Единственная - Ширл Хенке

— Джентльмены, — кивнул он, когда щеголевато одетый молодой человек, с темными волосами и аккуратными чертами лица, предложил ему руку.

— Мистер Поткин, я член законодательного собрания Эдвард Стэнли, и это мои коллеги, — член законодательного собрания Броктон Стайлз и член палаты представителей Риз Смит. — Двое джентльменов постарше почтительно протянули руки. — А это мистер Клемент Элгрен, владелец газеты «Аризона майнер».

Обмениваясь любезностями, эскорт и гость двинулись к большому открытому экипажу, стоящему за углом людной станции дилижансов. Когда выехали на широкую Монтесума-стрит, типичную для приграничных городков, с чередой салунов и данс-холлов, гость проигнорировал все эти деревенские прелести и сразу приступил к делу.

— Я могу понять, почему не прибыл исполняющий обязанности губернатора Госпер, но, откровенно говоря, джентльмены, я удивлен, почему с вами нет мистера Маккрори. Ведь это по его настоянию, в конце концов, предпринято данное серьезное расследование, — сказал Поткин, замечая кислые выражения лиц Элгрена и Стайлза.

— Маккрори — смутьян, индейский прихвостень, — с местным гнусавым акцентом проговорил член палаты представителей Смит.

— Ну, Рис, мы не должны так пренебрежительно отзываться об одном из ведущих бизнесменов территории, — умиротворяюще вмешался Стэнли. — Мистер Маккрори будет присутствовать вечером на банкете в вашу честь, мистер Поткин. Как и исполняющий обязанности губернатора. Там мистер Маккрори и изложит свое дело.

— Как же, дело, — фыркнул Элгрен. — Маккрори хочет, чтобы с этими дикарями нянчились. Бывал я в этой резервации и могу сказать вам, мистер Поткин, что они живут там, ну, как животные.

— Маккрори представил несколько серьезных обвинений против торгового агента «Белой горы» Калеба Лемпа, — ровно сказал Поткин, удивленный таким пылом Смита и Элгрена.

Но тут вмешался зычный голос члена законодательного собрания Стайлза:

— Лемп, этот маленький жадный человечек, действительно является политическим недоразумением, и президент Хейс[3] просто должен его без шума сместить и заменить другим человеком.

— Но для начала надобно найти на это место достойного кандидата, — ответил Поткин с торжественной серьезностью, переводя взгляд с одного на другого.

— Я уверен, что есть немало опытных людей, — осторожно сказал Эдвард Стэнли.

— Эту должность хочет получить мистер Маккрори. Но разумеется, не этим соображением вызваны его обвинения против агента Лемпа, — сказал Поткин, зондируя почву и постепенно понимая, что чувствует большинство в этой столице.

— Назначение Маккрори будет самоубийством для территории, — выкрикнул член палаты представителей Смит. — Только дурак может отдать ему в руки этих варваров, чтобы они потом перерезали нас всех в наших же постелях.

— Колин Маккрори позволяет им бродить по своим землям и резать скот для их нужд, — лукаво добавил член законодательного собрания Стайлз.

— В самом деле? — задумчиво потер вытянутый подбородок Поткин.

— Действительно, у Маккрори нечто вроде соглашения с вождями апачей, и он позволяет им забирать говядину во времена, когда пропитания в резервации не хватает, — вмешался Стэнли.

— Если поддаться требованию этих бандитов, а именно таковыми они являются, и назначить Колина Маккрори заправлять в «Белой горе», возможно, скоро мы будем иметь мощное восстание. Апачи будут беспрепятственно разъезжать отсюда до границы, — проговорил Стайлз.

— Однако министр внутренних дел Шульц считает Маккрори выдающимся человеком. Он один из богатейших людей территории Аризоны, политически мыслит нестандартно и реформистски, что так ценят президент Хейс и его министры. — Видя, как ощетинился член законодательного собрания Стайлз, Поткин искусно сгладил ситуацию. — Но, разумеется, администрация ни за что не назначит торгового агента с индейцами без согласования с территориальными властями. И, похоже, здесь решительно все против Маккрори.

— Боюсь, что не многие жители Аризоны пылают любовью к апачам, — сказал Стэнли с сожалением в голосе.

— Так, стало быть, вы собираетесь выслушать Маккрори? — спросил Элгрен, и ясно было, что его толстенькие ручки так и чешутся в предвкушении блокнота и карандаша.

— Ну разумеется, джентльмены. А чем же, по-вашему, должен заниматься следователь? У Колина Маккрори в Вашингтоне есть влиятельные друзья, которых, естественно, не касаются напрямую индейские… э… проблемы. Но мы посмотрим, разумеется, мы посмотрим.

Поткин красовался перед провинциальными политиками. Неотесанное дурачье.

В этом же экипаже еще у одного пассажира были мысли не менее надменные и расчетливые, чем у Леонарда Поткина. Если Пенс не убьет Маккрори, я должен дискредитировать его до того, как этот надутый осел представит свои отзывы.

— Держу пари, что этот жалкий проныра Стэнли не осмелится посмотреть нам в глаза после того, как он обошелся с Иден, — сказала Мэгги, когда они выходили из экипажа перед рестораном «Аларкон».

— Ах, да, ведь он же будет тут, — мрачно отозвался Колин, — В конце концов, это политика, а ведь он хочет быть следующим губернатором. — Голос его звучал угрожающе.

Мэгги посмотрела в его застывшее сердитое лицо, и ее охватили дурные предчувствия.

— Колин, — сказала она, кладя ему ладонь на руку, — только не пори горячку. Он не стоит того. Он и тут будет держаться за мамочкину ручку для моральной поддержки. Тем более, что именно она хочет, чтобы он стал губернатором.

Он мрачно рассмеялся.

— Так эта старая карга уже успела и с тобой скрестить клинки. — Словно недостаточно Марии. Вздохнув, он добавил:

— Я понимаю важность этой встречи, ведь я бы хотел отобрать место агента у Лемпа. Я не буду делать глупостей.

Он принялся осматривать жену в этих мягких сумерках. Колин продолжал изумляться ее умению поддерживать образ леди, врожденному искусству элегантно одеваться. На ней было шелковое коричневое платье, темного, переливающегося оттенка, который удивительно подходил к ее золотистой коже и великолепным каштановым волосам. Из короны волос несколько прядок сбегали к ушам и шее, смягчая строгое выражение лица.

Мэгги неловко себя чувствовала под его оценивающим взглядом, она не знала, любуется ли он или, наоборот, раздражен. Сам он в этом черном костюме домотканого сукна с темно-зеленым парчовым жилетом выглядел настоящим процветающим западным бизнесменом. Как большинство аризонских скотоводов; он носил сапоги, а под безукоризненно сшитым пиджаком прятался револьвер. Он был так хорош, так роскошно красив, и ей так захотелось прикоснуться к нему, с заботливостью жены проверить, тщательно ли выбрит его подбородок. Но холод безжалостных золотых глаз подавил ее порыв в зародыше.