул старик мечтательно. — Это я вам точно сказать могу. Сам однажды на него ходил…

— Победил? — подался вперед герцог.

— Нет, — покачал головой дед, с трудом поборов в себе желание немного приврать. — Это было более пятидесяти лет назад… Я ведь сам-то родом из Савараха. Решил я тогда дракона победить. Молодой был, дурак еще… Узнал, что живет на северо-востоке один, огромный да серебряный, и отправился в дорогу. Ох, и досталось мне тогда от него… Чудом выжил. Ни амулет не помог, ни меч… Клинок я свой там, кстати, и оставил. Еле сбежал. Интересно, как сейчас змеюка та поживает?..

— Там, чисто случайно, неподалеку резного каменного столба не было? — на всякий случай уточнил иролец.

Клез наморщил лоб и задумался. Потом его лицо просветлело, и он радостно закивал.

— Был столб! Точно был! Если от пещеры бежать вниз и направо. Я там от него схорониться пытался. А что?

— Замечательно твой дракон поживает, — ответил за кузнеца Ральдерик. — Женился на принцессе саварахской, остепенился. Дочка у него есть. Его, кстати, Валеном зовут, если что…

— ЧТО? — у старика отпала челюсть. — Правда что ли? А откуда вы знаете?

— Сам на него ходил, — мрачно признался герцог. — Оттуда и знаю.

Восторгам зоранчанина не было предела. Он заставил гендевца пересказать ему все подробности его постыдного похода к драконьему логову и в конце чуть ли не окрестил сыном родным. Предоставив другу разбираться с впечатлительным дедом, растроганным до глубины души этим совпадением, остальные пошли спать. Клез жил небогато, поэтому гостям пришлось размещаться на полу. Под утомленное бубнение Ральдерика, сильно пожалевшего, что вляпался в этот разговор, друзья быстро уснули.